Слепое правосудие - Бернхардт Уильям - Страница 6

• Предыдущая
• 6/58
• Следующая

Мармелстейны, принадлежавшие к сливкам городского высшего света, владели различной недвижимостью в Тулсе; в те годы они много путешествовали и объехали весь мир. Мистер Мармелстейн умер в конце семидесятых, а вскоре после этого пришел конец и нефтяному буму. Сбережения миссис Мармелстейн вскоре растаяли: у нее остался лишь небольшой четырехквартирный дом в теперь уже непрестижной части города – единственное средство к существованию. Но, к сожалению, миссис Мармелстейн по-прежнему считала себя богатой дамой. Бен делал все от него зависящее, чтобы как-то ограничить расходы вдовы, сэкономить, удовлетворить ее кредиторов.

Но мягкосердечие вдовы сводило на нет все его усилия.

Миссис Мармелстейн принимала на веру любую рассказанную ей жалостливую историю и часто прощала жильцам их долги.

Как-то раз Бену удалось договориться с ее кредиторами об отсрочке платежей – и вдруг он узнает, что миссис Мармелстейн дала в долг двести долларов юрисконсульту "Полицейского братства".

– Почему бы и нет? – удивлялась она. – Ведь Господь учит нас делиться с ближними.

На сей раз все было гораздо проще: в прошлом месяце у нее не хватило денег, чтобы заплатить за электричество, поэтому она и отложила счет в сторону в надежде, что следующий месяц окажется более благоприятным.

Бен открыл конверт, в котором миссис Мармелстейн хранила мелкие суммы, и нашел в нем шесть долларов.

Он взглянул через плечо. Миссис Мармелстейн сидела в кресле у книжных полок, на которых длинными рядами выстроились выпуски "Ридерс дайджест". Она смотрела телевизор – телеигру, – пытаясь угадать имя литературного героя. Бен вынул из кармана бумажник, изъял из него три бумажки по двадцать долларов и незаметно сунул их в конверт. Потом прошел в гостиную.

– Не представляю, – сказал он, – как я просмотрел этот счет, но не стоит волноваться. Вы можете заплатить по нему из тех денег, что лежат в конверте. Если это срочно, то завтра же и заплатите. Сходите к ним в контору. – Он улыбнулся. – Вы же сами говорили, что вам надо побольше двигаться.

– Да, полагаю, у меня найдется время, чтобы к ним зайти, – сказала она так, будто мысленно прикидывала – действительно ли ей удастся выкроить для этой цели часок-другой?

– Ну и прекрасно!

Что там еще в почте? Может, приглашение на вечеринку?

– Нет, приглашений, к сожалению, нет.

– О!.. – Она поднесла к щеке ладонь. За годы, прошедшие со смерти мужа, миссис Мармелстейн так и не поняла, что высшее общество Телсы давно ее отвергло.

– Да вы не огорчайтесь. Сейчас ведь не сезон. Все события в высшем обществе приходятся на конец года. Может, в следующем месяце что-нибудь будет – когда жара спадет.

– Возможно, – вздохнула она.

– Я завтра навещу вас.

– О, Бен...

– Да?

Миссис Мармелстейн взяла со стола пластиковую вазу, в которой стояли свежие пионы и ромашки, видимо срезанные в ее саду.

– Это для вас. С днем рождения. – И она протянула ему вазу.

– Спасибо, миссис Мармелстейн, – Бен приблизил цветы к лицу, вдыхая их запах, – вы так ко мне внимательны...

Последнее, что ей ясно запомнилось, был запах любимых духов ее матери. "Как странно" – подумала Кристина. Она вновь почувствовала себя маленькой девочкой, смотревшей, как мать сажает в саду бегонии и гиацинты, и вновь увидела выражение отчаяния на лице матери, у которой она в тысячный раз спрашивала, когда же папа придет домой. Да, это был запах маминых духов. Кристина не знала, что это за духи, но была уверена, что не ошиблась, – этот запах она бы отличила среди тысячи других.

В следующее мгновение она уже ничего не чувствовала.

И видимо, заснула... Хотя нет, она не могла заснуть, потому что перед ее взором мелькали какие-то смутные, расплывчатые образы, подсвеченные голубым мерцанием телевизора. Кто-то находился рядом, но кто именно, она не знала, – как ни силилась понять, сосредоточиться. Веки против ее воли опускались, и она вновь и вновь возвращалась в сад своей мамы. Они с мамой смеялись, веселились и сажали в землю луковицы тюльпанов. Потом вдруг раздался взрыв. Она пыталась открыть глаза, хотела понять, увидеть... Она даже приблизительно не представляла, сколько времени на это потребовалось. Когда же веки ее чуть-чуть приподнялись, перед глазами возникло что-то белое...

