Содержательное единство 2001-2006 - Кургинян Сергей Ервандович - Страница 13

Рис.7.

Первый, наиболее крупный центр, который сейчас как бы непрерывно наращивает свою массу и мощь, – это Европейский Союз. Среди попыток ослабления позиций доллара и игр против него, идущих с 60-х – 70-х годов, о которых мы говорили выше, наиболее решительным шагом была попытка создания европейского валютно-финансового союза и единой евровалюты под названием "экю" в 1992 году. Наверное, многие знают, что тогда происходило, как знают и то, что эта попытка была остановлена очень мощной спекулятивной атакой на валютную систему Европы.

Самым важным и самым опасным для США фактором происходившего интеграционного европейского процесса (тогда он предполагался в гораздо более мягком варианте, чем нынешний, Маастрихстский) было то, что правительство Великобритании согласилось присоединиться к Еврозоне и ввести у себя экю. В этот момент небезызвестный Джордж Сорос произвел мощную спекулятивную атаку на фунт стерлингов, в результате которой состоялась, по принципу "домино", серия обрушений стоимости европейских валют и экономического потенциала Европы. И в результате та попытка валютной евроинтеграции была надолго приостановлена.

Эксперты утверждают, что Сорос играл против фунта стерлингов, конечно же, не самостоятельно (он просто не располагал необходимыми для этого финансовыми ресурсами), а по поручению и с использованием очень крупных денег определенных американских корпоративных групп, близких к правительству США, и соответствующей "разведывательной" информации о рынках. Собственно, потому ему и удалась эта атака. И точно так же не самостоятельно Сорос вел свою спекулятивную атаку на валюты Юго-Восточной Азии в 1997 году, когда разразился последний крупный мировой финансовый кризис.

Следующая европейская попытка ослабления всевластия доллара – это последовательная реализация Маастрихтского договора 1992 года и создание "зоны евро". "Евро" – действительно очень мощный интеграционный проект, продуманно выстроенный, системный, с увязкой по срокам, по обязательствам стран, по условиям валютного регулирования. Данная попытка Европы, которую нельзя не расценивать как атаку на доллар, отчасти завершилась введением безналичного "евро" в прошлом году и должна окончательно завершиться (по крайней мере, институционально) с появлением наличного евро с 1 января 2002 года.

Ответ США на эту попытку – "торможение" экономического развития Европы, во-первых, войнами на Балканах (прежде всего, в Косово и в Сербии), затем македонским процессом и некоторыми особенностями продолжающихся косовского и боснийского процессов. А далее произошло очень существенное повышение мировых цен на нефть, в котором заинтересованно и активно участвовали определенные элитные группы США, главным образом, связанные с сырьевиками, с республиканской партией и конкретно с "командой Буша", у которой традиционно чрезвычайно тесные отношения со странами ОПЕК, в первую очередь – с Саудовской Аравией и с Кувейтом.

И, наконец, в контексте и в ходе последней Балканской войны произошла еще более прочная привязка стран Европы к политике НАТО, их глубокое вовлечение в эту политику (в том числе, подписанием 25-26 апреля 1999 года документов о новом формате НАТО, о новых обязательствах и о новых правах членов НАТО, по своему объему и мир-политической значимости резко превосходящих все, что было ранее). Подписав эти документы, Европа в лице большинства стран ЕС еще жестче встроилась в военно-политическую структуру НАТО, в которой абсолютно доминируют США.

Конечно же, значительная часть элит Европы стремится отвязаться от столь тесной и обременительной зависимости от США. И, более того, понимает, что постольку, поскольку продолжается процесс евроинтеграции, дальнейшие атаки со стороны США на "евро" неизбежны. С приходом Буша одна из наиболее опасных, угрожающих атак, видимо, будет идти по направлению цен на энергоносители. Например, нынешний израильско-палестинский кризис совершенно явно увязан с проблемами нефтеэкспорта из Персидского Залива: вполне вероятный военный взрыв на Ближнем Востоке неотвратимо и скачком поднимет мировые цены на нефть. А поскольку Европа (впрочем, также Япония и Китай) гораздо сильнее зависит от импорта ближневосточной нефти, чем США, подобное развитие ситуации, безусловно, наиболее болезненно отразится на динамике европейской экономики.

