Смертельное правосудие - Бернхардт Уильям - Страница 26
- Предыдущая
- 26/65
- Следующая
Кричтон поморщился.
– Зачем? Я же уже все рассказал.
– Да, конечно. Но если я собираюсь делать представление в суде о содержании этих страниц...
– Бен, у меня их больше нет.
– А у кого они?
– Не знаю. Кажется, я отдал их Имоджин.
– Имоджин говорит, что у нее этих страниц тоже нет.
– О'кей, я постараюсь выяснить.
– Сэр, мне некогда ждать. До слушания осталось менее часа.
– Хорошо, скажите судье, что вы не можете представить изъятые страницы, потому что в них содержится коммерческая тайна. Я уверен, его удовлетворит такой ответ.
Бен вспыхнул:
– Возможно. Но более вероятно, что он назначит новое слушание.
– Постарайтесь контролировать ситуацию, и вы будете на высоте. – Кричтон направился к двери, затем вдруг остановился: – Кстати, Кинкейд... – Он кашлянул, как бы прочищая горло, и неуверенно посмотрел на дверь.
Бен с интересом наблюдал этот странный спектакль. Кричтон, чувствовавший себя хозяином в любой ситуации, выглядел непривычно... сконфуженным.
– Что я вам хочу сказать... ну, я, наверное, переборщил... называя вас слабаком и тому подобное. То, как вы проявили себя, спасая меня от падения... это было восхитительно. Большинство людей на вашем месте растерялись бы. Не уверен, что даже я смог бы поступить подобно вам.
– На самом деле, мистер Кричтон, в моих действиях не было ничего особенного.
– Неправда, черт возьми. И подумать только, вы спасли меня спустя буквально минуту после того, как я упрекал вас. – Он помялся на месте. – В общем, я считаю, что вы заслуживаете самых высоких похвал.
– Ну что вы...
– Нет. Мне хотелось сказать вам это. А теперь идите в суд и сражайтесь как тигр, – заключил Кричтон и вышел в коридор.
Глава 20
Бен и Роб сидели за одним из двух совещательных столов в зале суда и ждали судью Роимера. Зал, расположенный на седьмом этаже, был самым маленьким во всем здании суда.
Бен взглянул на настенные часы.
– Судья всегда опаздывает на пятнадцать минут. Я ненавижу подобные ожидания, но каждый раз происходит одно и то же.
– По-видимому, это своего рода хороший тон, вроде как опоздать на вечеринку, – высказал предположение Роб.
– Не думаю, скорее – поза человека, облеченного властью.
Своеобразная демонстрация: вы должны быть вовремя, а я могу позволить себе опоздать.
– Но это вызывает только раздражение.
– Согласен. С другой стороны, у судей практически нет помощников. Им приходится все делать самим. Возможно, Роимер сейчас в своей комнате знакомится с кратким изложением дела.
По-видимому, затянувшееся ожидание вызывало нетерпение не только у Бена. Желая хоть как-нибудь заполнить время вынужденного безделья, Абернати подошел к совещательному столу и положил перед Беном и Робом новую визитную карточку.
– Хотите полюбоваться на мою новую визитку, джентльмены? Мой номер теперь 1-800.
– Вам дали номер 1-800? При том, что у вас не большая частная практика?
– Как видите. Почему бы и нет. – Абернати тщеславно улыбнулся. – Это веяние времени, Бен. Маркетинг.
– Значит, если я захочу позвонить вам, чтобы о чем-либо переговорить, можно воспользоваться этим номером?
– Ну... э-э-э... нет... На самом деле это только для предполагаемых клиентов...
– А-а, понятно.
– Вы видели меня в новой рекламе? Представляете, идет "Лейверн и Ширли" по шестому каналу – и периодически врубают мой рекламный ролик.
Бен переглянулся с Робом.
– Знаете, я не смотрю "Лейверн и Ширли", впрочем, так же, как и...
– Мне отведено там порядочно времени. – Абернати, не замечая отсутствия интереса к его рекламе, принялся описывать свой ролик. – Начинается с того, что камера наезжает на меня, давая крупный план.
– Весьма оригинально.
– Потом она немного отъезжает и опускается: я предстаю перед зрителями в черной кожаной куртке и завожу мотор шикарного "харлея"[7]. Глядя прямо в камеру, я произношу: «Если врач совершил ошибку, необходимо призвать его к ответу. За обиду, нанесенную на работе, должен ответить ваш босс».
