Лошадь без головы - Берна Поль - Страница 20
- Предыдущая
- 20/26
- Следующая
На всю честную компанию надели наручники, а инспектор напустился тем временем на Габи.
– Что вы натворили!… – кричал он, показывая на разгромленную кладовую и выбитые двери.
– То есть как это?! – запротестовал мальчик, покраснев от обиды и злости. – Эти негодяи стреляли в нас!
– Как вы попали на фабрику?
– Вот тебе и раз! У нас был ключ! А у них ключа не было. Видно, им здорово нужно было это помещение, раз они приехали, чтобы отобрать его у нас…
Инспектор не смог ничего добиться от арестованных. Они только ругались и стонали. Синэ прошел в кладовую, с трудом переступая через валявшиеся на полу груды товаров. Мели и Татав оставались в самой глубине.
– Мы не можем найти Бонбона! – закричала Мели. – Идите помогите нам…
Синэ встревожился и решил принять участие в поисках. Все ребята присоединились, кроме Марион, – она не спускала глаз со своей своры. Прыгая среди картонок, Габи, Фернан, Зидор и Жуан с бешеным оживлением доканчивали разгром фабрики Биллетт. Случайно инспектор ударил ногой по большой коробке, и с нее слетела крышка. Беленький толстощекий малыш Бонбон лежал, вытянувшись во весь рост в коробке. Увидев Синэ, он пригрозил ему большим револьвером.
– Ни с места, иначе я тебя убью! – сказал Бонбон, зажмуривая глаза.
Синэ бесцеремонно схватил его за ногу и передал старшим.
– Выкиньте всё из шкафов, – сказал он. – Весь товар на пол. Надо найти…
– Что найти? – насмешливо спросил Габи.
– Там видно будет, – уклончиво ответил инспектор. – По-моему, эта вещь должна сразу броситься в глаза. Ищите!
Мальчики с наслаждением принялись за поиски.
Синэ заметил дверь в темную комнатку, куда Марион запрещала малышам ходить. Туда не проникал свет из кладовой. Синэ зажег фонарь и вошел. Луч фонаря осветил гардеробы, пыльные умывальники и забранное решеткой слуховое окошко, выходившее во двор. Синэ прошел еще дальше и вдруг зацепился за какой-то предмет, лежавший на полу. Чуть не упав, он схватился за шкаф, и тут свет его фонаря упал на пол.
– А-а-а-а-а! – во всю глотку закричал инспектор.
На его крик прибежали Лями, двое полицейских и все ребята.
Инспектор стоял, открыв рот. Он по щиколотки увяз в груде кредитных билетов.
Из настежь раскрытого шкафа высовывался большой серый мешок, а из мешка выползали новые пачки кредиток и с тихим шелестом падали к ногам Синэ. Шкаф был набит мешками. Один из них, не удержав равновесия, свалился на пол.
Лями сосчитал: одиннадцать мешков.
– Просто не верится! – сдавленным голосом сказал Синэ.
– И мне тоже! – повторил Лями, срывая перочинным ножом пломбу с нижнего мешка.
Новый поток кредиток покатился с шелковистым шелестом на пол. Полицейские в упор посмотрели друг на друга.
– Это сто миллионов из поезда Париж – Винтимилья!… – пробормотал обезумевший от радости Синэ.
Он обернулся и вдруг увидел ребят, с удивлением заглядывавших в помещение.
– Иди-ка сюда! – позвал он Габи.
Мальчик быстро подошел и без всякого уважения к расстилавшемуся перед ним богатству ступал по нему своими коваными ботинками. Инспектор обеими руками схватил его и принялся яростно трясти.
– Вот уже два или три дня, как вы здесь бродите!… – кричал он ему прямо в лицо. – И вам не пришло в голову обыскать эту комнату?! Вы не видели этих денег? Нет?
– Конечно, видели, – спокойно ответил Габи. – Что из того?
– Что из того!… – рычал инспектор. – Ты не мог прийти доложить мне об этом? Не мог?!
Ошеломленный Габи повернулся к товарищам, как будто взывая о помощи. Марион подошла к инспектору, широко раскрыв глаза, как лунатик.
– Но, господин инспектор… – задыхающимся голосом проговорила она. – Их было слишком много! Мы думали, что они ненастоящие, как все остальное…
Такое простодушие обезоружило Синэ – он сразу отпустил Габи и не нашелся, что сказать.
– Что мы будем делать с деньгами? – спросил Лями.
