Хроники оборотней - Черная Галина - Страница 48
- Предыдущая
- 48/69
- Следующая
— Да, но не по пятницам. Пятница — день протеста!
— В каком смысле?!
— По пятницам мы, суконщики, выражаем протест против обложения нас дополнительными налогами и повышения старых. Поэтому или не торгуем вовсе, или сбываем лежалый товар. Не рекомендую… — честно предупредил мужик, проследив за моим жалобным взглядом, брошенным на коврик с прорезью.
— А как же тогда…
— Через час приходите на главную площадь, если хотите послушать наши лозунги.
— Но мы не…
— Тогда приходите на воскресное собрание после церкви в качестве сочувствующих, вижу, вас трогают наши проблемы.
— А если я очень хочу купить…
— То после собеседования вас запишут постоянными членами «Братства суконщиков». Взнос — чисто символический, но ежедневный.
— Вы нас не поняли, я…
— Спасибо за внимание, до завтра, господа. Лавка всегда открыта для добрых покупателей. — Вежливо поклонившись, суконщик захлопнул двери перед самым моим носом. Вот вам и весь частный бизнес во всей красе. Нет, конечно, история движется по спирали, люди не меняются, это все я понимаю… Но не настолько же!
— Пожалуй, мы что-то загулялись. Пора бы уже домой, а то магистр хватится, — заметила я, вопросительно глянув на Алекса. Тот кивнул, на прощание протягивая литовцу руку.
— Не спешите, друг мой, я профожу фас до ворот. Очень рад, что мое пребыфание в этом городе было озарено знакомстфом с таким благородным рыцарем, — чуть не со слезами на глазах признал Труссеведен (моя личность при этом полностью игнорировалась). Я сосчитала до десяти и ни на кого не обиделась, всем повезло.
Мы развернули лошадей и проскакали всего минут пять, как уперлись в маленького, бедно одетого старичка с палочкой, преградившего дорогу. Он таращился на нас таким восторженным взглядом, словно впервые увидел в одной компании монаха и двух рыцарей.
— Господа, Провидение привело вас сюда! — с надрывом воскликнул старец и подслеповато прищурился. — Но нет, неужели и на этот раз мои слабые глаза меня подвели… Голос сказал мне: «Под вечер углядишь монаха ты с тевтонцем, по пыльной улице бредущих вслед за солнцем. Случится лишь сие, беги скорей за ними и приведи ко мне, измазанных в малине!»
— Вэк? — вытаращилась я.
— Видимо, это поэзия, — недоуменно откликнулся командор. — Но при чем здесь малина?
— Э-э, у фас сзади белый плащ дейстфительно ф каких-то красных пятнышках. Наферное, где-то измазались, в этих польских трактирах никогда толком не фытирают лафки…
— Но предо мной два рыцаря, один лишний, — так же надрывно продолжил старичок. — Как же отличить тевтонца от…
— Вот этот — лишний, — я без раздумий показала пальцем на Труссеведена. — Он к нам по дороге пристал и не отстает ни в какую…
— Я бы попросил фас!
— Но голос обещал помощь бедному старику из рук монаха и тевтонца. Другие сочетания не принимаются. Кто же теперь освободит меня от злой напасти?
— Ладно, какие проблемы, дедушка? — Не то чтобы я такая уж альтруистка, но разобраться-то надо. Тем паче что и вправду пора обратно в замок. А то пропустим гибель очередной жертвы, которую, по идее, мы обязаны предотвратить.
Старик оглянулся, приподнялся на цыпочках и, цапнув меня за подол рясы, хрипло выдал:
— В моем доме поселилась нечистая сила! Такое нельзя говорить каждому встречному, я и держал это в тайне даже от соседей. Вы первые, кому можно довериться, я знаю — посвятивший жизнь Господу меня поймет. И рыцарь Креста тоже.
