Черное колесо - Бок Ханнес - Страница 26

• Предыдущая
• 26/68
• Следующая

Я знал, что он чрезвычайно предан Пен и капитану, – может быть, именно поэтому Чедвик его и ненавидел. Чедвик выдавал обычную долю неприятностей. Когда Слим Бэнг поставил перед ним кофе, он сказал:

– Что могло случиться с нашей прислугой? За несколько дней сменилось трое стюардов! Я слышал, что наш обычный стюард вчера заболел, – его тон и взгляд в сторону Мактига свидетельствовали, что он знает природу этой болезни, – и его заменил Коллинз. Но почему сегодня на месте Коллинза вы, Слим?

Негр споткнулся. Пен торопливо сказала:

– Вряд ли это так важно, Чед.

Чедвик так же быстро и гладко ответил:

– Но необходимо знать. Взгляните на бедную леди Фитц. Присутствие плачущего слуги испортило ей обед.

Леди Фитц к этому времени довольно бодро расправилась со всем, что было перед ней, и допивала кофе, но при словах Чедвика отодвинула от себя чашку и постаралась выглядеть опечаленной. Бурилов немедленно состроил сострадательную мину, не переставая при этом украдкой поглядывать па Флору.

Пен сжала губы, уже собираясь ответить Чедвику, но Слим Бэнг сказал:

– Морган все ещё болен, сэр. А с Коллинзом мы не срабатываемся. Он не любит бывать на камбузе. Он говорит, что делает вполне достаточно, убирая в ваших каютах.

– Ну, ну, – сказал Чедвик и прищёлкнул языком. – Какая отвратительная дикция. Но смысл ясен. А капитан Джонсон, или ещё лучше – капитан Бенсон в курсе этого отвратительного положения?

– Вы с вашей отличной дикцией, Чед, уже заметили, что Слим использует многосложные слова. И когда захотите придраться к нему, вспомните, что я тоже участник карнавала, – сказал Мактиг.

Леди Фитц с лёгким отвращением произнесла:

– Слим Бэнг – это имя из комикса. Не выношу такой фальши.

Чедвик посмотрел на Мактига круглыми глазами.

– Я просто забочусь о самом Слиме! Ужасно, что теперь, когда не стало Фелипе, он должен один работать на камбузе, и как будто этого мало – ещё и прислуживать нам за обедом. Это несправедливо! Может, поэтому он и плачет. Неужели вы будете стоять неподвижно, когда ближнему плохо?

– Смотря кому. К тому же я не стою, а сижу.

Вмешалась леди Фитц:

– Помогать людям нужно, но бывают минуты, когда отрекаешься от всего, забываешь о всех проблемах, отдыхаешь и спокойно размышляешь, набираясь сил для новых схваток. Однако слуге так же неприлично проявлять свои чувства в присутствии хозяев, как и им – в его присутствии. Слим Бэнг, – про себя она наверняка повторила, что это ужасное имя, – немедленно прекратите плакать, пока мы сидим за столом! Или я попрошу заменить вас моей горничной! – В её тоне чувствовалось, что такая участь хуже смерти.

Слим Бэнг сказал:

– С моими глазами всё в порядке.

– Но почему вы плачете? – с искренним интересом спросила Флора.

– Не из-за обеда, мисс. Меня заговорили.

– Да ну?! – с отвращением воскликнула леди Фитц.

Преподобный Сватлов спросил:

– И когда произошло это феноменальное событие?

– Я подавал завтрак капитану Бенсону в его каюту, сэр. – Слим Бэнг вздрогнул, и я подумал, рискнёт ли он заговорить о колесе. – И я увидел даппи[5]. Чёрное, как уголь.

Значит, он тоже считает колесо живым.

– Это был кто-то знакомый? – спросил Мактиг.

Негр покачал головой:

– Не знаю точно, мистер Мактиг. Даппи можно узнать, даже если никогда его не видал. А я узнал его. Никакого зла я не почувствовал, но начал плакать, и вот – не могу остановиться. Плохо плакать безо всякой причины. Но не могу. – Он снова вытер глаза.

Духи – это конёк леди Фитц, и она сразу сказала:

– Значит, вы видели привидение.

Слим Бэнг серьёзно кивнул, и от этого движения новая капля скатилась по его щеке.

