Дочь Севера - Берристер Инга - Страница 21

• Предыдущая
• 21/32
• Следующая

— Я не хочу… — хрипло прошептал Лейн. Но ее пальцы уже прикасались к тому, что без всяких слов говорило о его желании, и, слегка смеясь, она прошептала в его ухо:

— Нет, хочешь.

А потом продолжила свои ласки. Пульсирование его мужественности заворожило ее, и она провела губами по всей его длине. Наслаждение от ласки настолько поглотило все ее внимание, что она не успела моргнуть и глазом, как Лейн положил ее на постель, сжав ее плечи руками и глядя на нее сверху вниз. Его взгляд ласкал ее лицо, груди, плоский живот.

Теперь была его очередь наполнять ее сладкой мукой, целовать ее еще более искусно и чувственно. Поцелуи спускались все ниже, и вот он стал ласкать кончиком языка ее пупок, в то время как его рука опустилась ниже. Он провел большой палец сквозь вход, прикрытый волнистыми волосами, так, что ее сердце перевернулось в груди, а все тело начало таять от наслаждения и возбуждения.

Слегка откинувшись, он посмотрел на нее, как она лежит, обнаженная, дрожа всем телом.

— Я хочу тебя, — сказала она хрипло. — Я хочу тебя сейчас, Лейн.

Но когда она потянулась к нему, он покачал головой.

— Подожди! — сказал он и обернулся к маленькому шкафчику, стоящему рядом с кроватью.

— Я надеюсь, что те, кто обставлял этот шатер как обитель влюбленных, позаботились и об этом, — пробормотал он.

Заинтересованная, Амели стала заглядывать через его плечо, а когда он наконец нашел то, что искал, ее лицо залилось смущенным румянцем. До этого момента выражение «безопасный секс» относилось к каким-то другим людям, а вовсе не к ней. Но, конечно, Лейн был более опытным, и она подумала, что благодарна ему за заботу.

Она даже почувствовала легкое радостное возбуждение от того, что он делал, потому что это вело к… Когда он был готов, то обернулся к ней, обнял, и стал нежно и медленно целовать, одновременно лаская ее тело так, что она задрожала от желания слиться с ним в одно целое. Она думала, что знает, что это такое — желать его, жаждать его прикосновений, но она ошибалась!

Из того, что Амели слышала от своих подружек, прочитала в сотнях журнальных статей и книг, она вынесла, что «первый блин всегда комом», но и в этом она ошибалась! Она не знала, что совсем не будет пассивной, что она будет двигаться и прикасаться, и приглашать, и ласкать, и дрожать от невероятного сладкого наслаждения, когда он медленно вошел в нее, наполнил ее…

Теперь она знала и это.

Она также не знала, как легко найдутся слова, которые будут эхом следовать за его движениями, которые скажут ему обо всех ее чувствах и желаниях.

И это она теперь тоже знала.

В его дыхании, которое ласкало ее кожу и музыкой раздавалось в ушах, в биении его сердца, которое глубоко отзывалось в ее собственном сердце, в каждом его движении, которое золотыми волнами расходилось по ее телу, — во всем этом была сама жизнь.

А затем он вдруг изменил ритм, ускорил его, сделал глубже, позволил ей почувствовать силу его мощи, понять, что ее тело готово к близости. Да, оно было готово. Амели прижалась к Лемму, двигаясь так, чтобы он мог войти глубже, полнее, сильнее… И наконец близость, которую они переживали, стала такой наполненной, такой сладкой, что заставила обоих погрузиться в волну наслаждения, затем еще в одну, затем еще… А потом они увидели золотое сияние, которое лежало по ту сторону блаженства.

— М-м-м. — Сонно жмурясь, Амели кончиком пальца нарисовала сердце на гладкой коже плеча Лейна.

Он спал на животе, и она видела тени, которые отбрасывали его густые ресницы от мягкого света лампы. Она, тоже спала, но несколько минут назад проснулась, потому что не могла терять ни минуты времени, находясь рядом с ним. Вот он лежит, спящий, а она не спит и может смотреть на него, прикасаться к нему, любить его…

Ну вот, я смогла спокойно подумать об этом, о том, что люблю его. Я призналась в этом, подумала она, но приняла ли? Она закрыла глаза, пробуя слова на вкус. Я люблю его. Я люблю Лейна.

