Полное блюдце секретов - Кивинов Андрей Владимирович - Страница 13

• Предыдущая
• 13/39
• Следующая

– Откуда вы знаете про разборку?

– Это нетактичный вопрос, Владимир Викторович, мы же говорили, у нас есть каналы.

– Давайте данные этого деятеля.

– Записывайте. Олег Рашидов, кличка «Таблетка».

– Как?

– Таблетка. Пишите адрес. Он живет там постоянно, и вечером его можно застать дома.

Вовчик чирканул адрес на календаре.

– Напоминаю, Владимир Викторович, что мы стараемся держать слово.

– Да уж, не забуду. Один момент, Виктор Михайлович, если Рашидов имел повод стрелять в своего хозяина, то он ведь тоже попал под подозрение мотылевских бойцов, верно? И неужели те не обсудили с ним этот вопрос?

– Дело в том, что для них существует только одна версия, вы знаете какая. Мы же считаем ее в корне неверной и хотим помочь вам найти другие варианты. До свидания.

Виктор Михайлович резко оборвал разговор.

– До свидания, – ответил Белкин, уже положив трубку.

– Кто это? – поинтересовался находившийся в комнате Казанцев.

– Те, шалимовские. Подкинули идейку.

– Реальную?

– Пока не знаю. У тебя есть планы на вечер?

– Поход в музей. В Эрмитаже выставка «Сокровища Древнего Египта».

– Совсем, что ли, спятил? Какой Египет? Поехали со мной, надо адресок проверить один.

– Во сколько?

– Часиков в восемь. Эрмитаж, между прочим, до шести.

– Эрмитаж, если честно, меня интересует не больше Египта.

– Бабы опять?

– Не без этого. Ну, ладно, завтра сходим. Позвоню, перенесу экскурсию.

– Да, скажи, что экскурсовод заболел.

– Пошляк. Я сейчас сгоняю по своим вопросам, а к восьми подгребу.

– «Ствол» возьми в дежурке.

– У меня на постоянке, – Костик поднял рубаху, под которой прямо за поясом был засунут пистолет.

– Не потеряй.

– Не потеряю.

В половину восьмого вечера опера вновь встретились в родной комнате. Дежуривший Петрович уехал на какое-то бытовое убийство. Гончаров был выходной после суточного дежурства. Младшие опера с сегодняшнего дня сгинули в учебном отпуске. Хотят стать умными, поэтому учатся. Им легче, они младшие, ответственности за низкую раскрываемость не несут.

– Погнали. – Белкин передернул затвор и сунул пистолет под мышку.

Они сели в «Жигули» начальника розыска, дежурившего сегодня по району. Машину они выпросили на час чуть ли не под расписку.

– Пионер Белкин!

– Я!

– Скажи честно и откровенно, глядя в глаза своим товарищам по отряду, сколько бандитских авторитетов ты лично завалил в этом учебном году?

– Кажется, троих.

– Как? Всего троих? Но на последнем собрании ты торжественно поклялся убрать пятерых! Тебя никто не тянул за язык. Так-то ты держишь свое пионерское слово?

– Я хотел… Не получилось.

– Плохо, пионер Белкин, плохо. Бери пример с Гончарова, он уже перевыполнил личный комплексный план. Сейчас мы ограничимся вынесением тебе строгого выговора и вызовом в школу родителей, но если и к следующему собранию ты не выполнишь обязательств, то лишишься галстука.

Водитель опасливо поглядывал в зеркало.

– Ребята, мне кажется, вы полнейшие идиоты.

– Спокойно, мастер. Следи за дорогой. Мы просто обсуждаем вчерашнюю газетную статью, где какой-то умник доказывает, что милиция убивает бандитских и воровских авторитетов.

– А вы не убиваете?

– Конечно, убиваем. Чем ты слушаешь? Казанова опустил боковое стекло и прикурил.

– Слышь, Вовчик, а как мы на этот адрес вышли, если что?

– Как всегда. Источник сообщил. А кто у меня источник, никого волновать не должно. Ни прокуратуру, ни суд, ни наше начальство, ни президента Ельцина. Оперативная информация, что глупые вопросы задавать? Это в Америке слово агентуры является доказательством, а у нас – фиг.

Дом, где жил Рашидов, находился в двадцати минутах езды от вытрезвителя, на территории соседнего района. Здание оказалось нового проекта, с длиннющими лоджиями, разделенными бетонными перегородками.

Ровно без десяти восемь опера замерли перед дверью рашидовской квартиры, внимательно прислушиваясь к звукам, доносящимся изнутри.