В связи с этим следует обратить внимание на обнародованные прошлой осенью несколько документов о стратегии энергоснабжения Европы, из которых наиболее существенным представляется так называемый "план Проди". Романо Проди, нынешний лидер Евросоюза, а также ряд других крупных европейских деятелей сформулировали серию инициатив, суть которых заключается в том, чтобы максимально диверсифицировать европейский энергоимпорт, максимально "отвязаться" от слишком опасной зависимости от поставок нефти из региона Персидского Залива. В том числе или даже в первую очередь за счет российского газа, российской нефти и дополнительных капиталовложений в месторождения зоны Северного моря.

И, конечно, в том же русле попыток Европы снизить валютно-финансовую зависимость от США лежит политика Европейского Центрального Банка (ЕЦБ). Его глава Вимс Дуйзенберг и его вероятный будущий преемник Жан-Клод Трише достаточно последовательно и настойчиво ведут политику снижения учетных процентных ставок в Европе, ограничивая наплыв спекулятивных капиталов на европейские финансовые рынки и тем самым снижая возможности США организовать и реализовать широкомасштабные и очень болезненные спекулятивные атаки на европейские финансы.

Но здесь мы хотим подчеркнуть следующее. Зависимость стран ЕС от США сегодня во всех смыслах столь высока, а перечень демонстрационных мер, способных надолго и болезненно уязвить европейскую экономику, которые могут предпринять США, настолько очевиден, что ни совокупная Европа, ни даже самые крупные европейские государства, включая Германию или Францию, сегодня объективно не способны и не будут по большому счету и по-крупному играть против доллара на его обрушение.

Далее обратимся к Японии. Каковы основные факторы ее влияния на доллар и американскую экономику? Прежде всего, это мощная экспансия на фондовый рынок США. Гигантские японские деньги находятся на американском фондовом рынке и в принципе могут быть переструктурированы, выведены, переведены в другие активы, тем самым нанеся крайне болезненный удар по американской фондовой и валютной системе. При этом Япония обладает гигантским именно финансовым потенциалом. Помимо того, что у нее есть собственные активы порядка 800 млрд. долл. в американской экономике, нельзя забывать и о накоплениях населения на уровне около 9 трлн. долл., которые могут быть активизированы банковской системой.

Япония по-прежнему ведет достаточно мощную экспортную экспансию в США, в том числе по группам высокотехнологичных товаров. И в 2000 году положительное сальдо торговли Японии с США, по ряду сообщений, превысило 63 млрд. долл.

Плюс ко всему описанному, у Японии огромные золотовалютные резервы, одни из самых объемных в мире, и в ней в последнее время ведется последовательное укрупнение банков. В прошлом году создана банковская группа МИЦУИ, самая большая в мире, с активами 1,3 трлн. долл. Совсем недавно еще семь крупных японских банков объединились в три другие сверхкрупные группы, каждая из которых оказывается близка по активам к таким недавним мировым лидерам, как "Сити-групп" или "Дойче-Банк" (речь в каждом случае идет об активах уровня 820-930 млрд. долл.).

Но в то же время в Японии даже эти укрупняющиеся гигантские "банковские бегемоты" обременены огромными "плохими" долгами, из которых Япония не может выпутаться уже десятилетия. Ее промышленный комплекс стагнирует, несмотря на нулевую или отрицательную банковскую ставку процента, никакой значимой позитивной динамики инвестиций не наблюдается. Внутренний спрос значимо повысить не удается уже несколько лет, и поэтому зависимость Токио от благополучия на внешних рынках (самый крупный из которых – американский) крайне высока.