Леди Фитц величественно заявила:

– Мой добрый друг, нет никаких причин для печали. Хотя вы увидели духа, несомненно, случайно, посвящённые видят их довольно часто. Они действительно существуют и оказывают тонкое воздействие на равновесие нервной системы. Но это всегда души горячо любимых людей, они не могут причинить и никогда не причиняют вреда.

Конечно, это отличалось от того, что она говорила накануне, но никто не обратил внимания на это несоответствие. Но если леди Фитц действительно верила в то, что говорила, то, похоже, она проявляла признаки шизофрении.

Мактиг язвительно заметил:

– Зачем же душам возвращаться? Ведь нас уверяли, что они на небесах. Они что, посещают трущобы и раздают милостыню?

Леди Фитц фыркнула:

– Они возвращаются, чтобы утешить нас доброй вестью. А также, чтобы исправить зло, которое совершили, будучи во плоти, или чтобы помочь своим любимым сделать это.

А Слиму Бэнгу она сказала:

– Если вы их боитесь, то можете очень просто их прогнать. Нужно только произнести: «Я часть Господа. Зло не может коснуться Господа. Значит, зло не может коснуться меня».

Слим Бэнг ответил:

– Простая молитва этого не прогонит, мэм. Я их множество прочёл. – Вспомнив о своих обязанностях, он отошёл от Чедвика, чтобы подать чашку Флоре.

Мактиг попытался сменить тему.

– Ваша метафизика приводит меня в смятение, леди Фитц. Почему же мы часть Господа?

Она ответила тем воркующим елейным тоном, каким говорят на божественные темы или подзывают домашних животных:

– Потому что Его мысль сотворила нас. Поэтому во всех нас есть Его часть.

Мактиг согласно склонил голову.

– Но разве Господь не создал всего?

Она заколебалась, чувствуя, что он подстроил ей какую-то ловушку, но наконец сказала:

– Если бы что-то существовало помимо Него, Он не был бы всемогущ. Да, Он создал все.

– Прекрасно. – Мактиг облизал губы. – Если Он сотворил все, то создал не только добро, но и зло. И поскольку мы – часть Его, мы с такой же вероятностью можем привлечь к себе как добро, так и зло.

Леди Фитц смотрела на него, как загипнотизированная. Потом сказала решительно:

– Вчера вечером я говорила, что чувствую присутствие среди нас злого духа. Я ошибалась, мистер Мактиг – таких злых существ два. И вы – одно из них.

Она взглянула на Пен, как обычно в поисках поддержки, но та, возмущённая нападками на Слима Бэнга, избегала взгляда леди Фитц. Леди повезло, что Пен не догадывалась, кто был вторым злым духом.

Мактиг, вероятно, высказал бы логичную мысль: поскольку он создан злым духом, но по-прежнему является частью Господа, как и леди Фитц, то и она с ним заодно, – но леди Фитц опередила его. Она резко встала и похлопала Бурилова по плечу. Тот мигом вскочил. Она презрительно бросила:

– Мистер Мактиг, мне жаль вас! И Бог не сотворял вас, у вас нет души! – И поскольку она утверждала, что Бог сотворил все, она тем самым просто заявила, что Мактига не существует.

После этого она объявила:

– Я иду наверх, чтобы приобщиться к чистой, неоскверненной природе. Я раскрою свою душу, чтобы принять Его бесконечную щедрость, и, быть может, – она ядовито взглянула на Мактига, – я помолюсь за вас.

Он ответил:

– Вы очень добры. Может, это пойдёт мне на пользу. Только будьте осторожны в одном, леди Фитц.

Бурилов предложил ей руку, но она задержалась, невольно за интересовавшись:

– В чём именно, мистер Мактиг?

– Когда раскроете врата своей души, убедитесь, что впустили только добрую часть Господа!

По её лицу видно было, что стрела попала в цель. Пен шевельнулась и сказала:

– Молчите, Майк! Вы и так уже перешли все границы.

Леди Фитц ледяным голосом заметила:

– Вы вовремя вмешались, мисс Бенсон. Надеюсь, ваш отец не позволил бы оскорблять меня. Если бы я хоть в малейшей степени предвидела обращение, которому я здесь подвергаюсь, это безжалостное преследование, эти бесконечные насмешки над самыми сокровенными чувствами, будьте уверены, я бы отклонила его приглашение.

Мактиг не преминул заметить:

– Слово «сокровенный», леди Фитц, означает «известный только одному» И если я затронул ваши чувства, то только общеизвестные».

• Предыдущая
• 26/68
• Следующая