Человек, который хотел понять все - Бенилов Евгений Семенович - Страница 30
- Предыдущая
- 30/62
- Следующая
Кот ответил безмятежным взглядом.
Потом встал, извилистой походкой манекенщицы подошел к столу и запрыгнул наверх; холеная шерсть его блестела. Франц протянул руку, чтобы погладить, но кот уклонился, вежливо понюхал его пальцы и пошел дальше.
Опершись передними лапами на грудь своего мертвого хозяина, животное стало слизывать с его лица кровавые куски мозга.
Это оказалось чересчур — в глазах Франца потемнело, из горла вырвался нечленораздельный хрип. Чувствуя, что его сейчас вырвет, он заорал страшным голосом: «Бр-р-рыс-с-сь!» Кот обернулся, присел на полусогнутых лапах и зашипел — длинные белые клыки его обнажились, усы угрожающе растопырились. «Пш-ш-шел вон!» — еще громче заорал Франц. Кот порскнул со стола, бросился к двери и выскочил в коридор.
Франц отер пот со лба. Царапанье когтей по линилеуму пола затихло в отдалении.
И тут, наконец, Франц заметил, что из нагрудного кармана Мордастого высовывается магнитная карточка-пропуск от подъемника!
Ну и что? — главный-то подъемник все равно отключен.
А вспомогательный?!
Господи, как же он забыл о вспомогательном подъемнике?…
Франц перегнулся через стол и выхватил карточку из кармана Мордастого.
На мгновение он замер, стоя спиной к выходу и просчитывая, что сделает сейчас — бросится к двери, пробежит двадцать метров налево по коридору, завернет за угол, вызовет кабину подъемника … скорее, скорее!…
Однако, сбыться этим планам суждено не было: повернувшись и сделав один шаг, Франц налетел на какого-то человека.
В следующую секунду он испытал одну за другой три взаимоисключающие эмоции.
Сначала — недоумение: откуда здесь человек?
Потом — ужас: убийца застиг его абсолютно неподготовленным, и даже кусок камня, которым Франц вооружался в предыдущем случае, остался на столе.
Затем — облегчение: ибо он столкнулся не с убийцей, а с давешним толстым новичком. Вид тот имел дикий: ни сапог, ни комбинезона; потное жирное тело вываливается из тесной майки. Брызги крови покрывали толстяка с головы до босых ног, в глазах застыло стеклянное безумие.
— — Ты не ранен? — хрипло спросил Франц, — До вспомогательного подъемника дойдешь?
Парень засмеялся (нижняя губа его неприятно отвисла, блестевшие от пота щеки заходили ходуном), а затем протянул руки и схватил Франца за горло. «Ты чего?!» — удивился тот, но из горла вырвалось лишь нечленораздельное сипение. Он попытался свернуть руки сумасшедшего со своей шеи, однако толстяк держал крепко, и францевы пальцы соскользнули с потной скользкой кожи. Не разжимая хватки, парень толкнул его назад и повалил спиной на стол — Франц бессильно извивался на скользкой поверхности, безуспешно пытаясь оттолкнуть безумца ногами. Бутылка из-под рома, стакан и тарелки полетели на пол; в спину Францу впились осколки разбитых телефонов.
Ощущение мягких влажных пальцев на горле было нестерпимо — Франц стал задыхаться. Сумасшедший парень, все так же улыбаясь, с отвисшей губой, смотрел сверху вниз ему в глаза и испытывал, казалось, физиологическое наслаждение. По подбородку толстяка стекала струйка слюны.
Франц ударил безумца по рукам — тот даже не поморщился; Франц попытался добраться до его лица — однако руки у парня были длиннее.
Положение казалось безнадежным.
И в тот самый миг, когда в глазах Франца уже начало темнеть, его правая рука нащупала на поверхности стола камень. Вложив в размах всю оставшуюся силу, он ударил — или, вернее, метнул — камень в висок безумца. Раздался глухой удар — глаза парня замутились, хватка ослабла.
Франц вывернулся из-под него, оттолкнул в сторону — и сразу же кинулся за камнем, отлетевшим после удара к двери. Грудь его разрывалась от кашля.
Мотаясь от полученного удара из стороны в сторону, парень полез вперед — Франц размахнулся изо всех сил и еще раз ударил его камнем в висок.
Вернее, попытался ударить.
