Армия возмездия - Эхерн Джерри - Страница 9

• Предыдущая
• 9/29
• Следующая

— Да…

— Канонерские лодки. Верней, тяжеловооруженные бронекатера, высланные Рамоном из Монте-Асуль. Комитет по встрече, так сказать.

Отобрав у Марины бинокль, Фрост опять вперил взгляд в морскую даль. На корме ближайшего катера полоскался красно-черный флаг, с вышитыми на нем звездой, серпом и молотом. Пресловутая эмблема большевистских диктатур.

Наемник обернулся к Чернышу Торресу:

— Гонки устраивать, разумеется, бесполезно?

Педро лишь рукой махнул:

— Эти бестии годятся даже для торпедной атаки. Они со спортивным автомобилем в быстроте поспорить могли бы!

Глубоко, тяжело, обреченно вздохнув, Генри Фрост уперся в поручни обоими локтями и начал следить, как далекие темные точки миг за мигом обретают очертания, вырастают в размерах, неумолимо близятся…

— Ну, что же, — выдавил он. — Расчехлить палубные орудия. Гранатометы к бою.

Наемник едва не прибавил: “И полный вперед!”

Но вовремя осекся.

Пожалуй, Фроста удержало шестое чувство.

Орудийный расчет собрали за считанные минуты. В помощь артиллеристам отрядили гранатометчиков, а кроме того, Фрост велел отборным стрелкам занять позиции на палубах “Ангела-Два” и “Ангела-Три”, чтобы донимать неприятеля снайперским огнем.

— Сколько остается Бремени? — осведомился наемник у Педро-Черныша?

— Три минуты, капитан Фрост. Четыре, в лучшем случае. Видите, как несутся?

— Вижу, — сказал Фрост. — Эй, Тиммонс!

— Да, сэр, — отозвался британец, едва не заставив командира подскочить. Фрост и не подозревал, что англичанин стоит прямо за спиной.

— Пробеги по судну, поскреби по всем сусекам, собери все, способное послужить боевому пловцу. Аквалангами, надеюсь, обзавелись?

— Разумеется!

— Сколько?

— С десяток…

— Десять аквалангов, десять армейских кинжалов, десять штурмовых винтовок и десять пластиковых пакетов, чтобы не промочить оружие под водой! Бегом, дружище!

— Кажется, понимаю, сэр! — осклабился Тиммонс, отдал честь и ринулся вниз по трапу.

— Новые корабли, сэр, — негромко сказал Черныш.

— Где?!

— Вон, глядите…

Ухватив бинокль. Генри Фрост обозрел нескончаемо длинный горизонт.

Верно.

По правому борту “Ангела-Три” можно было различить несущиеся катера.

— О, проклятье! — зарычал Фрост. И едва не швырнул неповинный цейссовский бинокль на доски ходового мостика.

— Отчего же “проклятье”? — осведомился Педро Торрес. — Как раз наоборот. Я сказал бы: хвала Всевышнему!

Фрост вопросительно уставился на Черныша.

— Тысяча против одного, сэр, — пояснил Торрес, — это мексиканская береговая охрана. Дайте-ка я сам посмотрю…

— Мы по-прежнему находимся в нейтральных водах? — спросил Фрост.

— Конечно, — отозвался Педро, прильнув к черным окулярам. — Я угадал, сэр. Мексиканцы. А причем тут нейтральные воды?

— Погоди…

Скатившись по металлическим ступенькам, наемник опрометью бросился к радиорубке. Влетел внутрь, ухватил молодого радиста за плечо.

— Эй!.. А как тебя, кстати, зовут, парень?

— Бессингтон.

— Прекрасно. Вызывай мексиканские военные катера, скажи, что здесь “Ангел-Два” и “Ангел-Три”, а второй транспорт пошел ко дну сегодня перед рассветом. О диверсии, само собой, умолчи. Скажи, откуда мы идем, только, разумеется, ни слова про солдат и оружие. Напомни ребятам, что вокруг — нейтральные воды.

Фрост вырвался из радиорубки и принялся отдавать распоряжения, странно противоречившие недавним приказам, произнесенным на ходовом мостике транспорта:

— Зачехлить пушку! Немедленно убрать с глаз долой все пулеметы! Стрелки, брысь отсюда!

Примерно то же самое он заорал в мегафон капитану “Ангела-Три”.

На предплечье Фроста мягко легла узкая ладонь Марины Агилар-Гарсиа.

