Колумбийская связь - Эхерн Джерри - Страница 8

• Предыдущая
• 8/32
• Следующая

— Нет. Это — чистый Хэнк Фрост.

— Галиматья какая-то!

— Неправда. Здравый смысл. Старик Васкес был прав: в “Омеге семь” действительно существует предатель, и чтобы вычислить его, мне придется найти негодяя, который всем этим руководит. Логика подсказывает, что он из М—19. Отсюда следует, что мне надо добраться до М—19.

— Ты что, собираешься сам полезть им в пасть? Совсем с ума свихнулся?

— Может, ты и прав. Все-таки так грохнули по голове… или сэндвичей объелся…

Капитан прожевал последний кусочек, откинулся на спинку кресла и закурил.

— Послушай, Лью, я не пьян, а просто устал, и все еще болит голова. Но в общем я в полном порядке и именно теперь мне понятно, что нужно делать.

— Я вот возьму и позвоню в Лондон Бесс, чтобы хоть она вразумила тебя!

— Нет, не надо жаловаться мамочке, сначала выслушай меня. Я все равно встречаюсь с ней здесь, в Штатах, через две недели. Тогда-то и наябедничаешь ей, потерпи уж.

Вильсон вздохнул, встал и налил себе виски.

— Докатился. В три часа ночи, — пробормотал он.

— Вот за это и выпьем, — провозгласил капитан, поднимая свой стакан. — Так вот, Васкес был прав, но старик даже сам не подозревал — насколько. Я до сих пор не могу понять, почему предательница не убила и меня…

— Кто? Предательница?

— Ну да, Ориана.

— Я даже не знаю, как тебя и назвать. Ты не пьян, не больной, не сумасшедший, ты…

— Понимаю, — улыбнулся Фрост, — тебе не хватает слов. Но это точно Ориана. Зачем она напялила этот шарфик?

— Может, горло простудила.

— Она уронила его, нагнулась, чтобы поднять, — и в это мгновение снайпер разнес голову ее отцу.

— Но это же глупо, Хэнк!

— Нет, не глупо, Лью. Ориана — настоящая леди, она воспитывалась в богатой латиноамериканской семье, получила лучшее образование…

— Ну и что?

— Ты хоть раз был знаком с такой девушкой?

— Был. Ближе к делу.

— Ответь мне: стала бы она нагибаться за своим шарфиком, когда в шаге от нее стоял отец, а рядом с ним — охранник. Ответь мне: стала бы она корячиться или подождала бы, пока шарф поднимет мужчина?

— И ты думаешь, что суд станет слушать твой бред?

— А мне не нужен суд.

— Чего же ты тогда хочешь добиться?

— Я просто утверждаю, что Ориана Васкес уничтожила своего отца и, возможно, подстроила все так, как будто это сделал я, — еще не знаю точно. Вероятно, она же еще раньше расправилась и со своей мачехой. При других обстоятельствах я уничтожил бы ее, не раздумывая. Но, принимая во внимание твою должность, я не хочу нарушать закон и быть по другую сторону баррикады от тебя. Мне необходимо во всем разобраться самому, и тогда, если я окажусь не прав, я попрошу у нее прощения. Но если я все-таки буду прав, тогда пообещай мне, что ты ее арестуешь лично.

— А что если ты окажешься прав, но, несмотря на это, я не смогу ее арестовать?

Фрост вдохнул сигаретный дым и задумчиво посмотрел в лицо своему другу.

— Не знаю. Отец ее мне сразу понравился, а Ориана, по-моему, — бессердечная подлая сука.

— Ты хочешь сказать, что у нее хватило хладнокровия стоять и смотреть, как мозги ее отца разлетаются во все стороны? О Боже, этого не может быть…

— Значит, по-твоему, она вне подозрений как дочь убитого?

— Да. Ну не зверь же она в конце концов, — вздохнул Вильсон.

— Как сказать, — затянулся Фрост, посматривая на своего друга, — как сказать…

— Так говоришь, его зовут Джо?

— Джо, — кивнул Вильсон, оторвав взгляд от стола.

— Их что, всех так зовут?

— Прекрати, — засмеялся Лью. — Это его личное дело, какое имя выбрать для себя.

— Это точна, — согласился капитан, отхлебывая кофе. — Все же лучше, чем какой-нибудь дурацкий Хэнк или Лью.

— Кончай, Фрост…

Капитан засмеялся, допил кофе и принялся за яичницу.

