Похититель душ - Бенсон Энн - Страница 72

• Предыдущая
• 72/127
• Следующая

Найду ли я то, что надеюсь отыскать?

После стольких лет это казалось маловероятным.

Брат Демьен видел, как я взволнована.

– Не беспокойтесь, сестра, – заверил он меня. – Он там будет.

На каком основании, кроме собственного оптимизма, он сделал это необоснованное заявление, не могу сказать, но я попыталась успокоиться.

– Мне бы вашу уверенность, брат.

– Этот человек был хорошим смотрителем замка, вы сами так сказали.

– Но у него нет родственников ни в одной из аристократических семей, так что его вполне могли оттуда прогнать – уж мне-то хорошо это известно.

– Какой дурак, пусть и аристократ, согласится добровольно расстаться с отличным смотрителем замка, чтобы заменить его на того, кто не знаком с особенностями его собственности, исключительно ради того, чтобы заполучить союзника.

– Среди высокородных господ встречается немало полных дураков, брат мой, а союз – это могучая сила.

– Ну, не такая могучая, какой была раньше, сестра, кроме того, она не настолько привлекательна, как мудрость, за которую не нужно платить.

На плащах стражей у ворот мы увидели герб Рене де ла Суза, так что слухи оказались верны. А новый хозяин показал, что он ценит мудрость, по крайней мере в том, что касалось смотрителя замка Марселя, который по-прежнему жил на его территории.

– Мне следовало заключить с вами пари, – с улыбкой сказал брат Демьен.

– Ваша победа не была бы безоговорочной, – заметила я.

– Но результат все равно принес бы мне награду, хоть это вы готовы признать?

– Но не полную. Ни один из нас не оказался до конца прав.

Марсель действительно продолжал жить на территории замка, хотя его официальные обязанности перешли к более молодому человеку, выбранному Рене де ла Сузом. Однако разумный младший брат Жиля де Ре назначил пожилого смотрителя постоянным советником своего не слишком опытного союзника, который несомненно выиграет от такого решения. С другой стороны, старый смотритель получил награду за верную службу, что было исключительно справедливо.

Энергичный мужчина средних лет, каким был Ги Марсель, когда я жила в Шантосе, еще угадывался в старике, которым он стал. Его глаза по-прежнему сияли радостью жизни; походка оставалась уверенной, а осанка гордой. И, как прежде, он был необычайно учтив.

– Здравствуйте, брат, – поздоровался он с братом Демьеном. – A votre service[50].

– Merci bien[51], но с вами хочет поговорить моя сестра во Христе, а не я, – ответил молодой монах.

Ги Марсель повернулся и посмотрел на меня, не узнавая.

– Рад встрече, сестра.

– Ах, месье, неужели прошло так много времени? – тихонько рассмеявшись, ответила я.

– Прошу прощения?

– Когда-то вы называли меня мадам ла Драпье, – сказала я.

– Бог мой, мадам, вы вернулись! – вскричал он.

Я знала, что ему, возможно, и не рассказали о том, как со мной поступили после смерти мужа. Женщины наверняка знали, поскольку такая же судьба могла ждать любую из них. Но я не дружила с женой смотрителя, когда жила в замке, – она отличалась вздорным нравом, и я старалась ее избегать. Мне стало интересно, жива ли она еще.

Он подошел ко мне, раскинув руки в приветственном жесте.

– Мадам, я так рад видеть вас снова после стольких лет.

Я представила ему брата Демьена, а затем вежливо поинтересовалась, как его жена. Он ответил, что она отправилась на вечный покой несколько лет назад.

Этот разговор происходил еще до того, как мы спешились.

– Давайте я позову конюха для ваших… э-э-э, животных, – сказал Марсель.

Затем, избавив меня от неловкости, он помог мне спуститься на землю. Когда животных увели, нас проводили в те же комнаты около внешних ворот, в которых прежде жил Марсель. Новый смотритель решил поселиться внутри крепости, возможно, из соображений безопасности, что вполне понятно; первое сооружение, которое подвергнется нападению врага, будет именно это, такое беззащитное, словно живот замка, – так, по крайней мере, говорил мой Этьен. Но старый смотритель, видимо, привык к чувству опасности и скучал бы по нему, если бы пришлось перебраться в другое место.

