Ордо Ксенос - Абнетт Дэн - Страница 7
- Предыдущая
- 7/73
- Следующая
Я дал ему некоторое время на осмысление моих слов.
— Не только этот Молитвенник, но и все мавзолеи гибернации… Кто знает, какие еще разрушения мог вызвать Эйклон. Кто знает, что еще было в его планах.
— Эйклон… рецидивист?
— Это его рук дело, Верховный Хранитель.
— Я хочу, чтобы вы предоставили мне краткий отчет по происшедшему.
— Позвольте мне оформить рапорт и уже в таком виде отчитаться. К тому же и у вас могут найтись нужные мне ответы. Я дам вам знать через несколько часов, когда буду готов к встрече. Думаю, что сейчас у вас и без того много дел.
Мы удалились. Бетанкор выдал младшим хранителям официальный перечень того, что будет изъято в качестве улик для моего расследования. Список включал в себя ларец и тела Эйклона и его людей. Ни к чему из перечисленного нельзя было прикасаться до тех пор, пока я не разрешу. Бандита, которого я вырубил в зале криогенератора, единственного оставшегося в живых, я распорядился заключить в тюрьму — позже будет время допросить его. Бетанкор оформил все мои требования предельно доходчиво.
Мы забрали с собой тело Виббен. Эмос оказался слишком хилым, так что тело, лежавшее в пластиковом мешке на носилках, потащили мы с Бетанкором.
Мы вышли из Молитвенника Два-Двенадцать через главные двери в жгучий холод непрерывной ночи и понесли Лорес к ожидавшему нас айсмобилю, проходя мимо рядов мертвых тел, которые вытаскивали и укладывали на заснеженную землю Хранители.
Мы с моей командой занялись делами в тот же миг, как приземлились, ввиду их неотлагательности. Похоже, нам предстояло провести на планете как минимум неделю, а может быть, и дольше, если возникнут проблемы с Карпелом. Пока мы возвращались на айсмобиле к посадочной площадке, я попросил Эмоса распорядиться насчет нашего пребывания.
Во время Бездействия девяносто девять процентов населения Спеси находится в состоянии гибернации и только в одном месте теплится жизнь. Хранители и техномаги пережидают долгую, тяжелую зиму в месте, называемом Купол Солнца.
В пятидесяти километрах от обширных пространств Долины Гробниц, подобно темному, серому пузырю, поднимался Купол Солнца. Он служил домом пятидесяти девяти тысячам человек, но казался просто селом рядом с гигантскими пустыми городами, дремавшими на горизонте в ожидании Оттепели, когда вернется их население.
Я разглядывал Купол Солнца, пока боевой катер нес нас к нему сквозь ледяные ветры. Маленькие красные сигнальные огни мигали на поверхности купола и выступающих антеннах.
Бетанкор управлял катером безмолвно, сосредоточенно насупившись. Он снял свои облегающие перчатки, и паутина главианского «серебра» — кибернетических биосхем, инкрустированных в ладони и кончики пальцев, — соединила его с системами управления судном.
Эмос сидел в дальнем конце кабины, детально изучая рукописи и данные, записанные на информационные планшеты. Два автономных многозадачных служебных сервитора ожидали распоряжений в отсеке экипажа. Всего на борту их было пятеро. Еще два представляли собой безногие боевые модули, вмонтированные прямо в орудийные блоки. А последнего, главного служебного сервитора высокоспециализированной модели, никогда не оставлявшего своего поста в моторном отсеке, мы называли Уклидом.
Ловинк, мой астропат, дремал в своем отсеке, подключенный к голосовым и видеосистемам, в ожидании вызова.
Закутанная в покрывало Виббен лежала на кровати в своей каюте.
Бетанкор бросил катер к куполу. После обмена телеметрическими данными в стене купола открылся широкий люк воздушного шлюза. Вырвавшийся оттуда свет оказался невыносимо ярким. Бетанкор включил светофильтры в рубке и пошел на посадку.
Внутренняя поверхность просторного купола оказалась зеркальной. Похожий на солнце плазменный шар пылал под крышей купола, благодаря чему город, раскинувшийся под ним, купался в лучах яркого белого света. К тому же поселение под нами, казалось, было выстроено из стекла.
