Магический переход. Путь женщины-воина - Абеляр Тайша - Страница 70

• Предыдущая
• 70/71
• Следующая

— А теперь встань, — сказал он.

Я бессознательно повиновалась ему и стояла рядом, непроизвольно дрожа и пытаясь вернуть себе дар речи. Он взял меня за плечи и повернул лицом к комнате.

Одолеваемая страхом, я из упрямства или по благоразумности отказывалась открывать глаза. Тогда смотритель ударил меня костяшками пальцев по макушке головы, отчего глаза у меня мгновенно широко открылись. С облегчением я увидела, что комната не является больше темным бесконечным пространством, а представляет собой ту самую комнату, в которую я недавно вошла. Игнорируя запрет смотреть пристально, я стала разглядывать все непонятные вещи, которые лежали вокруг.

— Эмилито, пожалуйста, скажи мне, что это за вещи? — спросила я.

— Я — всего лишь смотритель, — сказал Эмилито. Все это находится у меня на попечении. — Взмахом руки он указал на все, что находилось в комнате. — Но будь я проклят, если я знаю, что это. В действительности никто из нас этого не знает. Нам это все досталось по наследству вместе с домом от моего учителя, нагваля Хулиана, а он унаследовал это от своего учителя, нагваля Элиаса, который тоже получил это от своего учителя.

— Все здесь напоминает комнату, в которой в театре хранят декорации, — заметила я. — Но ведь это не так. Правда, Эмилито?

— Это магия! Ты можешь видеть это все, потому что ты освободила свою энергию и можешь выходить на иные уровни восприятия. Каждый может видеть это при условии, что он накопил достаточно энергии. Трагедия многих в том, что их энергия поглощена бессмысленными заботами. Но вспоминание — это ключ. Оно освобождает уловленную энергию — и voila! Ты видишь бесконечность прямо у себя перед глазами.

Я засмеялась, когда Эмилито сказал опа, потому что это было очень неуместно и неожиданно. Смех немного снял мое напряжение.

— Но реально ли все это, Эмилито, или я просто вижу сон? — только и могла я спросить.

— Ты находишься в состоянии сновидения, но все это реально. Настолько реально, что мы можем растаять здесь, как снежинки.

Рационально я не могла объяснить, что именно только что видела, поэтому у меня не было никаких оснований для того, чтобы доверять либо не доверять своим ощущениям. Мое положение было невыносимым, равно как и мой страх. Смотритель подошел ближе.

— Магия — это больше, чем черные кошки и обнаженные люди, танцующие ночью на кладбище и замышляющие недоброе против других, — прошептал он. — Магия холодна, абстрактна, сверхличностна. Вот почему мы называем постижение ее тайны магическим переходом или полетом к абстрактному. Для того, чтобы понять ее ужасное притяжение, мы должны быть сильны и решительны, а не пугливы и малодушны. Нагваль Хулиан любил это повторять.

Мне было так интересно, что я заметила, что слушаю его слова необычайно внимательно. Но тем не менее все это время мои глаза шарили по комнате, переходя от одного предмета к другому. Я пришла к выводу, что ни одна вещь здесь не была реальной. Но поскольку было ясно, что мне удается наблюдать их, я спрашивала себя, реальна ли я сама, или это все какой-то чудовищный сон. И дело было не в том, что эти вещи были неописуемы. Они просто не вписывались ни в какие мои представления.

А теперь готовься к полету лагов, — сказал Эмилито. — Что бы ни случилось, держись за меня. Если хочешь, ухватись за мой пояс или садись мне на плечи. Но что бы ты ни делала, не отпускай меня.

Прежде чем я успела спросить у него, что он решил делать дальше, он быстро повернул меня и усадил в кресло лицом к стене. Затем он повернул кресло на девяносто градусов, и я снова увидела в центре комнаты жуткое бесконечное пространство. Поддерживая меня за талию, он помог мне встать и сделать несколько шагов в сторону бесконечности.

Каждый шаг давался мне невероятными усилиями: казалось, что каждая нога весит не меньше тонны. Я почувствовала, как смотритель толкнул меня вперед, продолжая поддерживать. Внезапно какая-то грандиозная сила втянула меня вовнутрь, и я больше не шла, а парила в пространстве. Смотритель плавно плыл рядом со мной. Я вспомнила о его предостережении и ухватилась за его пояс. В мгновение ока новый прилив энергии ускорил мой полет до невероятной скорости. Я завопила ему, чтобы он остановил меня. Он быстро усадил меня себе на плечи, и я что есть мочи вцепилась в него. Я с силой зажмурилась, но это не подействовало. Я видела перед собой одну и ту же необъятность, независимо от того, закрыты или открыты были мог глаза. Мы парили в чем-то, не похожем на воздух. Земли в поле зрения тоже не было. Более всего я боялась, что какой-то головокружительный всплеск энергии оторвет меня от смотрителя. Я делала все что могла, для того чтобы держаться за него и в то же время оставаться сосредоточенной.

