Завещание ночи - Бенедиктов Кирилл Станиславович - Страница 71
- Предыдущая
- 71/86
- Следующая
— Извините, — сказал я поднимаясь. — Боюсь, я не смогу вас убить. Прощайте…
— Стой! — взвыл черный ящик. Я снова зацепился ногой за тазик и остановился.
— Подземный ход, болван… Он начинается в подвале: там, у левой стены из пола торчат три скобы. Та, что посередине, — крышка люка. Он должен был быть залит бетоном, но на самом деле прекрасно открывается… Дальше — лестница.
— Спасибо, — сказал я искренне. — И простите меня.
Я выскочил из комнаты, как угорелый. От тошнотворного запаха кругом шла голова и подкашивались ноги. Откуда-то выскочила серая женщина и набросилась на меня едва ли не с кулаками.
— Как вы могли! — шипела она. — Я же предупреждала вас… папе очень тяжело разговаривать… Вы бессовестный, бесцеремонный, наглый молодой человек!
Я отодвинул ее рукой и прошел в прихожую. Там я остановился и обернулся.
— Вот что, — сказал я, перекрикивая ее возмущенные причитания, — где у вас телефон?
— Что? — переспросила она и задохнулась. — Ну, это уже хамство высшей пробы… Мало того, что вы приходите без звонка…
— Заткнитесь! — рявкнул я. — Где телефон, быстро?!
Она обмерла и, видимо, не в силах произнести ни слова, показала рукой. Я прошел в комнату, набрал «09» и узнал нужный номер.
— Планетарий, — сказал ленивый женский голос, когда я набрал номер во второй раз.
— Скажите, пожалуйста, — скороговоркой произнес я (время! время!), — когда у нас ожидается ближайшее полнолуние?
— Что? — оживился голос на том конце провода.
— Ну, полнолуние, — в отчаянье повторил я, — ночь, когда луна круглая… Самое ближайшее, когда?
— Минуточку, — сказал голос. Зашуршали бумаги. Серая женщина смотрела на меня из прихожей с любопытством и опаской, как на буйно помешанного.
— Вот, — в трубке довольно хихикнули, — вы очень вовремя позвонили. Ближайшее полнолуние ожидается сегодня ночью. Кроме того, сегодня ожидается неполное лунное затмение. Если у вас есть телескоп…
Я швырнул трубку на рычаг. На часах было восемнадцать сорок. До машины я добрался за полторы минуты. Дарий перелез на переднее сиденье и спал, положив большую голову на кресло водителя. Мне пришлось его побеспокоить.
— Извини, дружище, — сказал я.
Улица была почти пуста. Я выжал педаль газа, и машина, взревев, рванула по залитой вечерним солнцем набережной, вспугнув прохаживающихся по парапету голубей. Красный шар солнца грузно висел над золочеными трубами МОГЭСа — слишком низко. Но я не мог остановить солнце. Пока я гнал машину по Ленинградскому шоссе, оно продолжало неотвратимо опускаться на запад.
Слева мелькнули белые распахнутые страницы комплекса «Лебедь», справа пронеслись мосты окружной… Солнце падало. Поворот на Шереметьево… Поток красивых иностранных машин, далекий гул самолетных двигателей… После Шереметьево я притормозил у обочины и посмотрел на карту. Лопотово находилось километрах в сорока к северо-западу, поворот на 12-е шоссе был ближе километров на пять… Пятнадцать минут, если идти со скоростью «100». Но если остановят гаишники? Терять время на разбирательства?
Я посмотрел на часы. Двигаясь со скоростью «90», я должен был добраться к объекту «66» к 20.15. А еще нужно было обнаружить Хромца где-то в подземных катакомбах — если он действительно скрывался там, где Мороз засек его в 80-м году.
Я впервые понял, насколько меня могли подвести сведения, которые дал умирающий старик в доме, похожем на склеп… С 80-го года прошло одиннадцать лет, и нет ни одного шанса, что Хромец по-прежнему живет в старых подземельях МГБ к северу от Москвы, тем более, что ДД он назначил встречу на южном направлении. Но выбора у меня не было, и, чтобы узнать, повезет мне или нет, оставалось всего несколько часов. Четыре часа до полуночи. Но ведь луна могла появиться и раньше… Я длинно и со вкусом выругался и нажал педаль газа.
К северо-западу от Истры тянулись поля, над которыми уже колыхался призрачный туман. Солнце наполовину растеклось по краю горизонта, напоминая яичный желток. По левую руку километрах в трех от дороги чернел лес. К нему через поле уходила плохо асфальтированная, вся в рытвинах и колдобинах, серая лента — 12-е шоссе. Я свернул на него. Вдалеке беззвучно, тускло отсвечивая лоснящимися спинами, шло стадо. Сзади по проселку тащился, поднимая клубы пыли, белый «Жигуленок». Спокойно и мирно было в этих благословенных подмосковных лесах за несколько часов до конца света.
