Мальчик девочку искал - Крапивин Владислав Петрович - Страница 44
- Предыдущая
- 44/45
- Следующая
Мальчик девочку нашел…
Авка мягко опустился в колоски незнакомой травы. На четвереньки. Рядом приземлился Гуська – тоже на коленки и ладони.
Постояли так, глянули друг на друга.. По Гуськиному острому лицу пробегали зеленые отблески. Это высоко над ними загорался и угасал маячный фонарь. Не ярко. Маяки только издали кажутся яркими, а вблизи – как настольная лампа.
Колосок попал Авке в ноздрю, и он чихнул.
– Это… что ли, уже все? – недоверчиво сказал Гуська.
– Да. А ты боялся…
– Не так уж я и боялся… Ой… – И Гуська пропятился. Потому что перед ним и перед Авкой возник лохматый пёс.
– Гуська, не бойся! Это, наверно, Кактус!.. Ты – Кактус?
Пес пошелестел хвостом по колоскам.
– Ты хороший… – Авка безбоязнненно притянул за косматые щеки голову Кактуса. Лбом коснулся мокрого собачьего носа. – Ты знаешь, где Звенка? Ты отведешь нас к ней?
Кактус опять пошелестел хвостом. Повернулся. Оглянулся на Авку (и на Гуську): "Пошли?"
И они пошли. Вверх по тропинке, среди шуршащих колосков. Было очень светло – главным образом от разбухшей белой луны. Ну, еще и далекий фейерверк доносил цветные сполохи.
Перед Кактусом вышли на тропинку два большущих кота. Деловито зашагали впереди.
– Это Фонарь и Плюха, – шепотом сказал Авка. Сердце у него стукало.
– Мр-р… – отозвался один из котов.
А Гуська ничего не сказал. Он с частым дыханием шагал сзади, и трава шуршала по его штанинам.
Тропинка привела к домику, что стоял вблизи башни. Рядом с домиком подымалось корявое дерево. В двух шагах от него торчал столб. Между столбом и деревом висела доска на веревках – качели. На качелях сидела Звенка. В белом светящемся платьице.
Авка сразу понял, что это она. И сразу сказал:
– Звенка…
– Ой… – Она прыгнула с доски и шагнула к Авке, запнувшись за кота. И, чтобы не упала, Авка поймал ее за руки.
– Авка, это ты? – И звук "а" знакомо растянулся в ее голосе.
– Это я… А это Гуська…– Авка оглянулся.
– Здравствуй, Гуська.
– Ага… здравствуй… – Гуська нагнулся и обнял за шею Кактуса. Видимо, он перестал бояться собак.
– А я думала, что ты там, – сказала Звенка Авке (он все еще держал ее за руки; она стала шевелить сандалеткой траву).
– Где – там?
– Где встреча. Сказали, что ты должен выступать там с речью.
– Кто это сказал?! – старательно возмутился Авка.
– Диктор. Трансляция же идет!
– Кто идет?
– Не кто, а что. Передача по магнитному волноводу, на репродукоры… Ты читал там стихи. Только мне показалось, что голос не твой.
– Да не я это! Я… попросил знакомого поэта. А сам сюда…
Тогда Звенка сказала:
– Какой ты молодец… – и покачала его ладони в своих. – А как ты догадался, что с ю д а?..
– Ну… догадался…
– А я… тоже догадалась. Не пошла с папой на церемонию. Он так настаивал, рассердился даже. "Неужели, – говорит, – тебе не интересно поглядеть вблизи на настоящего императора?" А я говорю: "Не-а…" А он: "Твой знакомый мальчик тоже будет там…" А я…
– А ты? – тихо спросил Авка.
– Я подумала: "Больно я ему там нужна…"
– Я же не там, а здесь, – совсем уже тихонько сказал Авка.
– Да… ты молодец…
И оба замолчали от смущения, которое накрыло их как пушистым платком. А луна горела все пуще, а цветные взмахи света всё пролетали по траве и по башне. Музыка вдали играла "Вальс трех китов".
Наконец Авка спросил (чтобы хоть что-то сказать):
– А кто твой папа? Раз он там, на встрече…
– Ох… – Звенка вынула руки из его ладоней. Низко наклонила голову. – Ты только не сердись на меня…
– За что?
– Я в тот раз не сказала… Папа вице-президент Никалукии.
– Ну и что?
– Некоторые думают… если дочка важного лица, то вся такая воображала…
– Ты же не такая!
– Не… Да я не столько папина дочка, сколько дедушкина внучка. Все так говорят.
