Вервольф - Эхерн Джерри - Страница 11
- Предыдущая
- 11/60
- Следующая
Глава 1
Кошмар повторяется
Данни выехала на своем новеньком мерседесе из автоматической мойки и улыбнулась. Ричард не одобрил бы то, что она решила помыть машину в такую морозную погоду. Он бы, без всякого сомнения, стал ворчать: "Что ты придумала, хочешь, чтобы прихватило дверные замки?" Конечно, он заботлив, симпатичен и сексуален, но иногда становится уж слишком занудным. Впрочем, она всегда скучала по нему, когда он уезжал хоть ненадолго. Однако мерседес был подарком отца в честь присвоения ей ученой степени доктора философии и Данни не хотела, чтобы Эван Харди увидел свой подарок грязным и неухоженным.
Серый "металлик" машины был не тем цветом, от которого она сходила с ума, но не могла же она заявить отцу: "Спасибо тебе за такой дорогой подарок, папочка, но не мог бы ты поменять его на такой же, но только в белых или желтых тонах..." Хотя она выросла в окружении таких девочек, которые, не задумываясь, именно так и поступили бы на ее месте. Наверное, они просто не любили своих отцов так, как она своего... Самой ей никогда бы не удалось купить такой роскошный автомобиль на свой более чем скромный оклад начинающего преподавателя.
Она резво вырулила на проезжую часть, стараясь как можно быстрее домчаться до железнодорожного вокзала, и сразу уперлась в длинную пробку. Хайклиф был буквально забит машинами и автобусами с болельщиками, которые съехались в их город на футбольный матч двух старых и закоренелых противников – команд Хайклифа и соседнего Саттона.
Начинался снег и видимость на дороге ухудшалась, что не входило в ее планы. Данни должна была встретить отца, его поезд прибывал через десять минут. Вокзал находился совсем недалеко, но если бы не эта пробка...
Данни завертела головой по сторонам, бросила взгляд в зеркало заднего вида – полицейских не было видно – и лихо объехав бесконечную вереницу надолго застрявших автомобилей по тротуару, свернула в переулок с односторонним движением, проскочила его "против шерсти" и вылетела на привокзальную площадь. Как будто пронесло...
– Черт побери!
На стоянке у здания вокзала она не увидела ни одного свободного места. Где же припарковаться буквально на пятнадцать минут? Данни вздохнула – нарушать так нарушать – и свернула на сплошную желтую линию. Может, все-таки успеет...
Но не тут-то было. Не успела она заглушить двигатель, как рядом с машиной вырос невесть откуда взявшийся полицейский. С радостным удивлением Данни узнала в нем Билли Валенски, студента-вечерника одной из ее групп, специализирующегося на истории Европы. Билли наклонился к окну мерседеса и тоже ее узнал.
– Здравствуйте, мисс Харди, – поздоровался он.
– Здравствуй, Билли, – смущенно ответила она. – Понимаешь, я встречаю с поезда отца... Поезд прибывает буквально через пять минут. Можно я оставлю на это время здесь машину?
Билл Валенски вздохнул, выпрямился и положил руку на кобуру.
– Извините, мисс Харди, не положено...
Сердце Данни упало.
– Да, понимаю, понимаю, – закивала она, втыкая заднюю передачу, – это твой долг, ты дорожишь своей работой и все такое прочее...
– Подождите, не торопитесь, – вежливо, но настойчиво перебил ее Билли, – парковаться здесь запрещено, но если вы выскочите буквально на несколько минут и оставите двигатель работающим, думаю, это не будет страшным нарушением. Идите, я буду неподалеку и присмотрю за вашим мерседесом. Договорились?
– Конечно, Билли, спасибо... – поспешила она согласиться, выдергивая ключ из замка зажигания.
– Вот и хорошо.
Данни выскочила из машины, захлопнула дверцу и заторопилась на платформу, мысленно пообещав себе прибавить несколько лишних баллов Валенски на первой же контрольной.
Со звонким перестуком каблучков она пробежала по залу ожидания и выскочила на первую платформу. Поезд, как назло, не опоздал ни на полминуты и из него уже выходили пассажиры. Данни быстро извлекла из сумочки косметичку, достала пудреницу, губную помаду и наскоро привела лицо в порядок, поправив рассыпавшиеся по плечам волосы, – она не хотела, чтобы отец увидел ее в растрепанном виде.
А вот и он. Данни непроизвольно залюбовалась Эваном Харди, твердо шагающим по платформе от одного из последних вагонов. Несмотря на свои без малого семьдесят лет и перенесенную два месяца назад операцию на сердце, которая перепугала ее до смерти, он выглядел великолепно. По-модному длинные вьющиеся волосы, совершенно седые, но густые. Красивые глаза – он до сих пор не носил очков – сияли от радости предстоящей встречи с любимой дочерью и это было видно издали. Ухоженное лицо, в меру худое, но никоим образом не костлявое. И походка, которой могли позавидовать мужчины, вдвое его моложе.
Его левая рука была, как всегда опущена в карман, но в этом тоже был какой-то артистический шарм, в духе Дугласа Фэрбенкса. Это впечатление дополняла и ухоженная ниточка усов.
Эван Харди заметил Данни и помахал ей рукой, счастливо улыбаясь.
– Папа!
Она побежала ему навстречу и упала в крепкие отцовские объятия, поймав себя на мысли о том, что прислушивается к его сердцебиению.
– Папа, я так рада, что смогла встретить тебя! Ты молодец, выглядишь отлично. Как прошло обследование? Все в порядке, тебя ничего не беспокоило в дороге? – зачастила Данни.
Он похлопал ее по спине и засмеялся.
– Девочка моя, ты больше волнуешься о моем сердце, чем сам врач. Я чувствую себя прекрасно, лет на тридцать. Все швы зарубцевались, никаких отторжений нет, здоровье в полном порядке. Я много хожу пешком, иногда бегаю, плаваю, когда есть возможность, слежу за тем, что ем. За последнее время сбросил десять фунтов – лишний вес мне ни к чему. Пью и курю совсем немножко, – заключил Харди и засмеялся. – Ну как, довольна?
Данни прижалась к нему теснее и крепко обняла.
От вокзала они поехали в небольшой уютный ресторанчик "Хайклиф Хаус", который отличался некоторой классичностью, аристократизмом и, самое главное, там можно было не" бояться встретиться с шумными толпами болельщиков.
Они сели за столик недалеко от подиума, на котором играла на арфе красивая женщина в старинной одежде.
- Предыдущая
- 11/60
- Следующая
