Врата Мёртвого Дома - Эриксон Стивен - Страница 11

• Предыдущая
• 11/236
• Следующая

Скрипач откинулся на планшир. Взглянув на Калама и подняв бровь, он спросил:

– Ну что, капрал? Это камень в твой огород.

– Подготовь для меня почву, Скрипач, – попросил Калам.

– Ну хорошо. Ты знаешь, – обратился он к Крокусу, встретившись с его пристальным взглядом, – что императрица хочет заполучить Даруждистан. Согласен?

Парень немного помедлил, а потом кивнул головой.

– А то, чего Лейсин хочет, – продолжил Скрипач, – она рано или поздно добивается: вспомни недавние события. Теперь императрица нацелена захватить твой родной город, не так ли, Крокус? В первый раз это стоило ей преданности адъюнкта Осиротелого, двух демонов империи, а также верховного кулака Дуджека, не упоминая о гибели Разрушителей Мостов. По-моему, этого достаточно, чтобы причинить боль кому угодно.

– Прекрасно, но что же делать теперь?

– Не перебивай. Капрал попросил подготовить почву, поэтому я так подробно все объясняю. Ты еще следишь за моими рассуждениями? Прекрасно. Даруджистан уже однажды ускользнул из ее рук, и она несомненно попытает счастья еще раз. Это время настало.

– Понятно, – ответил, нахмурившись, Крокус. – Раз ты сказал, что она всегда добивается своего, то подобное развитие событий вполне объяснимо.

– А ты предан своему городу. Крокус?

– Конечно…

– Так ты сделаешь все, чтобы предотвратить завоевательный поход императрицы?

– Ну конечно, но…

– Сэр! – внезапно крикнул Скрипач, повернувшись лицом к Каламу.

Темнокожий человек огромных размеров посмотрел на волны, тяжело вздохнул, а потом, будто решившись на что-то, быстро подошел к Крокусу.

– Вот что, парень. Время пришло, и я иду за ней. Увидев озадаченное выражение лица юноши дару, Скрипач перевел взгляд на Апсалу: ее зрачки расширились, а лицо мертвенно побледнело. Обессилев, она принужденно улыбнулась и рухнула на свое место. Скрипачу при виде этой картины тоже стало не по себе.

– Я не понимаю, что ты имеешь в виду, – ответил Крокус. – За кем ты идешь? За императрицей? Но зачем?

– Он говорит о том, – вступила в разговор Апсала, все еще сохраняя на лице свою неотразимую улыбку – единственное, что осталось при ней из прошлого, – что хочет попробовать убить ее.

– Что?! – оторопело выкрикнул Крокус, чуть не вывалившись за борт. – Ты, вместе с этим страдающим морской болезнью сапером, у которого за спиной только сломанная скрипка? И неужели ты думаешь, что мы собираемся вам помогать в этом грязном, смертельно опасном…

– Я помню, – внезапно произнесла вслух Апсала. и ее глаза сузились, встретившись с Каламом.

Крокус, прервавшись, обернулся в ее сторону:

– О ком ты помнишь?

– О Каламе. Раньше он назывался Кинжалом Фалах'дана, и Коготь позволил ему командовать Рукой. Калам – профессиональный убийца, ас своего дела, Крокус. А Быстрый Бен…

– Но он же в трех тысячах лиг отсюда, – вскричал Крокус. – Он же, ради Худа, просто убогий маг маленького войска – вот и все.

– Неправда, – ответил Скрипач. – То, что он так далеко отсюда, еще абсолютно ничего не значит, сынок. Быстрый Бен – это наш козырь, наша крапленая карта в этой дыре.

– Какая карта? В какой дыре?

– Крапленая карта используется у шулеров. Каждый хороший игрок имеет свою потайную меченую карту, если ты понимаешь, о чем идет речь. Что касается дыры – так это Путь Быстрого Бена – единственное, что по зову сердца заставит его встать на сторону Калама, где бы тот ни находился. Теперь, Крокус, ты знаешь все: Калам намеревается совершить покушение на императрицу, но для этого ему необходимо все спланировать и подготовить. Все начинается здесь, в Семи Городах, и если ты хочешь, чтобы Даруджистан оставался и дальше свободным, Лейсин должна умереть.

