Западные земли - Берроуз Уильям Сьюард - Страница 37

• Предыдущая
• 37/68
• Следующая

– Посмотри, он у него полностью переродился в рубцовую ткань!

Голливудские магнаты, расслабляющиеся возле бассейна, атакованы полосатыми осьминогами. Пьяный сценарист внезапно вскакивает с места, его шатает.

– Что с тобой, Джо?

Все замолкают. Джо извлекает из своего портфеля нечто, похожее на крошечные голубые тарелки-фрисби, на руках у него резиновые перчатки.

– Вы думали, что можно купить талант, а затем, когда он иссякнет, выбросить его на помойку? Сейчас я вам покажу, что такое подлинный талант!

Он начинает разбрасывать голубые тарелочки… Плюх, на впалую грудь… Плюх, на жирную круглую морду.

Они плавают в бассейне, словно огромные дохлые карпы, белые животы уставились в небо, все еще по дернутое серой дымкой.

Звук способен оказывать болеутоляющее воздействие. К сожалению, в настоящее время мы еще не располагаем музыкой, обладающей боевой эффективностью.

Вспомните старый анекдот про английского джентльмена в Индии: как-то раз он столкнулся с невоспитанным местным юнцом, который не захотел уступить ему дорогу. Когда слуга англичанина направился к молодому человеку, чтобы столкнуть его с тропы, тот выхватил из-за пояса флейту, словно это было оружие. Затем он умчался прочь.

В правительственном рестхаузе, несмотря на шесть порций виски, англичанин так и не мог заснуть: его мучили кошмары.

«В три часа ночи я проснулся от самого отвратительного и мерзкого звука, который я когда-либо слышал. Словно покойник свистел мне на ухо – я не могу найти других слов, чтобы описать это. Я не стыжусь признаться в том, что, схватив мои брюки, я тут же обратился в паническое бегство. На следующий день я обнаружил, что моя собака и бой из туземцев не успели вовремя спастись бегством… глаза выкатились из орбит, на лицах застыла гримаса ужаса, столь чудовищная, что я не могу заставить себя рассмотреть ее подробнее. Я приказал немедленно поместить тела в гробы и заколотить крышки. В этой проклятой музыке была заключена какая-то столь отвратительная тайна, что ни один человек в здравом уме не мог выслушать ее и не умереть».

Собака, судя по всему, тоже была в здравом уме.

Все мечтают об абсолютном оружии… о каких-нибудь лучах, каком-нибудь приспособлении. Нет ничего более жуткого, чём стоять перед опасным и злобным врагом; не имея в своем распоряжении ничего, кроме психического оружия, которое может сработать, а может и не сработать. Но только в том случае, когда душа уходит от страха в пятки, можно наткнуться на идею подлинного стоппера.

Индуизм учит, что Небесный Мир представляет для души большую опасность, чем Мир Адский, потому что он более обманчив и может привести к фатальному заблуждению, заключающемуся в повышенное самомнении и ощущении собственной неуязвимости. Словно борец, душа должна постоянно тренироваться, иначе она может размякнуть на своем эфемерном троне. Так блеск дворца, постоянные парады, величественные корабли, золото и ляпис-лазурь, ко десницы и лучники могут постепенно заставить человека забыть о предельной реальности вселенского конфликта…

«Спокойствие – лишь маска перемен. /Мы улыбаемся, не чувствуя подвоха»49.

Словно семейный альбом Романовых. Церемонии с утра до вечера. Каждый обед – государственное со бытие. Как можно сохранить хотя бы толику разума и выдержки на бессмысленном и банальном маскараде? Они и не смогли сохранить. Стали такими же пустыми и банальными, как роль, которую они сыграли в распаде Российской империи… летние дворцы яхты, матросы и марширующие войска, государственные банкеты и охоты – сплошные развлечения и никакой пищи для души. Неудивительно, что они не замечали сгущавшихся туч, очевидных для бесстрастного объектива фотоаппарата.

Разумеется, блеск Древнего Египта был несравненно ярче. Повсюду золото и бриллианты, рабы и войны, все опьяняющие ловушки неограниченной власти. Отрезанные руки, истекающие кровью на столбах в саду. Он был Главным Псарем, но злоумышленники отравили пять отборных мастифов, привезенных с севера. Мало что представляет для души такую опасность, как абсолютная власть. Помните, она дается с определенной целью, ради выполнения четко определенных задач. Наша цель – КОСМОС.

