С запутанным клубком - Пирс Энтони - Страница 50

• Предыдущая
• 50/84
• Следующая

Не моргнув, женщина ответила:

— Никакая серьезная работа не бывает простой. — И взяла Ниобу за руку.

И вот уже прежняя Атропос сидит в старом кресле, а у Судьбы появился новый аспект.

В этот момент к крыльцу подбежал ребенок:

— Бабушка, я забил гол!

Увидев незнакомую женщину, он резко остановился.

Ниоба быстро передала тело новой Атропос.

— Все в порядке, Джимми, — сказала она. — Это моя, гостья.

— Ой, — мальчишка вдруг смутился и сделал шаг назад.

— Джимми, мне пора, — сказала новая Атропос. — Пожалуйста, сделай одолжение, проводи леди до автобусной остановки. И передай нашим, что я уехала.

— Куда?

— Просто уехала, и все. Они поймут.

— Ладно.

Мальчишка, гордый тем, что ему дали важное поручение, повел прежнюю Атропос по улице в сторону остановки.

Ниоба снова взяла инициативу в свои руки, сделалась пауком и взобралась на нитку.

— Вот здорово! — подумала Атропос. — А я всегда топтала жуков!

— Больше не будешь, — ответила Ниоба паучьим голосом. — Ты тоже научишься этому фокусу.

Они вернулись в жилище и снова превратились в человека.

— Знаете, я думаю, следует немного потренировать основные движения, — сказала Ниоба. — Потому что скоро нам может стать не до этого.

— Не до этого? — спросили обе одновременно.

Ниоба быстро объяснила им, что именно Сатана устроил все таким образом, чтобы все три аспекта Судьбы были новичками.

— Должна вам сказать, что я в некотором роде ветеран, — заявила она в заключение. — В течение нескольких десятилетий я исполняла роль Клото, но четверть века лет назад отошла от дел. Мы надеемся, что Сатана не узнает о том, что я вернулась.

Здесь, в своем жилище, она могла спокойно произносить имя Князя Зла вслух, потому что у себя дома они были защищены от непрошеных гостей.

— Пока, в самом начале, мы имеем право чувствовать себя неуверенно и даже совершать ошибки; Сатана посчитает, что его замысел удался, и, возможно, даже забудет об осторожности. Но нельзя навредить слишком сильно. Ведь мы имеем дело с человеческими жизнями. Не забывайте!

Аспекты учились пользоваться ртом, когда возникала необходимость что-то сказать, превращаться в паука, лазать по паутине и при помощи специальных нитей путешествовать по свету. Вскоре все трое довольно умело справлялись с этими несложными манипуляциями. Затем Ниоба объяснила им суть всех трех аспектов: Клото прядет нити жизни, Лахесис отмеряет их, а Атропос перерезает.

— Я, как и вы, не очень хорошо знаю, что должна делать, — призналась она. — Я тоже учусь. Наверняка в какой-нибудь ситуации я не смогу правильно отмерить нити для той или иной части Гобелена, в результате возникнет то, что смертные называют «странные совпадения». Нам не придется притворяться, будто мы ничего не умеем.

— Но в начале мы можем совершить какую-нибудь очень серьезную ошибку, — сказала Атропос.

Похоже, она схватила самую суть; прежняя Атропос сделала прекрасный выбор.

Клото попробовала прясть. У нее не было никакого опыта, и получалось неважно. Ее выбрали скорее благодаря сильному характеру и из-за того, что подвернулась в подходящий момент, а вовсе не потому, что она обладала мастерством и умелыми руками. Лизе было некогда искать другую Клото. Ниобе пришлось показать ей, как это делается, и потом наблюдать за работой, и все равно нить получалась неровная и какая-то растянутая. Впрочем, хоть и медленно, Клото училась.

Теперь пришла очередь Атропос заняться перерезанием нитей. Ниоба отмерила нить и передала тело пожилой женщине. Атропос взяла маленькие ножнички и отстригла сначала один конец, а потом и другой.

— Ой! — воскликнула она. — Слишком длинная получилась! — С этими словами она подравняла нить с одного конца. — Вот так… кажется, теперь хорошо.

Вместе Ниоба и Атропос подготовили около двадцати нитей, обрезая и подравнивая их так, чтобы они получились нужного размера.

