Ремонт и реставрация мебели и предметов антиквариата - Хорев Валерий Николаевич - Страница 21

Как известно, йод способен оставлять на золоте пятна. От них избавляются, оставив предмет на четверть часа в растворе гипосульфита (чайная ложка на стакан воды). Если же вы непременно захотите ядовито-зеркального блеска, то снесите отмытые одним из указанных способов сокровища хорошему ювелиру. Он выполнит специальную операцию – электрохимическое полирование, после которой легко разглядеть свое миниатюрное отражение в ободке перстня.

Все сказанное в полной мере относится к платине и ее сплавам, разве что эта редкая и дорогая гостья почти вовсе не способна тускнеть.

К великому сожалению, ненавидимый оборотнями, вампирами и прочей нежитью «лунный металл» чернеет даже в сухой стерильной атмосфере, хотя и медленно. Кому из нас не приходилось заниматься чисткой фамильного серебра в ожидании именитых гостей! Что? Ах, у вас нет столового сервиза на сорок персон? А на чем же тогда… Ну все равно, читайте дальше, поскольку хотя бы одна такая ма-аленькая ложечка, подаренная в детстве «на зубок» бабушкой, сыщется в каждом доме, надо только как следует покопаться в старом буфете.

Ничего оригинального чистка серебра не требует, хотя способов придумано великое множество, включая вполне экзотические, вроде такого: «Класть предметы в горячий раствор винного камня (кремортартара), тщательно протирая затем замшей».

Остается малость – раздобыть этот самый кремортартар. Но реально нас выручит любимый нашатырный спирт или тот же трилон. Использовать зубной порошок эффективно, но нежелательно, поскольку это абразив, и его чистящий потенциал обусловлен способностью механически удалять пленку окислов. Как в загадке: «Сколько будет три, три и три?.. Нет, не девять, а дырка!» Хотя справедливости ради следует отметить, что практически все промышленные средства по уходу за серебряными вещами обязательно содержат, наряду с вездесущим аммиаком, что-нибудь трущее из семейства мягких абразивов. Кстати, об умении зубного порошка стачивать металл говорит внешность старых пряжек солдатских ремней, на которых усердные чистки день за днем и поколение за поколением совершенно истребили весьма выпуклый рельеф звезды.

Разумеется, сказанное в полной мере относится не только к чистому серебру, но и к его сплавам с иными металлами.

Нет смысла говорить здесь об этом запредельно стойком металле, из которого изготавливается обширный ассортимент химической посуды и арматуры, предназначенной для работы с адскими средами наподобие кипящих кислот. Во-первых, платиновых украшений у населения не так много, во-вторых, они практически не темнеют от времени и контакта с человеческим телом и другими субстанциями, и, наконец, в-третьих, методы чистки остаются теми же, что и для серебра с золотом. Впрочем, можете сами испробовать на раритетных серьгах концентрированную H₂S0₄ или «царскую водку».

Чисто медные предметы домашнего обихода встречаются сравнительно редко, поскольку металл этот слишком мягкий и вдобавок тугоплавкий (1083 °C). Соответственно, делать отливки сложно, но не проще сверлить и резать, так как тягучая медь склонна ломать завязшие инструменты. Поэтому основная масса предметов исполняется в технике выколотки (штамповки) из листа той или иной толщины – вспомните печально знаменитых библейских медных быков, в раскаленном чреве коих языческие сатрапы поджаривали христиан. Напротив, бронза (сплав меди с оловом) и латунь (сплав меди с цинком) словно бы предназначены как раз для литья, имеют приемлемую температуру плавления (порядка 900 °C) и отлично заполняют формы. Чтобы история вопроса прорисовалась более выпукло, давайте проделаем небольшую экскурсию в прошлое.

Трудно сказать, кто и когда догадался бросить в расплавленную медь кусок олова. Вполне возможно, что знаменательное событие произошло как-нибудь случайно – неважно. Главное то, что наши далекие предки получили в руки дивный металл, прочный и коррозионно-стойкий одновременно. Историки, как и полагается ученым, постоянно спорят о конкретных датах и сроках, и каждая новая археологическая находка подливает масла в огонь. Хотя к проблеме реставрации подобные тонкости прямого отношения не имеют, для полноты картины полезно представлять временные промежутки, о которых идет речь.