— Да-да, разумеется, так что там насчет нечистой силы, отец, э-э, в смысле, сын мой? — нервно поинтересовалась я, вырывая рясу. Дедок здорово приподнял мой подол, и глаза литовского рыцаря подернулись вожделенной дымкой. Наверное, думает, у всех ли монахов такие ножки…
— Увидев вас, я сразу подумал: не до Судного же дня мне тут стоять?! Ты — монах, а господин — тевтонец, вот вы и поможете моему горю! Дело в том, что моя собака с недавних пор разговаривает. Это она мне вещала. Голос исходил из ее проклятой глотки, но тссс… я вам этого не говорил! А то она у меня скора на расправу, зверюга подлая…
Алекс присвистнул, давая понять, что старик, кажется, тронулся. И я и рыцарь Янис вполне разделяли это мнение. Но дед, не дав нам опомниться, стал умолять, чтобы мы его спасли, ловко сгреб поводья наших лошадей, и они послушно пошли за ним в невесть откуда появившийся проулок. Труссеведен тоже не удержался, толкнув кобылу пятками, — любопытство на этот раз пересилило его хваленую осторожность.
В глубине проулочка оказался тупик, там мы спешились, привязали скакунов и по очереди нырнули в низкую дубовую дверь. На пороге нас действительно встретила рыжая дворняга с закрученным хвостом. Первым делом она нас как следует облаяла, после чего убежала на улицу, воспользовавшись открытой дверью. Кстати, так ничего и не сказав…
— По-моему, собака неговорящая, — заметила я.
— Это все духи! Они вселяются в нее, и вот… Слышите?! — импульсивно подпрыгнул старик. Действительно, что-то вдруг застучало под потолком.
— Может быть, соседи?
Алекс отрицательно покачал головой, дробот не был похож на шаги человека.
— Нам пойти на чердак? — громко спросил он, но, прежде чем снова открыл рот, сильный стук раздался уже под ногами.
— Хм, такое впечатление, что кто-то заманивает нас в подпол, — пробормотала я и, уперев руки в бока, несколько раз с силой топнула ногой. — Эй, там, вы меня слышите? Мы уже уходим, так что если мы вам действительно нужны, как передал нам этот старик, вылезайте и говорите, что надо. Зачем он нас должен был привести?
Я выдержала секундную паузу, стучать перестали, но вылезать, честно говоря, тоже никто не собирался.
— Все, меня ждут в замке на заседании капитула!
«Черт, если бы я еще знала, что значит слово „капитул“», — добавила я про себя, разворачиваясь к дверям. Скромненько промолчавший старик чем-то напомнил Темного Патрика из Ирландии, такой же сволочной характер…
Труссеведен обошел меня на повороте, взялся за дверную ручку, дернул… дернулся… результат на нуле. Несмотря на отсутствие замков и засовов, дверь под нервными рывками струхнувшего литовца успешно продолжала держать оборону.
— Они не хотят, чтобы вы ушли, — спокойно прокомментировал дедок, взяв со стола рогалик.
Дверь не поддалась и напору Алекса, удвоенные усилия обоих рыцарей тоже ни к чему не привели. В крошечное оконце, затянутое слюдой, даже я не пролезу, разве что агент 013, и то не факт…
— Выйти можно только через подпол, — занятый рогаликом, сообщил нам старикашка. — Люк под столом, полезете?
— Никуда я не полезу! Это же явная ловушка, как можно выйти через подпол?
— Легко, там небольшой подземный ход, ведущий к забору с задней стороны дома, и в нем я храню овощи, — приятно улыбнулся старичок.
— Я спущусь туда и набью морду любому полтергейсту, — торжественно пообещал командор. — А потом вернусь, и мы, как рыцари благородного происхождения, выйдем через ту же дверь, в которую вошли!
— А я что, тут торчать останусь?! Тогда и меня бери.
— Я останусь, иди, храбрый монах, — определился Янис, а потом вдруг вытащил меч и приставил к пузу старика: — Кто-то должен следить за ним, фдруг он фздумает запереть фас там и поджечь.
— Не буду я поджигать свой собственный дом. Привык, знаете ли, ночевать под крышей, к тому же осень на дворе, надо бы стены утеплить, щели замазать. Может, господин рыцарь подсобит бедному старику? Глины я уже натаскал, вода в ведерке, только замесить…
— Злофредный колдун, не загофаривай мне зубы! Стой там, где стоишь, и не дфигайся!
Дедушка покорно поднял руки вверх, всем видом демонстрируя готовность к полному подчинению. До сих пор сама себе не могу объяснить, с чего это мы тогда его слушали? На деле все оказалось так сложно и запутанно, Профессор мне объяснял, но я забыла…
— Ой, а тут темно, — оповестила я, прыгнув вниз, в заботливые руки любимого. Ударилась боком о рукоять его меча, не больно, но синяк будет.
- Предыдущая
- 48/69
- Следующая