Она попыталась понять, кто же перед ней, – может, Дед Мороз?

Нет, не он... Что-то с ним было не так. В нем чувствовалось что-то болезненное, неестественное. В этот момент еще один взрыв потряс комнату, потом еще один – и опять и опять!..

Черты странного лица стали расплываться, растекаться, превращаться во что-то жуткое... Кристина снова закрыла глаза – и тотчас же увидела себя бегущей со всех ног, убегающей как можно дальше от этого страшного места. А потом она плыла, и волны набегали на нее, накрывали... И тут она вспомнила, что не умеет плавать, и волны сразу же сомкнулись над ней; и вот она уже утонула...

...И вдруг открыла глаза. Где она? Она не знала. Но по крайней мере, была уверена, что не утонула. Запах духов постепенно исчезал. Но вместо него появился какой-то новый запах – отвратительный, тошнотворный.

С неимоверным трудом она поднялась на ноги, поздравив себя с тем, что ей это удалось. И тут наконец увидела распростертое на полу тело, всего в нескольких футах от своих ног.

Кто это – Тони?

Опустившись на колени, она взяла его за руку. Рука была еще теплой. И тут она увидела его голову, вернее, то, что от нее осталось. Она пыталась унять позывы тошноты. "Только не паникуй, разберись, что же здесь происходит", – убеждала она себя. На правой стороне того, что раньше было человеческим лицом, зияло звездообразное отверстие, вокруг которого расплывалась лужа крови. Весь пол был усеян мелкими осколками черепа и забрызган мозгами.

И тут она увидела лежавший на полу пистолет. Кристина подняла его. Он тоже был еще теплый – или ей казалось?

В этот момент раздался громкий треск – кто-то выбивал дверь. Она закричала, пистолет выпал из ее рук. В комнату ворвались несколько мужчин. Трое или четверо?

– Замри! – закричал один из них. – Руки вверх!

"Что?.. – Все это было настолько нереально... Настоящий театр теней. – Что же все-таки происходит? Почему они указывают на меня? Я не понимаю вас..."

– Руки вверх, я тебе сказал, – снова закричал мужчина. – Джим, давай...

Вперед выбежал другой мужчина. Он принялся ее обыскивать; его руки скользнули ей под мышки, ладони прижались к груди. Мужчина повернул ее лицом к стене и несколько раз больно ударил. Кристина заплакала.

"Почему он делает мне больно? Почему они здесь? Почему я не могу понять, что происходит?"

– Боже мой, посмотрите сюда! – закричал кто-то из мужчин. На несколько секунд воцарилась тишина; потом один из них взял ее за плечи и резко развернул к себе.

– Вы убили его!

Она уставилась на него, по-прежнему ничего не понимая.

– Я убила его...

– Боже всемогущий! – воскликнул мужчина, брызнув ей в лицо слюной. – Что же вы за чудовище?!

Схватив ее за волосы, он швырнул ее на пол.

"Я не могу уйти, – думала она. – Я должна остаться здесь".

Но мужчина настойчиво подталкивал ее к выходу. Бесполезно.

Слишком поздно. Поздно!

Бен проснулся от необычного ощущения: он задыхался, на лице его лежало что-то мягкое и пушистое. Открыв глаза, он увидел густую кошачью шерсть. Бен резко приподнялся, откашливаясь и отплевываясь, утирая с губ кошачьи волоски. Сидевшая на подушке Жизель прыгнула к нему на грудь и замурлыкала, явно довольная тем, что он наконец проснулся.

– Послушай, Жизель, – сказал Бен, – придется тебе усвоить несколько правил. Во-первых, моя постель не для тебя.

С этими словами он взял кошку в руки и опустил на пол. Ненадолго задержавшись в ванной, он прошел на кухню и достал из холодильника одну из банок, купленных накануне. Вечером Жизель отказалась от еды, но Бен полагал, что теперь-то она уже достаточно голодна и откажется от своих аристократических привычек. Он наполнил ее миску, стоявшую на полу. Жизель подошла, принюхалась – и гордо проследовала дальше.

• Предыдущая
• 6/58
• Следующая