Общепринятая точка зрения гласит, что поначалу пращуры обрабатывали куски самородной меди, просто попадавшиеся под руку. Первые небольшие изделия из меди и свинца (также встречающегося в самородном состоянии), обнаруженные на территории современной Турции, датируются VII–VI веками до н. э. Увы, медь – не лучший из материалов для изготовления инструментов и оружия. Хотя, будучи подвергнута ковке, она и приобретает некоторую твердость за счет так называемого наклепа, для ножей и топоров этого недостаточно. Тем не менее подобные предметы в отдельных регионах были в чести едва ли не до наших дней. Взгляните, к примеру, на жутковатый кинжал народности кисси (Западная Африка) (рис. 37), вынырнувший не из такой уж глубокой пучины времен.

Около 60 веков назад (за 4000 лет до н. э.) шумеры научились выплавлять чистую медь из руды. Тогда же они разработали приемы заливки меди, серебра и золота в формы. Разумеется, остальной мир не сидел сложа руки, свидетельством чему служат находки прекрасно сохранившихся медных вещей и оружия наподобие клевца из Ирландии, датируемого 2300–1600 годами до н. э.

Рис. 37

Однако этот период человеческой истории справедливо называется «медно-каменным веком», поскольку до мелочей проработанная технология кремневых орудий неохотно уступала позиции новомодному металлу.

Довольно скоро, примерно в 3500 году до н. э, сообразительные месопотамцы стали выделывать уже настоящую бронзу, а собственно «бронзовый век» продлился на Земле с 3000 по 1000 год до н. э. Разумеется, на своем протяжении он заметно перекрывался и вытеснялся набиравшим силу «железным веком», но не все так просто. Любопытно, что в Африке (исключая Египет) «бронзового века» не было вовсе, и первобытные племена сразу и вплотную взялись за железо. Существует солидно обоснованная точка зрения, гласящая, будто досточтимые пращуры воспользовались готовыми к употреблению осколками неких гипотетических знаний, накопленных пресловутыми погибшими цивилизациями. Аргументы и доводы как представителей сухой науки, так и всевозможных уфологов представляются убедительными, но все же теория естественного ползучего прогресса выглядит какой-то скучной и обыденной. Как сказал персонаж известного кинофильма: «Романтизма нету!» В конце концов, тайна появления знаменитой делийской колонны из химически чистого железа (VIII век до н. э.) так и осталась тайной.

Но вернемся к бронзе. С некоторой натяжкой можно сказать, что ее век успешно продолжается. Просто номенклатура изделий видоизменилась и слегка сузилась. Оставим в покое гребные корабельные винты и запорную арматуру на трубопроводах, но по сей день и во всем мире колокола, статуи и разнообразнейший мелкий декор интерьеров и экстерьеров зданий отливается почти исключительно из бронзы. Правда, она уже не является строго оловянистой[2]. В зависимости от технологических требований в смесь добавляют самые разные металлы. Например, в России для монументального литья применяется марка БрОЦС5-5-5, т. е. «Бронза оловянно-цинко-свинцовая».

Вообще, существует много сортов художественных бронз, в большинстве своем содержащих олово, цинк, свинец и фосфор. Известен также целый класс безоловянистых технических бронз, например, алюминиево-никелевая, кремнисто– марганцевая, бериллиевая, но произведения искусства, тем более старые, не имеют к ним никакого отношения. Иногда вводились вовсе экзотические компоненты наподобие драгоценных металлов. Так, знаменитый японский сплав «сякудо» имел 3–6 % (по другим источникам – 30–70 %) золота, благодаря которому приобретал неописуемо красивый сине-черный цвет. Примечательно, что цубы и другие предметы оправы зловещих самурайских катан и вакидзаси стяжали искомый оттенок не вдруг, а через какое-то время, по мере самооксидирования, при котором изделие естественным образом покрывается тонкой пленкой окислов под влиянием внешних условий (либо поверхность подвергалась химической обработке). Именно благодаря окислам резко тормозится (практически останавливается) разрушение основной массы металла. Не будь этого, мы сегодня были бы лишены удовольствия созерцать творения древних мастеров буквально в том самом виде, в каком они вышли из рук создателей. Специальные исследования показали, что коррозионная стойкость бронз увеличивается с ростом содержания в ней олова.