– Возьми трех человек и перенеси тюки в автомобиль, – ответил Синэ. – Ребята подберут все с земли и наполнят оба пустых мешка. Я остаюсь наблюдать за работой…
Все, от мала до велика, взялись за дело. Возмущенный Габи собирал бумажки охапками и запихивал их в мешки.
– Это мы-то воры?! Недурно!…
– Я этого не говорил, – протестовал немного сконфуженный Синэ. – Но поставь себя на мое место, малыш! По всей Франции ищут эти сто миллионов, а они, оказывается, здесь, в моем участке! С ума сойти!…
– Сто миллионов!… – повторял Лями с растерянным видом, вскидывая мешок себе на плечо. – Сто миллионов!…
Маленький Бонбон собирал кредитки по одной, осторожно переворачивал их, чтобы разглядеть обе стороны, и бросал в мешок, смело поглядывая на инспектора.
– Можно оставить себе одну или две бумажки? – наконец спросил он с изумительной непринужденностью. – Тут их столько, что не будет видно…
Инспектор Синэ едва не лопнул от злости.
– Если хоть одной не хватит, – зарычал он, – я вас всех посажу, разбойники вы этакие!…
Ребята испугались и поникли головами, но девочки втихомолку давились от смеха. Бонбон со страху разразился громким плачем. Немного устыдившись своей грубости, Синэ попытался исправить положение.
– Вам дадут каждому одну или две кредитки. Может быть, и больше, не знаю! – сказал он более мягким голосом. – Прежде всего надо, чтобы банк пересчитал всю сумму. Конечно, будет выдано крупное вознаграждение, и вам тоже будет причитаться. Это вполне нормально. Но придется подождать.
Вдруг в каморку прибежал испуганный полицейский.
– Иди-ка займись своими собаками! – крикнул он Марион. – Они опять начинают волноваться.
Все шестьдесят питомцев Марион разбежались по фабрике, срывая свою злобу на остатках товаров. Зрелище было великолепное: собаки носились среди шелестящих бумаг, рылись в украшениях и потом бегали с воротничками на шее, с длинными бородами в зубах, они грызлись из-за картонного крокодила, бросались друг на друга. Фабрика стала похожа на зверинец, окутанный тучей рыжеватой пыли и наполненный глухим рычанием.
– Это ничего! – засмеялась Марион. – Они просто немного веселятся. Я их сейчас успокою…
Она посвистела сквозь зубы, и в помещении воцарился порядок. Синэ вышел из кладовой вместе с детьми, вынося последний мешок.
– Все! – с удовлетворением сказал он Лями. – На всякий случай вернемся завтра, посмотрим еще раз… А теперь займемся этими молодчиками.
Он указал на пятерых негодяев в наручниках. Они лежали под наблюдением бригадира и его людей в глубине цеха. Тассар открыл шествие, а Синэ и Лями заставили арестованных идти, внимательно их оглядывая.
– Лисица и Бульдог! – с удивлением сказал Синэ, взглянув на Пепе и Красавчика. – Маленькая Фабер была права… А Красавчик… действительно красавчик!
Габи и его компания держались немного в стороне. Высокий Красавчик, подталкиваемый полицейским, был уже около двери. Проходя мимо детей, он повернулся к ним и сквозь зубы гнусно их обругал.
Тут Фернан бросился на него, свалил наземь и, колотя его по лицу обоими кулаками, громко кричал:
– Где лошадка?… Где лошадка?… Где лошадка?…
Полицейским пришлось успокаивать мальчика, который не переставал дрожащим голосом повторять свой вопрос. Инспектор Синэ побледнел, такое впечатление произвел на него этот внезапный приступ ярости, бросавший свет на трогательную сторону всей истории, на то, о чем он и не подумал, будучи поглощен своими полицейскими интересами.
– Не надо доводить себя до такого состояния, – мягко сказал мальчику инспектор Синэ. – Твою лошадку найдут.
– Вы это уже и раньше говорили! – рыдал Фернан. – А мы всё ждем… Если бы не наша лошадка, мы бы сюда не пришли и вы бы всё еще искали ваши миллионы!
– Как так? – удивился Синэ.
– Ключ-то был в лошадке, – сознался Фернан. – Они это знали! Они потому ее и украли! Но… ничего не нашли.
– Не нашли? – спросил еще более заинтересованный Синэ.
– Не нашли! – повторил Фернан. – Мы с папой выкинули все из лошадки еще несколько дней назад. На ключ папа не обратил внимания, он отложил его в сторону. А потом как-то раз мы с друзьями решили, что этот ключ непременно должен открывать какую-то дверь…
- Предыдущая
- 20/26
- Следующая