Он усадил нас за длинный стол и предложил подкрепиться, чему мы очень обрадовались. Мы сидели друг напротив друга со стаканами сладкого вина в руках. На столе перед нами стояла тарелка с только что сорванными грушами. Брат Демьен повертел одну и с восхищением вздохнул.

– Tres belle, – прошептал он. – Magnifique![52]

Ги Марсель улыбнулся.

– Не моя заслуга. У нас великолепный садовник, который присматривает за фруктовыми деревьями. Я ничего в этих вещах не смыслю, только наслаждаюсь плодами чужого труда. Но мне говорили, что здесь идеальная почва для грушевых деревьев, вот и весь секрет.

– Я бы хотел осмотреть сад и взглянуть на почву, если можно, – сказал брат Демьен.

– Я легко это устрою, – пообещал Марсель и повернулся ко мне. – А вы, мадам, как ваши дела? – Он показал на крест у меня на груди. – Я вижу, вы стали служительницей Господа…

Я рассказала ему о своей жизни после того, как покинула Шантосе, что заняло совсем немного времени. Он выслушал меня с интересом и даже поздравил с тем, как удачно сложилась моя жизнь.

– Думаю, хорошо быть уверенным в своем хозяине.

– Вы это знаете лучше других.

– А что ваш сын, мадам? Если Бог не окончательно отнял у меня память, его зовут…

– Жан, – помогла я ему. – Он служит его святейшеству в Авиньоне. А мне приходится постоянно каяться в грехе гордыни по этому поводу.

Мы дружно рассмеялись. А потом я поняла, что причин тянуть больше нет.

– Я бы хотела задать вам несколько вопросов, месье, про другого моего сына, Мишеля.

Когда я произнесла имя Мишеля, Ги Марсель, казалось, как-то сразу усох.

– Мадам, с тех пор как произошла трагедия, миновало столько лет, – запротестовал он.

– У меня самой в последнее время не слишком хорошо с памятью, и я не стану вас винить, если вы не сможете вспомнить каких-нибудь подробностей.

– Вы еще слишком молоды, чтобы жаловаться на память, – ласково улыбнувшись, сказал он. – Давайте лучше поговорим о чем-нибудь другом.

Его комплименты и попытка сменить тему не уменьшили моей решимости и не увели с намеченного пути. Но я не хотела ставить его в неловкое положение, поэтому мы несколько минут просто сидели молча, словно решили почтить память моего ушедшего сына. Я терпеливо ждала, пока не решила, что пришло время вернуться к моим вопросам.

– Я всего лишь хочу попросить вас вспомнить все, что сможете, о случившемся тогда.

Несчастный принялся елозить на своем стуле.

– Мадам, что еще вам рассказать? Мальчик просто исчез – мы не знаем почему. Возможно, стал жертвой дикого кабана, как сказал нам милорд Жиль. Никто не знает наверняка. – Он перевел взгляд с меня на брата Демьена, а потом сделал большой глоток из своего стакана. – Я искренне надеюсь, что Господь качает вашего сына на руках и что он благосклонно посмотрит и на меня тоже. Думаю, ждать осталось недолго.

– Когда милорд вернулся в замок в тот день, что он вам сказал – дословно?

– Мадам, прошу вас… Я не могу вспомнить подробностей после стольких лет.

Хотя с тех пор, как умер Этьен, прошло больше десяти лет, я отчетливо помнила вид его гниющей ноги, и мне отчаянно хотелось изгнать эту картину из своей памяти, но таких чудес не бывает. Я много лет пыталась забыть его почерневшую ногу, которая медленно разлагалась, пока не отняла у него жизнь. Я потерпела поражение, несмотря на то что старалась изо всех сил. Страшные воспоминания остаются со мной, словно тяжелый камень, и мне не дано сдвинуть его с места.

Где-то в глубине памяти Ги Марселя остались слова, произнесенные Жилем де Ре, когда он вернулся с прогулки, которая отняла у меня сына. Я хотела вызвать их к жизни.

• Предыдущая
• 72/127
• Следующая