— Когда наберемся опыта, — Ниоба подошла к Гобелену, собираясь закрепить на нем нити, — будем делать сразу помногу. Мы не можем заниматься каждой в отдельности.

Ниоба приложила нити — и они отвалились.

Забавно.

— У той Лахесис, с которой я была знакома, нити, казалось, сами ложились, куда нужно. — Ниоба подняла одну ниточку и снова приставила ее к Гобелену — и снова нить упала. — Не помню, чтобы Лахесис их привязывала.

— Может быть, у меня они получаются не такие, как надо, — испуганно предположила Клото.

— Вряд ли. Давайте попробуем взять парочку новых.

Клото спряла еще немного нитей, Ниоба принялась их отмерять, а Атропос отрезала, и по-прежнему ей не удавалось сразу получить нужную длину. Кучка обрезков на Полу росла. Однако новые жизни тоже не пожелали остаться там, куда их поднесла Ниоба.

Все трое не могли понять, в чем дело. Пол в жилище был усеян отбракованными кусочками, но женщинам не удалось закрепить на Гобелене ни одной нити.

Неожиданно раздался требовательный стук в дверь. Ниоба взяла под контроль тело и пошла открывать.

На пороге стоял Танатос в своем волшебном плаще с капюшоном, гораздо более суровый, чем Ниоба его помнила. Белые кости пальцев спазматически подергивались. Самое настоящее воплощение Смерти.

— Что вы задумали? — потребовал он ответа.

Ниоба удивилась.

— Просто пытаюсь сделать то, что мне положено, — ответила она.

Пустые глазницы Танатоса мрачно уставились на нее:

— Ты другая.

— Мы все здесь новенькие, — сказала Ниоба и показала ему Клото с Атропос. — У нас тут возникли проблемы…

— Проблемы! — вскричал Танатос и вошел в жилище. Снаружи, у него за спиной, Ниоба разглядела великолепного скакуна, того самого, верхом на котором Танатос доставил ее в Чистилище в первый раз. — Погибло двадцать шесть младенцев!

— Дети… погибли? — переспросила Ниоба. — Я не закрепила ни одной нити и не укоротила ни одной!

— Правда? А как ты думаешь, что это такое? — сердито поинтересовался Танатос, наклонился и поднял горсть обрезков самого разного размера. Он был страшно зол, и Ниоба испугалась, хотя прекрасно знала, что он не может причинить ей никакого вреда.

— Всего лишь кусочки…

— Кусочки! — взревел Танатос. — Никто никогда не подрезает жизнь с начального конца!

Ниоба прислонилась к шелковой стене. Она была в ужасе.

— С… с начального конца?

Танатос показал ей одну длинную нить.

— Это Нить Жизни, — зло проговорил он. — Вот ее начало, а здесь конец. Когда ты отрезаешь кусок нити в конце… — он сделал движение своими костлявыми пальцами, будто стриг что-то ножницами… — то уменьшаешь данную жизнь вот на такое количество времени. Когда же берешь нить в самом начале, жизнь становится короче вот настолько. — И он бросил всю нить на пол. — Остается совсем немного. — Он поднял два пальца, которые почти касались друг друга.

— О нет! — воскликнула Ниоба. — Мы убили их через несколько дней… или часов!..

— Двадцать шесть новорожденных детей погибло в больнице от отравления,

— мрачно продолжал Танатос. — Потому что диетическая сестра перепутала банки и вместо сахара положила в их питание соль! Смертные думают, что виновата трагическая случайность, но я-то сразу догадался, что это ваших рук дело. Мне пришлось забрать детей! — Он был в такой ярости, что Ниобе показалось, будто от его возмущения вот-вот закачаются стены Жилища.

Ниоба разрыдалась — хотя она была уже далеко не молодой, слова Танатоса так потрясли ее, что она не могла отреагировать на них по-другому.

И тут Атропос взяла ситуацию под контроль.

— А ну-ка, прекрати ее отчитывать, Смерть! — рявкнула старуха. — Я виновата! Меня и надо ругать. Я не знала… и уж можешь не сомневаться, больше подобное не повторится!

Танатос посмотрел на нее и наконец понял, что произошло.

— Все трое… новые?.. — спросил он вдруг. — И никакого опыта?

— Ну, не совсем, — начала Атропос.

— Не говори! — предупредила ее Ниоба. — Если он узнает, Сатане тоже все станет известно!

• Предыдущая
• 50/84
• Следующая