Крокус медленно сел на свое место.

– Но почему именно Семь Городов? Ведь императрица сейчас в Квон Тали?

– Потому, – ответил Калам, неспешно направляя лодку в небольшую бухту, где их сразу обдало жаром раскаленной земли, – потому что Семь Городов собираются восстать, парень.

– О чем ты говоришь? Убийца обнажил клыки:

– Я говорю о восстании повстанцев.

Скрипач повернулся вокруг, почувствовав зловоние гниющей на берегу травы. «А это, – сказал он себе, почувствовав холодок, начинающий подниматься к горлу, – та часть нашего плана, которую я ненавижу больше всего… Следовать одной из диких идей Бена, который полагает, что всю сельскую местность охватит огонь борьбы…»

Минутой позже они обогнули излучину и увидели россыпь соломенных хижин, стоящих полукругом, а также несколько утлых суденышек, ткнувшихся носом в песчаный берег. Калам повернул руль, и баркас медленно сел на мель. Как только песок начал скрежетать по дну, Скрипач перепрыгнул через планшир и ступил на твердую почву. Моби проснулся и плотно обхватил всеми четырьмя лапами подол его туники. Не обращая внимания на нытье зверька, Скрипач медленно выпрямился.

– Ну наконец-то, – с облегчением выдохнул он, как только первые дворовые собаки в деревне возвестили об их прибытии дружным лаем. – Это началось.

Надпись, сделанная красной краской на кирпичной стене, медленно расплывалась под потоком льющего с небес дождя, превращаясь в тоненькие цветные струйки. Сгорбившись под потоком воды, Антилопа задумчиво смотрел на то, как непонятные слова медленно исчезали. Он начинал всерьез опасаться, что не прекращающаяся уже в течение нескольких дней непогода скоро смоет все символы, которые он еще не успел отыскать. Антилопа хотел наконец-то понять ту силу, которая направляла неведомых художников, заставляя ставить свои отметки здесь – на внешней стене старого дворца Фалах'да в центре Хиссара.

Множество культур среди населения Семи Городов имело свои символы – тайный язык пиктограмм, который предупреждал местных жителей о возможных несчастьях. Эти знаки образовывали сложный диалог, который ни один из малазанцев не мог понять. Однако в течение долгих месяцев, которые он провел здесь, Антилопа наконец-то осознал, какая опасность подстерегает тех, кто не обращает на надписи никакого внимания. В преддверии Года Дриджхны эти знаки стали появляться особенно часто, и сейчас каждая стена в городе представляла собой таинственную летопись, составленную из секретных кодов. Ветер, солнце и дождь постепенно смывали их, но только для того, чтобы освободить место для новых. Антилопа подумал: «Кажется, они могли бы сказать нам сейчас немало…»

Историк встряхнулся, пытаясь размять занемевшие плечи и шею. Предупреждения, которые он высказывал верховному командованию, по всей видимости, прошли мимо ушей. Создавалось впечатление, что среди всех малазанцев только его интересовали секреты этих непонятных иероглифов и только он осознавал опасность такого безразличного отношения к ситуации, сложившейся в государстве.

Пытаясь сохранить сухим хотя бы лицо, он решил натянуть капюшон на самые глаза. Подняв руки, он ощутил, как по ним хлынули струи воды, затекающие через широкие рукава плаща. Наконец от надписи не осталось и следа, и Антилопа двинулся дальше, продолжая свои тайные поиски.

Вода, достигая щиколоток, бурными потоками бежала по мощенному камнем скату у подножья дворцовых стен, заливая водосточные канавы, идущие вдоль каждой аллеи и дамбы в городе. Напротив необъятных стен дворца, не превышая порой размеров чулана, стояли магазинчики, над которыми висели тенты, заполненные водой. Проходя мимо торговых лавок, Антилопа видел, как в темных проемах дверей стояли продавцы, понуро провожая его взглядом.

За исключением тощих ослов и изнуренных лошадей, улица была практически лишена пешеходного движения. Несмотря на редкие своенравные циклоны, приходящие с моря Сахул, город Хиссар был создан на материке среди степей и пустынь.

• Предыдущая
• 11/236
• Следующая