Я поехал медленнее, боясь ошибиться в определении нужного мне места. Если за лесом 12-е шоссе пересечется с еще одной дорогой — 4-м шоссе, — стало быть, этот лес и скрывает в себе таинственный объект «66». Если же нет…
Это был тот самый лес. Он широким клином врезался в поле между двумя дорогами и расширялся к северо-западу. Я отмерил по карте расстояние. 10 километров на запад от Лопотова, между 4-м и 12-м шоссе… Скорее всего, речь шла о широком фланге леса, подступавшем прямо к 4-му шоссе. Я свернул на грунтовку. Вглубь леса уходила усыпанная густой хвоей дорога, по которой, казалось, давно никто не ездил. Дорога, ведущая к объекту «66». Белый «Жигуль» пропылил мимо и скрылся за поворотом. Стало очень тихо, и в этой тишине я крутанул баранку и направил машину под своды леса.
Дом я увидел минут через пятнадцать, когда уже потерял всякую надежду. Точнее, сначала я увидел ограду — повалившуюся, рассыпавшуюся кусками бетона, торчавшую ржавым скелетом арматуры. Сквозь растрескавшиеся плиты проросли деревья, дорога, некогда подходившая к высоким черным воротам, была завалена упавшими стволами. За остатками ограды и частоколом деревьев угрюмым серым остовом высился дом. Я остановил машину около поваленной сосны, преграждавшей путь к воротам. Конечно, можно было попробовать и проехать, но я не хотел, чтобы шум мотора услышали в доме. Я вылез из салона, выпустил Дария — он первым делом подбежал к сосне и поднял ногу, –вытащил арбалет и чехол со стрелой, достал из бардачка фонарик, проверил пистолет и закрыл дверцу. Было очень тихо. В стремительно темнеющем небе с шумом качались кроны деревьев. Из развалин не доносилось ни звука. Я поправил на плече ужасно мешающий тяжелый арбалет и, осторожно переступая через валяющиеся в траве бетонные блоки, пошел к дому.
От дома осталось три стены и рваная, будто пережившая бомбежку, крыша. Дом был когда-то трехэтажным, но теперь перекрытия между этажами провалились, из стен торчали какие-то гнутые прутья, на уровне второго этажа легкий ветерок трепал гулко вздрагивающий лист жести. Все пространство первого этажа было бесповоротно загажено. На стенах тут и там виднелись рисунки углем и всякие дурацкие надписи. Между обломками располагалось как минимум три кострища, под прикрытием рухнувшей стены уютно устроился грязный полосатый матрас. Руины, похоже, использовались подростками из близлежащих сел в качестве своеобразного клуба.
Здесь никого нет, подумал я неожиданно спокойно. Хромец по-прежнему недосягаем, он прячется неизвестно где и ждет своего часа. И ждать ему осталось недолго: через час, максимум полтора, солнце скроется окончательно, и тусклая луна, уже появившаяся в восточной части неба, будет разгораться все ярче, и чем ярче будет она, тем больше будет наливаться Силой Чаша…
Подвал, подумал я. Мороз говорил, что подземный ход начинается в подвале.
— Дарий, — скомандовал я. — Ищи подвал!
Пес посмотрел на меня и отбежал в сторону. Он обогнул кострище, в центре которого красовалась сделанная из пустой бутылки «розочка», и исчез за полуобвалившейся стеной. Я направился следом. Там действительно была дверь — металлическая, покрытая облупившейся зеленой краской дверь, к которой вели три искрошившиеся кирпичные ступеньки. На двери был выведен пульверизатором жирный черный «пацифик» и написано «Леха — козел». Дарий сидел на верхней ступеньке и внимательно изучал надпись.
— Молодец, — сказал я тихо и потрепал его по шерстяной голове.
Я вынул из кобуры пистолет и левой рукой несильно нажал на дверь. Она поддалась. Пахнуло сыростью и вонью. Арбалет зацепился за гвоздь, торчащий из косяка. Я шепотом выругался, сделал шаг назад и отцепил его. Перспектива блуждания в темноте с этой громоздкой и неудобной штукой радовала меня все меньше и меньше. Дарий проскользнул вперед и исчез в темноте. Поколебавшись секунду, я зажег фонарик и, держа его в левой руке, а пистолет в правой, начал спускаться по ступенькам.
- Предыдущая
- 71/86
- Следующая