— Хэнк, я не понимаю… Отчего не открывают огонь? Я имею в виду, люди Рамона?

— Боятся завязать стычку с мексиканцами. Неминуемо закончилось бы войной: Мексика хорошо относилась к твоему отцу, а Рамона любит, как собака палку.

— С мексиканцами?!

Вместо ответа Фрост вручил женщине цейссовский бинокль.

— Теперь понимаешь?

— Да…

— Стало быть, отойди, наблюдай и ни во что не вмешивайся. Это дело — исключительно по моей части.

— Сэр!

Фрост обернулся.

— Все подготовлено, — доложил Тиммонс, лихо и не без гордости отдавая наемнику честь.

— Как — уже?!

— Да, сэр.

— Ну и ну, — только и сказал Фрост. — Мозолей на пятках не натер? Носился же, наверное, как угорелый?

— Чуток побегал, — ухмыльнулся Тиммонс.

— Девять человек, имеющих опыт подводного плавания! Но только добровольцев. Быстро, дружище!

— У нас десять аквалангов, сэр!

— Естественно, — отозвался Фрост. — Но десятый доброволец обретается прямо перед тобою.

— Комми не решатся стрелять, пока рядом сшиваются мексиканцы. Мексиканцы не станут стрелять и подавно. Пока береговая охрана успокоится и отвалит, мы располагаем кой-каким временем. А потом — поглядим, кто кого.

— Понятно, сэр, — сказал Тиммонс.

— Боевые пловцы, строиться! — рявкнул он десять минут спустя.

— Прыгаем — и сразу ныряем, — коротко сообщил Фрост безмолвной шеренге наемников. — Движемся вместе, потом разбиваемся на две группы. Каждая берет на абордаж по одному катеру — крайний справа и слева.

— А почему не два центральных, сэр? — подал голос рыжеволосый симпатичный юноша, стоявший на правом фланге.

— Тогда они сумеют сосредоточить на нас весь огонь. А захватив боковые суда, мы сможем управляться с остальными по отдельности. Иначе монтеасулийцы, пытаясь потопить нас, поневоле примутся расстреливать собственные суда. Понял?

— Так точно!

— Вот и прекрасно. Возглавишь вторую группу. Это поощрение за инициативу, — осклабился Фрост. — И взыскание за разговоры в строю.

Добровольцы дружно рассмеялись.

Море было теплым — почти неприятно теплым, точно перегретая ванна. Хотелось расслабиться, закрыть глаза и задремать. Не спав уже почти двое суток, Фрост чувствовал себя отвратительно. Работая ластами, он почти не помогал себе движениями рук, тщательно следя, чтобы соленая вода, упаси Бог, не просочилась в пластиковый пакет. Штурмовые винтовки весьма чувствительны к обильному увлажнению.

Поравнявшись с кормою “Ангела-Один”, Фрост знаком велел остальным задержаться, и на мгновение высунул голову на поверхность. Быстро оглядел неровный строй монтеасулийских катеров, преграждавших транспортам дальнейший путь. Избрал для грядущей атаки ближайший к мексиканским канонеркам бронекатер, и другой, находившийся по правому борту “Ангела-Три”.

Опять нырнул.

Огибая форштевень второго транспорта, Фрост махнул рукой рыжеволосому парню, ткнул указательным пальцем в нужную сторону, поднял большой. Получил ответный знак.

Десятка разделилась на две группы и устремилась к намеченным жертвам.

Впереди замаячила туша коммунистического катера. Фрост расстегнул предохранительный ремешок ножа, ощупал сквозь пузырящийся пластик винтовку, собрался с духом, сосредоточился.

Умница Тиммонс, подумал наемник, обеспечил корабли аквалангами замкнутого цикла, похожими на устаревшие военные респираторы. Предательских пузырьков, способных издали выдать приближающегося диверсанта, на морской глади не появлялось.

Фрост сбросил наплечные лямки, сильно ударил обоими ластами. Акваланг покорно ушел в немеряную глубину, дабы навеки улечься на песчаном дне, а освободившийся от лишнего груза капитан буквально взвился над водой, ухватился рукой за перила низкобортного бронированного суденышка, еще раз помог себе ластами, подтянулся, выкатился на палубу, где никто ничего подобного не ждал и не подозревал.

Четверо остальных уже переваливались через поручни, полностью следуя тактике и приемам командира. “Хороший принцип: делай, как я!” — подумал Фрост и, скинув сделавшиеся помехой ласты, заорал:

• Предыдущая
• 9/29
• Следующая