Врата Мёртвого Дома - Эриксон Стивен - Страница 97

• Предыдущая
• 97/236
• Следующая

Историк без остановки скакал в течение всего дня – он проголодался, обгорел и очень устал, а его одежда практически полностью превратилась в лохмотья. Антилопа имел вид отставшего от крестьянской армии солдата, который спешит для того, чтобы воссоединиться со своими. При случайной встрече с конниками титанси последние практически не обращали на него никакого внимания. Каждые два или три дня Антилопа примыкал к какому-нибудь войску, где его кормили, поили, а также ухаживали за лошадью. Через некоторое время историк даже превратился для титанси в какой-то символ, несущий скрытый, но очень важный смысл. Это заставляло его испытывать ужасные муки вины, однако подобное поведение было единственной возможностью спасти собственную жизнь.

Несмотря на помощь со стороны неприятеля, в настоящий момент его верная лошадь совсем выбилась из сил. Все чаще и чаще Антилопе приходилось прибегать к помощи поводьев.

Приближался закат. На горизонте вновь появились клубы пыли, однако историк не был уверен, достиг ли передовой отряд Колтайна реки. Если так случилось, то кулак, наверняка, настоял на том, чтобы все войско без остановки двигалось в течение ночи к тому лагерю на берегу, который должен был организовать отряд авангарда. И если у Антилопы был вообще хоть какой-то шанс настигнуть их, то его нужно было реализовывать прямо сейчас.

Историк знал о мелководье только со старых карт, и воспоминание об этом было довольно смутным. Река Секала представляла собой мощный поток воды шириной около пяти сотен шагов, который двигался на север и впадал в море Карас. На расстоянии нескольких сотен шагов к югу от брода между двумя невысокими холмами должна была располагаться небольшая деревенька. Кроме того, в памяти Антилопы смутно всплывал какой-то островок, образуемый рекой и ее слепым рукавом.

Угасающий день отбрасывал на землю длинные тени. Самая яркая из ночных звезд уже осветила пока еще темно-синий небосклон. Как только жар несколько спал, с иссушенной земли в воздух поднялись тучи ночных бабочек, крылья которых напоминали черные хлопья золы.

Антилопа вновь забрался в седло. На расстоянии полумили к северу показалась небольшая банда конников титанси. Чем ближе историк приближался к своей цели, тем чаще на пути начали встречаться патрули неприятеля. Сейчас у героя не было абсолютно никакого желания терять с ними время.

Практически в течение всего времени историк позволял лошади идти пешком, подготавливая ее к жаркому ночному испытанию. Сейчас настало время, когда нужно было выжать из этого животного максимум его возможностей, и Антилопа начал опасаться, что их в конечном итоге не хватит. Поразмыслив, историк пришпорил лошадь, и она пошла рысью.

Группа титанси не обратила на него никакого внимания и вскоре скрылась из виду. Сердце застучало как молот, и Антилопа перешел на легкий галоп.

Ветер засвистел в ушах. Историк принялся шептать молитвы всем богам, которые были ему известны. Пыльное облако на горизонте принялось медленно приближаться.

Небо потемнело.

Внезапно на расстоянии нескольких сотен шагов слева послышался крик. Дюжина конников титанси, словно темное пятно, двигалась ему наперерез с обнаженными пиками. Антилопа в знак приветствия поднял вверх сжатый кулак.

– На рассвете, старик! – прокричал один из них. – Атаковать сейчас – это верная погибель!

– Скачи в лагерь Рело! – прокричал другой. – На северо-восток, старик, а иначе ты попадешь в лагерь врагов!

Антилопа пропустил их слова мимо ушей, решив изобразить из себя сумасшедшего. Он приподнялся в седле, прошептал что-то в ухо своей лошади, а затем мягко сжал колени. Голова животного подалась вперед, и они понеслись еще быстрее.