— Мне стоило больших трудов договориться об этой встрече, даже о том, чтобы мне разрешили тебе сказать, что его зовут Джо, — важно проговорил Вильсон.

— Он что, самая большая шишка в отделе федеральной полиции по борьбе с наркотиками?

— И да, и нет. Он руководит проведением секретных операций. Это больше похоже на разведывательную деятельность, а не на полицейскую работу, но что поделаешь — нам приходится шпионить за бандитами, потому что они шпионят за нами.

— Так значит этот самый Джо — самый большой полицейский шпион? — удивленно спросил капитан с набитым ртом.

— Да, что-то в этом роде, — кивнул Вильсон, дожевывая кусочек хлеба. — Тебе повезло — он согласился встретиться с тобой. Ты должен будешь произвести на него хорошее впечатление, чтобы он согласился помочь тебе проникнуть в М—19. В чем я лично глубоко сомневаюсь. Вряд ли он доверит человеку со стороны выполнение такого ответственного задания.

— Это еще как посмотреть, — возразил Хэнк и подцепил на вилку кусок яичницы, — Может, именно для такого задания я подхожу больше, чем какой-нибудь полицейский. Ведь я больше привык не арестовывать преступников, а уничтожать их. Я на практике знаком с военными действиями в джунглях и со всем таким прочим. Кто знает, возможно, он полюбит меня с первого взгляда — ему понравится цвет моего глаза или хотя бы цвет повязки…

Фрост усмехнулся и оттянул черную повязку, прикрывающую отсутствующий левый глаз.

— Я тебя знаю уже достаточно долго и уверен, что ты попрешься в Колумбию, даже если Джо и откажет тебе в помощи. Только вряд ли ты вернешься оттуда…

Капитан отложил в сторону вилку и пристально посмотрел на Вильсона.

— Лью, помнишь, мне как-то пришлось отправиться выполнять задание в Бирму — оно было связано с дельцами опиумом, вооружением и тому подобным? Я тебе о нем рассказывал. Вот тогда я и сам не верил, что вернусь домой живым, а не в цинковом гробу. Но я уцелел, хотя потом долго едва мог ходить и уже думал, что останусь калекой на всю оставшуюся жизнь. Из этих переделок в Бирме я извлек один очень важный урок, о котором, правда, я догадывался и раньше. Главное — приказать себе не сдаваться. Приказать — и не сдаваться. Не думай, что это просто красивая фраза, это действительно так на самом деле.

— Не подозревал, что наемник Хэнк Фрост еще и философ.

— Я вообще многогранная личность, — улыбнулся капитан и снова принялся за еду.

Вдоль берега тянулось железобетонное заграждение, похожее на длинную полуразрушенную баррикаду, — Фрост не мог разгадать его предназначения, — и у заграждения стоял высокий, худощавый бородатый человек. На нем были широкополая шляпа, светлые брюки и голубая рубашка. Капитан подошел ближе и заметил, что борода незнакомца наполовину седая.

— Ты Джо?

— А ты — Хэнк Фрост?

— Да.

— Тогда верно, я — Джо. Давай пройдемся. Капитан с сожалением взглянул на свои туфли и зашагал по песку.

— Давно из Нью-Йорка? — обратился он к своему собеседнику.

— Да уже десять лет. А что, до сих пор сохранился нью-йоркский акцент?

— У меня способности к языку, подмечанию акцентов и всему такому прочему…

— Я работал там в отделе по борьбе с наркотиками, затем перевелся сюда, на юг.

— Чтобы поправить здоровье?

— Послушай, давай ближе к делу. Почему я должен тебе доверять?

— Насколько я понимаю, ваша контора располагает сведениями, где находится штаб М—19, так? Но вы не хотите передать эту информацию колумбийским войскам, так как если те и захватят штаб, то поймают лишь мелкую рыбешку, но не предводителя, так?

— Говори, говори, я пока послушаю.

— Отлично, — Фрост закурил. — Вот я и предлагаю: пошлите меня. Я доберусь до штаба, вычислю главного и уберу его.

— Знаешь, как это называется?

— Знаю. Заказное убийство. Только это не тот случай. Я выполню его не за деньги, а из-за других причин. Понимаешь, Васкес мне успел понравиться, и я думаю, что его убили именно по приказу босса М—19.

— Вполне возможно. Ну и что?

• Предыдущая
• 8/32
• Следующая