Да, это правда. Она поняла это по тому, как все ее существо отвечало на эти слова. Она любила его! Она любила Лейна.

Она придвинулась к нему ближе и наклонила голову, заменив прикосновения пальцев нежными, едва ощутимыми поцелуями. Его кожа была такой теплой, его тело было таким отличным от ее собственного тела, и в то же время таким родным. Она навсегда запомнит эту ночь. Его образ будет рядом с ней, будет достаточно только закрыть глаза. Ее руки никогда не забудут прикосновения к нему, ее губы никогда не забудут вкуса его поцелуев, жара его губ.

Ее глаза потемнели и покрылись поволокой от переполняющих ее чувств. Она протянула руку и нежно погладила его по руке, затем легонько провела по спине вниз.

— В эту игру можно играть вместе!

Амели невольно ахнула, когда Лейн резко открыл глаза и притянул ее к себе. Положив руку на ее грудь, он прошептал ей на ухо:

— Ты ведь не собиралась воспользоваться спящим мужчиной?

— Я просто хотела напомнить себе, как это — прикасаться к тебе, — честно ответила Амели.

Она почувствовала, что Лейн слегка напрягся, будто ее слова задели что-то в глубине его души, но решила, что ошиблась, когда он спросил:

— Ну и как?

Говоря это, он провел подушечкой большого пальца по ее упругим и возбужденным соскам. Амели была ошеломлена тем, как быстро и легко он смог заставить ее снова желать его. Ее руки сильнее прижались к его спине, и ее тело стало наполняться сладкой болью. Она страстно поцеловала его в шею, затем в губы, издав мягкий и глубокий стон, говорящий о ее желании, а затем притянула его голову к своей груди.

Ощущение прикосновения его губ, того, как они ласкают сначала один, а затем другой сосок ее груди, втягивают их все глубже, заставило ее еще крепче прижать его к себе. Она уже представила, как он входит в нее, и страстно пожелала этого, так страстно, что провела кончиками пальцев по всему его телу, прикасаясь к нему с ощущением знания, которое шокировало бы ее всего двадцать четыре часа назад, и почувствовала упругость мужской плоти под своим прикосновением.

Она наклонила голову и поцеловала возбужденную плоть, которая, как она уже знала, может дать ей ощущение полноты.

— Амели, Амели…

Ее имя, произнесенное хриплым, прерывающимся голосом, сказало ей, что белый флаг поднят, и ее сердце наполнилось сладким неконтролируемым ликованием. Он поднял ее и на этот раз притянул к себе, посадив сверху.

Амели вздрогнула и широко раскрыла глаза, когда осознала, с какой быстротой и чувственностью ее тело приспособилось к доминирующей роли. Они двигались вместе, словно единый организм, все глубже, сильнее, быстрее… Она смотрела на искаженное наслаждением лицо Лейна, его чувства были ей ясно видны. Он вскрикнул, и его тело содрогнулось в сильных спазмах как раз тогда, когда наслаждение золотым шаром взорвалось и внутри нее тоже.

Она так сильно дрожала, что не могла ни двигаться, ни делать что-либо, и могла только лежать рядом с ним. Он обнял ее и стал мягко укачивать.

— Этого не должно было случиться. — Она услышала его голос, полный противоречивых эмоций.

Но у нее не было сил анализировать их, потому что туман сна уже окутал ее сознание.

— Этого не должно было случиться, — повторил он.

— Тьфу! Верблюжье молоко — это просто гадость!

Амели заставила себя улыбнуться сидящей рядом девушке. Она тоже попробовала молока, и девушка обернулась к ней, ожидая ее реакции.

Амели знала, что в обычной ситуации ей бы понравился завтрак под открытым небом, проходящий в дружелюбной и непринужденной атмосфере. Но ее сердце было полно печали с тех пор, как она проснулась утром и обнаружила, что находится в собственной спальне.

Должно быть, Лейн перенес меня, пока я спала. Но почему он не захотел, чтобы я осталась рядом с ним? — гадала Амели. Эйфория прошлой ночи испарилась, оставив внутри лишь пустоту.

Сейчас ей было очень нужно присутствие Лейна, его утешение, и более всего — его любовь!

• Предыдущая
• 21/32
• Следующая