– Дома, – прошептал Казанова. – Я шаги слышу. Паркет скрипит. Давай, звони.

– Погоди. Я ничего не слышу. – Да ты чего? Во-во, слышишь… Вовчик, полагаясь на музыкальный слух партнера, нажал на звонок.

Однако кукиш. Паркет по-прежнему скрипел, но дверь открываться не торопилась.

– Засел, гад. Может, дверь вынесем?

– Чем, плечами? Давай подождем.

– Чего ждать? У меня время не казенное.

– Все равно ломать нельзя. Оснований нет. По «шапке» получим.

– Я с тебя худею, Вовчик. Первый раз, что ли? Погоди, я сейчас.

Казанцев сбежал вниз по лестнице и через минуту вернулся с бутылкой «Русской» в руке.

– Нашел время, – недовольно поморщился Белкин.

– Во, подвального разлива, специально выбирал. Сплошной керосин с примесями воды, – не обращая внимания на белкинскую реплику, ответил Казанова. – Сейчас убедишься.

Он зубами сорвал пробку и облил водкой нижнюю часть дверей. Потом достал из своей огромной поясной сумки, где помимо пистолета помещалась масса других необходимых вещей, зажигалку и, чиркнув ею, поднес огонек к дерматиновой обшивке.

Дверь мгновенно вспыхнула, едкий дым стал заполнять подъезд.

– Во, гляди. А мы эту гадость пьем. Чистейший бензин, хоть танки заправляй.

Затем он позвонил в соседнюю дверь. Через несколько секунд им открыл мужичок лет сорока.

– Товарищ, у вас тут пожар, – указав на горящую обшивку, спокойно произнес Костик, перед этим сбив пламя, чтобы создать впечатление, якобы дым валит изнутри, – Телефон помним?

– Да, да, сейчас вызову.

– Действуйте.

– Казанова, кажется, затухает.

– Какие проблемы, коллега? – Костик плеснул из бутылки на дверь. – Ах, классная водочка.

Затем снятым с ноги ботинком он снова сбил пламя. Поролон затлел, создавая дымовую завесу.

– Что ж там гореть может? – удивленно спросил Костик, когда отзвонившийся сосед вновь высунулся из своей квартиры. – Утюг, может, кто не выключил?

– Хозяев нет, они в командировке, а квартиру парню одному сдают. Он странный какой-то.

– В смысле?

– Как пьяный все время, а водкой не несет.

– Понятно.

Костик, повернувшись к Белкину, сделал пояснительный жест – пальцем в вену.

Белкин пожал плечами.

– Тогда точно утюг не выключил, идиот. А посторонние страдать должны. Не люди, свиньи. Сосед согласно кивал. Послышалась сирена пожарной машины.

– Надо бы встретить их. Сосед еще раз кивнул и побежал вниз. Костик быстро достал из куртки пузырь и добавил огоньку.

– Хорошо горим.

Пожарные бегом поднимались на площадку.

– Что горит?

– Да вот же, квартира. Смотрите, дым изнутри валит, надо дверь выносить. Хозяев дома нет, а может, угорели уже. Как бы на другие квартиры не перекинулось.

Пожарные действовали быстро и профессионально. Могучая дверь была вырвана из проема вместе с косяками. Комната успела наполниться поролоновым дымом. Двое в противогазах нырнули в смрад с огнетушителями наперевес. Старший стал отдавать команды по подключению воды.

Через полминуты из квартиры вышел один из пожарных.

– Все, не успели. Он уже того.

– Как того? – обомлел Казанцев.

– Угорел.

Костик и Белкин, позабыв о дыме, бросились в комнату.

Рашидов-Таблетка сидел в потертом кресле, склонив голову набок. Руки свисали плетьми, касаясь пола. Рядом с правой валялся полупустой шприц.

– Точно, угорел, – вздохнув, прокомментировал Казанцев. Он поднял правую руку мертвеца. – Тут уже не «дорога», а целая Байкало-Амурская магистраль.

Белкин по привычке нагнулся, осмотрев пол. Под задней ножкой кресла лежал предмет, напоминающий сломанный нож. Вовчик поднял его. Действительно, рукоятка ножа с кнопочкой на боку.

– Выкидуха, – заметил Казанцев.

Белкин осторожно нажал кнопочку. Пружина распрямилась, но вместо лезвия выскочила алюминиевая расческа.

– Оригинальная вшегонялка. – На зоне такие делают, пояснил Костик, Сувенир.

• Предыдущая
• 13/39
• Следующая