Мы приземлились на широкой металлической платформе площадью двадцать гектаров, глядевшей на город с высоты. Поверхность платформы под отраженным ярким светом сияла белизной. Подкатились тяжелые монозадачные служебные роботы, отбуксировавшие нас в посадочный ангар главной полосы, где к нам приблизились сервиторы-механики, чтобы подключить к заправочным шлангам и приступить к более основательному обслуживанию. Но Бетанкор не хотел никого и ничего подпускать к боевому катеру и приказал Модо и Нилквиту, нашим автономным сервиторам, взять на себя все обслуживание корабля и прогнать местных. Я услышал, как они передвигаются по судну, гудя сервоприводами, шипя гидравликой, обмениваясь информацией в машинном коде между собой и Уклидом в моторном отсеке.
Эмос предложил найти для нас помещение в самом городе, но я решил, что, кроме ангара, нам ничего не потребуется. На боевом катере хватало места и необходимых удобств, чтобы обеспечить нам достойное пребывание. Мы часто проводили на борту корабля недели и даже месяцы.
Я спустился к маленькой каюте Ловинка под кубриком и разбудил его. Этот астропат недавно присоединился ко мне: предыдущий погиб шесть недель назад, пытаясь расшифровать варп-послание.
Ловинк был молодым человеком, с рыхлой, болезненной плотью, облеплявшей тонкие кости. Его тело уже страдало от тех требований, которые накладывает жизнь псайкера. Засаленные контактные разъемы испещряли его бритый череп и руки. Когда он двинулся к двери, за ним потащились несколько проводов, каждый из которых был снабжен подписанными ярлыками и вел к главному коммуникационному распределителю над лежанкой. Целые вязанки кабелей лежали рядом или свисали со стен крошечной каюты, но Ловинк инстинктивно понимал предназначение каждого и управлялся с ними практически не глядя. В комнате сильно пахло потом и ладаном.
— Здравствуйте, господин, — сказал он.
Его рот казался влажным розовым разрезом, а единственный зрячий глаз опух и был наполовину прикрыт, что придавало астропату высокомерный вид, несмотря на всю его робость.
— Ловинк, пожалуйста, пошли сообщение на борт «Царственной Аквитании».
«Царственная Аквитания» являлся капером, который мы наняли для доставки боевого катера до Спеси. Теперь корабль ожидал на орбите, готовый обеспечить нам при необходимости еще один варп-прыжок.
— Передай мастеру Голквину мою благодарность и скажи ему, что мы пока остаемся. Он может отправляться по своим делам, нет смысла заставлять его дожидаться нас. Мы можем провести здесь неделю или даже больше. Передай ему это в обычной вежливой форме. Скажи, что я благодарю его за службу и надеюсь на возможность дальнейшего сотрудничества.
— Сейчас же передам, — кивнул Ловинк.
— Мне бы хотелось, чтобы потом ты выполнил еще кое-какие поручения. Свяжись с главным Астропатическим Анклавом Спеси и запроси полную расшифровку перемещений в другие миры за последние шесть недель. А также разузнай все, что можно, по нелегитимным перемещениям и кораблям, на борту которых были собственные астропаты. Все, что они смогут предоставить. И невредно будет упомянуть о том, что эту информацию запрашивает инквизитор. Им не захочется оказаться вовлеченными в серьезное инквизиционное расследование за сокрытие информации.
Он снова кивнул:
— Вам потребуется аутоспиритический сеанс?
— Не сейчас. Я дам тебе время подготовиться.
— Это все, господин?
— Да, Ловинк. — Я развернулся, собираясь уйти.
— Господин… — он сделал паузу, — буду ли я прав, предположив, что эта женщина, Виббен, мертва?
— Да, Ловинк.
— Эх… А я-то думал, почему стало так тихо. — И он закрыл дверь.
Комментарий не был таким черствым, как может показаться. Я прекрасно понял его чувства, хотя мои псайкерские навыки — детский лепет по сравнению с его способностями. Лорес Виббен являлась латентным псайкером, и, когда она пребывала с нами, на заднем плане сознания всегда держался едва заметный шум, подсознательно передаваемый ее молодым, активным мозгом.
- Предыдущая
- 7/73
- Следующая