С неимоверной для такого увальня ловкостью толстяк выставил левую руку — их предплечья столкнулись. Камень вылетел из пальцев Франца, как из катапульты, пролетел мимо лица безумца и с чмокающим звуком врезался сверху в голову мертвого Мордастого.
Труп упал лицом вниз на стол. Безумец, тряся потными телесами и сохраняя на лице ужасную улыбку, шел на Франца.
«Нож!» — подумал тот.
Что — нож?
Спрятанный в камере нож — единственный верный шанс.
А без ножа?
А без ножа — не более, чем пятьдесят на пятьдесят.
Надсадно кашляя, Франц повернулся, выскочил в дверь и бросился бежать по коридору.
Поначалу ему удалось оторваться от своего грузного врага метров на семь-восемь, однако кашель сбивал дыхание — бежать становилось труднее. Сумасшедший стал медленно догонять. Хуже того, перебои в дыхании, в свою очередь, усиливали кашель — в глазах Франца от напряжения сплетались и расплетались синие змеи, колени дрожали … если псих догонит его сейчас, то без ножа защититься будет трудно. Жутко мешали сапоги, болтавшиеся на ногах и один раз зацепившиеся друг за друга, — с трудом удержав равновесие, Франц потерял еще метра три. Грузное шлепанье босых подошв по липкому линолеуму неуклонно приближалось, но и вход в Поток был уже рядом. С разрывающимися легкими, Франц пробежал сквозь центральный зал, ворвался в камеру и устремился к кровати Дрона.
Как действовать теперь: угрожая ножом, отогнать — или попытаться убить? Вонзить нож в заплывшее жиром горло? а может, вспороть его трясущийся живот?
Решить, что делать, он не успел: сумасшедший настиг его в двух метрах от цели и толкнул в спину. Ударившись плечом о стойку кровати, Франц грохнулся на спину в проходе между койками Дрона и Коряги, а убийца повалился сверху. После короткой борьбы толстяк сел на него верхом и схватил за горло — ситуация вернулась в NT FACE="Arial">исходное положение. С учетом того, что Франц задыхался от бега еще до того, как его начали душить, продержаться он мог не более тридцати секунд — очертания предметов в его глазах стали расплываться и темнеть.
На мгновение он замер, собираясь с силами, а затем ударил безумца коленями по почкам — тот зашипел от боли и на секунду расслабил хватку. Тогда Франц изогнулся, сколько мог, оторвал спину от пола и запустил ладонь под простыню на кровати Дрона. Кончиками пальцев он зацепил рукоятку ножа.
С короткого размаха он ударил убийцу в бок.
Проколов кожу, нож пронизал толстый слой сала, чуть развернулся в руке, чтобы протиснуться между ребрами, а потом пошел внутрь безо всякого сопротивления. Жирные телеса парня содрогнулись.
На какое-то мгновение они застыли, глядя друг другу в глаза; затем убийца издал странный кашляющий звук, кадык его дернулся. Изо рта толстяка хлынул поток крови — не в силах отодвинуть голову, Франц лишь зажмурился и затаил дыхание. Он почувствовал, как руки парня расслабились, а тело, потеряв равновесие, упало вперед — животом ему на лицо. Франц столкнул жирную скользкую массу набок и откатился в сторону. Его вырвало.
Все еще кашляя и испытывая слабость во всех членах, он выполз в проход между кроватями. В ушах у него звенело, руки и колени дрожали. Он даже не пытался понять произошедшего — просто вспоминал, где осталась карточка-пропуск от подъемника, и собирался с силами для попытки встать.
И вдруг услышал тихие быстрые шаги — почти пробежку: топ-топ-топ …
И, спустя секунду, еще раз: топ-топ-топ …
А потом погуще, будто перебегали сразу двое или трое: топ-топ-топ-топ …
Истерически рассмеявшись в полный голос, Франц без усилия встал. Из глаз его текли слезы, лицо было сведено конвульсиями. Он выдернул нож из трупа толстяка, вытер о свой комбинезон и сунул за пазуху. Затем подобрал с пола винтовку, достал из нагрудного карамана рожок, вставил его в магазинное отверстие и передернул затвор. (Из коридора донеслась новая россыпь шагов.) На то, чтобы понять, как переключить винтовку с одиночного боя на автоматический, ушло менее десяти секунд — Франц подошел к двери спальной камеры и нажал на курок.
- Предыдущая
- 30/62
- Следующая