Все кончилось так же внезапно, как и началось. На меня налетел еще один энергетический вихрь, и я очнулась, стоя возле лазурного кресла и истекая потом. Меня трясло, и я, задыхаясь, судорожно глотала воздух. Волосы у меня растрепались, запутанные и мокрые, они рассыпались по лицу.

Смотритель толкнул меня назад в кресло и снова повернул к стене.

— Не вздумай написать в штаны, сидя в этом кресле, предупредил он строго.

Я не управляла телом. Все покинуло меня, включая и страх. Оно все выветрилось из меня, когда я парила в бесконечном пространстве.

— Ты уже можешь осознавать так же, как и я, — сказал Эмилито, кивая головой. — Но ты все еще не можешь управлять собой, находясь в этой новой сфере восприятия. Эта способность приходит после долгих лет упорных занятий и накопления силы.

— Я никогда не смогу объяснить этого себе, — сказала я и повернулась в кресле лицом к центру комнаты, чтобы еще раз полюбоваться бледно-розовой бесконечностью. На этот раз все, что было в комнате, показалось мне крошечным, похожим на фигурки на шахматной доске. Мне пришлось приложить специальные усилия, чтобы обнаружить их. Но холодность и жуткость этого пространства наполнили мою душу непревзойденным ужасом. Я припомнила, что Клара говорила о тех провидцах, которые сподобились достичь этого, и о том, как они смотрели в эту ширь и как она смотрела на них с холодным и неприступным безразличием. Клара никогда не говорила мне, что видела ее, но теперь я поняла, что она видела. Но даже если бы она и сказала мне тогда об этом, что бы это дало? Я бы только посмеялась над ней и подумала, что она все это выдумала. Теперь пришел мой черед смотреть в бесконечность и знать, что я никогда не смогу понять, на что смотрю. Эмилито был прав, когда сказал, что потребуются долгие годы упорных занятий и развития силы, чтобы чувствовать себя уверенно перед лицом этой бездонности.

— А теперь давай посмотрим на другую сторону бесконечности, — сказал Эмилито и плавно повернул мое кресло в сторону стены. Церемониальным жестом он поднял черную занавеску, а я в это время наблюдала за его действиями отсутствующим взглядом, стараясь перестать стучать зубами.

За занавеской оказался длинный узкий стол. Он был без ножек, и казалось, что он крепится к стене, хотя мне и не удалось разглядеть ни шарниров, ни кронштейнов, на которых бы он держался.

— Поставь локти на стол и положи голову на кулаки так, чтобы они находились под подбородком. Клара учила тебя делать это, — приказал он мне. — Прижми подбородок к рукам. Но держи голову легко и не напрягайся. Сейчас нам понадобится легкость.

Я сделала все так, как он сказал. В то же мгновение в черной стене на расстоянии шести дюймов от моего носа появилось маленькое окошечко. Смотритель сидел справа от меня и, наверное, смотрел в другое подобное окошко.

— Смотри туда, — сказал он. — Что ты видишь?

Я видела дом. Я узнала парадную дверь, а затем гостиную левого крыла дома, которую я успела осмотреть лишь мельком, когда мы с Эмилио проходили через нее в первый раз по пути к моему дереву. Гостиная была хорошо освещена и заполнена людьми. Они смеялись и разговаривали по-испански. Некоторые из них ели, сидя за столом, который изобиловал аппетитными блюдами, красиво сервированными в серебряной посуде. Я узнала среди них нагваля, а затем Клару. Она была сияющей и радушной. Она играла на гитаре и пела дуэтом с другой женщиной, которая вполне могла оказаться ее сестрой. Она была такой же крупной, как и Клара, но смуглокожей и черноволосой. Глаза ее были не такие лучисто зеленые, как у Клары. Они были сверкающими, но черными и зловещими. Затем я увидела, как в стороне Нелида исполняет танец под какую-то прекрасную незабвенную мелодию. Она чем-то отличалась от той Нелиды, которую я помнила, но я не могла понять, в чем же конкретно заключается это отличие.

• Предыдущая
• 70/71
• Следующая