Достигнув вершины небольшого холма, историк наконец-то увидел, что же за войска простирались перед ним. Где-то впереди и несколько справа располагался лагерь уланов титанси, представляя собой около тысячи натянутых палаток, между которыми виднелись отблески костров. Между палатками там и сям сновал конный патруль, предназначенный для защиты от врага, который окопался на берегу около брода. Слева от лагеря титанси виднелось около тысячи самодельных построек. «Армия крестьян», – догадался Антилопа. Над ними висел сизый дым: картина очень напоминала бедную окраину какого-нибудь большого города. Ветер донес запах жареного мяса. Линия внешней обороны представляла собой глубокие траншеи, ведущие к реке. Между двумя поселениями располагался коридор шириной не более двух телег, который спускался по лугу вниз и прерывался земляными заградительными сооружениями Колтайна.

Антилопа, вонзив шпоры в бока, направил лошадь прямо в центр коридора. Конники титанси, которые раньше не обращали на него особого внимания, полагая, что он патрулирует лагерь, забеспокоились.

Историк миновал лагерь титанси справа, затем край поселения крестьян слева и увидел земляные укрепления, а также ровные ряды палаток и сторожевых застав своих. В следующее мгновение Антилопа заметил боевые стяги городов Хиссара и Сиалка, принадлежавшие регулярным войскам пехоты. Головы в защитных шлемах повернулись на звук приближающейся во весь опор лошади, в этот момент послышались и взволнованные крики титанси.

Лошадь шла на пределе своих возможностей. Сторожевая застава Колтайна виднелась на расстоянии пяти сотен шагов прямо впереди; казалось, она совсем не приближается. Антилопа услышал, что его начали преследовать неприятели, которые, наконец, догадались, в чем дело. На бастионе малазан показались лучники, которые держали наизготовку свое оружие. Историк молился только об одном: чтобы среди них оказался хоть один смышленый человек, который догадается о сути происходящих событий. Луки поднялись точно на него.

– Да не цельтесь в меня, придурки! – проревел он в сторону малазан.

В этот момент стрелы покинули зарядные устройства и с огромной скоростью пропали в ночной тьме.

Позади послышалось дикое ржанье лошадей – преследователи резко натянули поводья. Над головой просвистело несколько стрел, и, оглянувшись, Антилопа увидел, как несколько титанси упали на землю. Остальные принялись в спешке отступать.

А впереди уже показались земляные укрепления. Историк позволил лошади перейти на рысь. Она была абсолютно вся в пене, ноги постепенно слабели, а голова висела, словно плеть.

Антилопа ворвался в самый центр группы виканов с голубой кожей – клана Горностая, – которые уставились на него с немым изумлением. Оглянувшись вокруг, историк, наконец, почувствовал себя в своей тарелке – его окружали воины с равнин северо-западной части Квон Тали, и на их лицах была написана такая же нечеловеческая усталость, которая терзала сейчас Антилопу.

За укреплением клана Горностая виднелись палатки военного образца, которые украшали два флага – один принадлежал Хиссарской гвардии, которая до сих пор оставалась верной Кол-тайну, а другой был абсолютно незнакомым, хотя центральный символ, изображающий стилизованный арбалет, явно свидетельствовал о принадлежности к малазанскому боевому флоту.

Со всех сторон протянулись руки, которые помогли ему спрыгнуть на землю. Виканы всех возрастов собрались вокруг, и каждый из них принялся обсуждать этого нежданного гостя. Кроме того, предметом их внимания являлась лошадь. Какой-то старик сжал руку историка.

– Мы позаботимся об этом мужественном животном, незнакомец.

– Я думаю, что она отжила свой век, – произнес историк, и его внезапно заполнила горечь разочарования. «Боги! Я попытался!» Опускающееся за горизонт солнце осветило землю последними золотыми лучами.

Старик покачал головой.

– Наши конюхи очень искусны в подобных вещах. Обещаю: она тебе еще обязательно послужит. А теперь иди – к тебе приближается офицер.

В этот момент приблизился капитан, на котором была форма неизвестного историку морского флота. Он принадлежал к фалари: его борода и курчавые длинные волосы были ярко-алого цвета.

– Ты держишься в седле прямо как малазанин, – произнес капитан. – Однако одет как проклятый доси. Объяснись, и мы быстро забудем об этом.

• Предыдущая
• 97/236
• Следующая