В Вагдасе цели или заранее согласованы, или не признаются никем. Что же касается способа достижения цели, существует множество теоретических и практических расхождений, сильные разногласия. При условии соблюдения одного правила – единая авторитарная система будет гибельна для цели и приведет только к возвращению всех застарелых обманов, к возрождению старых иерархических структур.

Разумеется, подобной свободой могут воспользоваться и пользуются группировки, которые, не покладая рук, работают над тем, чтобы уничтожить свободу и установить Однопартийное Единобожие. Но они вымирают одна за другой. Мы присвоили многим из них категорию 00 – Общественной Опасности – и избавляемся от них, как избавляются от больных ящуром коров.

Фильм, который разворачивается кадр за кадром… а теперь представь себе, что ты умер и вся твоя жизнь предстает у тебя перед глазами в виде пространственной панорамы, огромного лабиринта комнат, улиц, ландшафтов, расположенных не во временной последовательности, а в ассоциативной, которая к тому же подвержена постоянным переменам. Комната на чердаке в Сент-Луисе перетекает в нью-йоркский лофт, из которого ты можешь выйти на танжерскую улицу. Все, с чем ты когда-либо был знаком, будет представлено там. Это, разумеется, случается в снах В этом случае, когда имеешь дело с противником стратегия заключается в том, чтобы заманить его или ее на свою территорию. Вместо того чтобы Пересекать реку, перемани людей с другого берега на свой берег, где тебе известна местность и где ты можешь призвать на помощь своих союзников.

Город, похожий на Танжер, расположенный на берегу реки с сильными приливами, которая протекает на том месте, где располагалась Авенида де Эспанья Я вместе с Уорингом и его слугой Таргуисти нахожусь в Пансионе на Набережной. Мы на балконе с видом на реку, сидим в плетеных креслах и наблюдаем в свете заката, как акульи плавники мелькают по переливчатой поверхности воды между плывущими по реке лодками. Пахнет водорослями и стоячей морс кой водой. Приятная, ленивая обстановка: мы потягиваем плантаторский пунш, или джин-слинг, или иногда ром с кокосовым молоком, но во всем этом имеется одна фальшивая нота.

В тот же самый пансион каждый вечер приходит питаться старый набожный козел, потому что его жена слишком религиозна, чтобы готовить еду, читает Библию до глубокой ночи, а еще в нем ошивается около трех десятков этих отвратительных типов, которые именуют себя свидетелями Иеговы. Мы вместе с Уорингом разрабатываем план, как избавиться от них раз и навсегда, пожаловавшись на них зятю Таргуисти, который служит в полиции в звании капитана. С такими уродами, как эти, любые средства хороши.

Как это часто случается, судьба подталкивает мою руку. Как-то под вечер я стою на задах пансиона, и тут ко мне бочком, словно злой старый краб, подкатывает этот богоизбранный козел и говорит: «Ты считаешь, что Миссури – это кусок дерьма? Так вот, я из Миссури», – а затем направляется в вестибюль, чтобы усесться там читать свою Библию. Я вижу, как его жена перед каркасным домом постройки 1910-х годов где-то футах в семидесяти от меня сплетничает еще с одним куском венерианского говна по имени Сестра Уиллоуби. Тогда я взлетаю в воздух футов на пятьдесят просто ради хохмы – собственно говоря, почему бы и нет? Она замечает меня и верещит: «Сатана! Сатана! Сатана!» – кидается в дом и выскакивает оттуда с ружьем в руках.

Моя Вселенная еще менее стабильна, чем Вселенная Дона-Хуана; временами я – безупречный воин, временами я веду себя как робкий житель пригородов из карикатуры в «Нью-Йоркере». Но в настоящий момент я как раз нахожусь в отличной боевой форме, поэтому я скатываюсь к ней с неба, словно на невидимых санях, выхватываю ружье из ее рук и загоняю ее, визжащую и брыкающуюся, на ближайший холм, где превращаю ее в кролика и застреливаю из ружья, а затем беру тушку и отношу ее в пансион на кухню, чтобы повар приготовил ее на ужин.

• Предыдущая
• 37/68
• Следующая