Затем я сажусь на "харлей", газую прямо на камеру и продолжаю: "Если какая-то свинья оскорбила вас на улице, она не должна уйти от ответа". В этот момент начинает звучать музыка. Чудесная мелодия. Мы взяли ее из кинофильма "Выстрел". Очень милая.
– Не сомневаюсь.
– И дальше я заканчиваю словами: "Всех можно призвать к ответу. Не складывайте оружие преждевременно. Не позволяйте тем, кто сильнее вас, попирать ваше достоинство. Вам нужна надежная помощь? Звоните Джорджу Абернати". И на экране вспыхивает номер 1-800. Очень красиво. Я сам был потрясен, когда увидел свою рекламу в первый раз.
– Лучше, чем "Касабланка"[8]? – не скрывая издевки в голосе, спросил Роб.
– Сравнивать нельзя, – ответил Абернати. – Если вы когда-нибудь вернетесь к частной практике, делайте ставку на телевизионную рекламу, Бен.
– Обязательно воспользуюсь вашим советом. Спасибо.
– Хм. Вы отстали от жизни. Такая беспечная позиция давно устарела, – за рекламой будущее.
– Может быть, – согласился Бен. – Но меня не привлекает идея использования роскошных мотоциклов типа "харлея" для того, чтобы побуждать людей преследовать судебным порядком своих соседей и друзей.
– Если у вас такое отвращение к судебным процессам, почему бы нам не договориться без всяких слушаний, так сказать, полюбовно.
– Заманчивое предложение, Абернати, но я не уверен, что нам есть о чем договариваться.
В этот момент в зал суда вошел судья Роимер, который считался одним из самых неповоротливых судей. Можно было подумать, что он постоянно пребывает в каком-то коматозном состоянии. Роимер никогда не вел себя в процессе судебного заседания активно и пускал все на самотек. И защита и обвинение были предоставлены сами себе и могли делать все, что считали нужным. Вдобавок Роимер терпеть не мог принимать решения.
– Пожалуйста, садитесь, – сказал судья в микрофон.
Он посмотрел какие-то бумаги, сердито нахмурился и после некоторой паузы произнес:
– Насколько я понимаю, у нас сегодня слушание. – Голос у Роимера был сухой и тонкий. – Неужели, молодые люди, вам хочется тратить на это время? Договорились бы по-хорошему.
Абернати вышел на кафедру и с раздражением произнес:
– Господин судья, я предлагал мистеру Кинкейду договориться, но он отказывается представить истцу десять страниц, изъятых из переданных нам бумаг.
Роимер обратился к Бену:
– Это правда?
– Да, ваша честь. Изъятые документы представляют собой частную информацию. Более того, в них содержатся сведения о текущем усовершенствовании, так что мы имеем полное право не передавать их для рассмотрения.
– Что скажете, мистер Абернати?
Абернати растерянно молчал, с трудом подыскивая слова. Бен ожидал, что поверенный истца будет настаивать на приватном рассмотрении документов судом, без оглашения, или потребует доказательств того, что в известных страницах действительно содержится информация о текущем усовершенствовании. Но Абернати не воспользовался имеющимися возможностями. Он стоял переминаясь с ноги на ногу, совершенно не готовый к такому повороту событий, взмокший от напряжения и явно смущенный.
– Но, ваша честь. Я даже не видел этих бумаг, – наконец промямлил Абернати. – Откуда я знаю, что в них?
Нетерпение Роимера возрастало:
– Мистер Кинкейд только что сделал представление о содержании изъятых страниц. У вас есть основания оспаривать его слова?
– В принципе, нет... Конечно... Я уверен, что мистер Кинкейд – честный молодой человек...
– И вы согласны, что документы, касающиеся текущего усовершенствования, не должны оглашаться?
Абернати нервно кивнул и вытер пот со лба.
7
"Харлей-Дэвидсон" – марка популярного в США мотоцикла (название по фамилии фабрикантов Харламова и Давыдова), состоявшего на вооружении американской полиции.
8
Знаменитый американский кинофильм – романтическая драма (1943 г.) с Хамфри Богартом в главной роли.
- Предыдущая
- 26/65
- Следующая