– А где твой дедушка?
– Наверху, у фонаря. Смотрит в трубу на все это представление… Хочешь наверх?
– Ага… потом…
– А с папой я тебя тоже познакомлю. Он вовсе не какой-то там солидный чин и генерал. Наоборот. Ты не бойся…
– Да я и не боюсь. Чего такого! – расхрабрился Авка от смущенья. – Мы недавно играли в чопки с самим императором. Гуська, скажи! – И опять оглянулся На Гуську.
Тот стоял теперь поодаль. Вместе с лохматым Кактусом. И не только с ним. Рядом была еще девочка. В таком же, как у Звенки платьице, тонкая, ростом с Гуську. Белоголовая (луна искрилась в ее волосах).
– Кто это? – шепотом удивился Авка.
– Лютик. Внучка дедушкиного друга, в гости приехала…
Гуська что-то показывал на ладони девочке с мальчишечьим именем Лютик (а может, и не с мальчишечьим; может, здесь так принято). Загорелась на миг зеленая искра. Гуська засмеялся негромко и переливчато. Он редко так смеялся – лишь тогда, когда было ему очень-очень хорошо.
"Ну вот и славно, – подумал Авка. – Вот и… просто чудесно". И с души скатился последний камушек.
Он опять взял Звенку за руки – теперь уже смело – и повел к качелям. Сели рядышком. Между ними бесцеремонно протиснулся растрепанный кот. Заурчал. Можно было различить, что он рыжий.
– Это Фонарь?
– Это Плюха. А Фонарь вот, погладь его.
Авка нагнулся и погладил черно-белого Фонаря. Тот начал елозить пушистым боком про Авкиной ноге, словно хотел стереть с нее густые царапины.
Гуська опять засмеялся в отдалении. И девочка Лютик тоже…
– Тебе сильно влетело за тот полет? – осторожно спросил Авка.
– Не сильно. Средне. Конечно, ругали, но и радовались: вернулась живая-здоровая. А гравитоплан заперли на семь замков.
– А учебник пригодился?
– Не очень. Никто не поверил, все говорили, что чья-то шутка. А потом начальник секретного комитета спрятал его в сейф.
– Бзяка!
– Да…А правда, что это ты заставил ваших китов сдвинуться с места? – Звенка наклонила к нему голову. К самой щеке.
– Какие у тебя волосы… щекотательные… – вздохнул Авка.
– Ну, скажи. Про китов…
– Я не заставлял, а попросил. И не я даже, а профессор Уко Двуполовинкус… Двуполовинус то есть… Там была такая куча приключений. Ты и не поверишь..
– Я поверю! Расскажи!
И Авка стал рассказывать. Всё по порядку. От путешествия к сухому осокорю и до того, как Леонпупо Номер Два переправил его и Гуську к маяку.
Звенке все понравилось. Особенно про шароглотов.
– Попроси Лучика! Пусть он подружит тебя с каким-нибудь шароглотом. Тогда сможешь бывать здесь, когда захочешь.
– Ага, я попрошу… Знать бы про них заранее! Можно было бы не беспокоить китов.
– Нет, что ты! Все равно хорошо, что земли сошлись!
– Да, пожалуй… Это называется "исторический прогресс".
В стороне опять засмеялись Гуська и Лютик. Над "прогрессом"?
Авка и Звенка покачались. Авка наклонился и глянул Звенке в лицо. У нее в глазах зажигались зеленые точки. Вроде той искорки на ладони у Гуськи.
– Ты чего? – стесненно спросила Звенка.
– Так просто…
"Почему я думал, что некрасивая?" И качнулся сильнее.
Луна была похожа на белую тыкву. Вокруг нее наконец высыпались звезды. Тыквенные семечки!.. Две звезды сорвались и упали на огороды за рыбачьей деревней.
– Авка, я знаешь что подумала? – Звенка пушисто засмеялась.
– Что?
– Вот они упали на вашу тыквогонскую землю, и вдруг из них вырастут заколдованные тыквы!
– Или… шароглоты! – осенило Авку. – Они ведь похожи!
– Да! И не такие, как сейчас, а сверхволшебные. Чтобы с ними путешествовать среди звезд…
– И по разным пространствам…
…Тогда они еще не знали, что со временем так и будет. Добродушные толстощекие шароглоты станут расти на грядках и получат научное название – "биокапсулы дальней связи". А ведущий специалист по изучению многослойных пространств Август Головка будет получать выговоры от жены.
- Предыдущая
- 44/45
- Следующая
