Кельтская мифология - Коллектив авторов - Страница 51

• Предыдущая
• 51/163
• Следующая

— Ты, видно, совсем рехнулся, — отвечала та, — когда приказал запереть Эйсирта в тюрьму, — но и то сказать: во всем свете не найдется никого, кто смог бы убедить тебя выслушать здравые доводы.

Итак, они все же отправились, и волшебный скакун Иубдана мигом перенес их через море, так что царственные карлики оказались в Ольстере и около полуночи появились на пороге королевского дворца.

— Давай поскорее отведаем королевской каши, как собирались, — предложила Бe6o, — и убежим подобру-поздорову, пока не настало утро.

Итак, они тихонько проникли во дворец и обнаружили горшок с кашей. Иубдану удалось дотянуться до края горшка, только встав на спину своего коня. Поднявшись на цыпочки, чтобы зачерпнуть каши, король карликов потерял равновесие и упал в горшок. Там он накрепко прилип к густой каше, и наутро повара Фергуса обнаружили его в горшке с кашей, возле которого заливалась горючими слезами бедная Бебо. Повара тотчас вытащили Иубдана и отнесли его к Фергусу, который был немало удивлен, увидев у себя во дворце нового крохотного гостя, да еще в придачу и не одного, а с женой. Он милостиво принял их, но наотрез отказался отпустить их, сколько они ни умоляли его. Далее история развивается уже совершенно в духе сочного раблезианского юмора, описывая всевозможные приключения, а затем приводится замечательное стихотворение, написанное, по-видимому, в форме совета слуге Фергуса, разводящему огонь в очаге. В нем сравниваются свойства разных деревьев. Приведем несколько выдержек из него:

«Не жги в очаге прекрасную яблоню с опущенными ветвями, сплошь покрытую белыми цветками, к нежным бутонам которых все мужчины протягивают руки. Не руби на дрова благородную иву, это прелестное украшение лучших поэм: из цветков ее пчелы пьют нектар, раскидистые ветви дают прохладную тень… Лучше уж жги рябину со всеми ее кистями: это нежное, воздушное дерево, любимец мудрых друидов. Но избегай тонкоствольных деревьев, не руби зеленый орешник… Не бросай в очаг и ясеня с черными почками — дерево, из которого вытачивают колеса, мчащие воинов в битву; древки копий у них сделаны тоже из ясеня».Наконец, обитатели Страны карликов огромными толпами прибыли в Ольстер, умоляя освободить Иубдана. Когда же король отказал им, они напустили на землю Ирландии всевозможные бедствия и моры, похищали зерно из колосьев, сделали так, что у коров пропало молоко и телята умирали от голода, отравили родники и так далее. Но Фергус бы неумолим. Тогда карлики, вспомнив о своем статусе земных богов, del terrem, обещали устроить так чтобы равнины перед дворцом Фергуса ежегодно сами собой, без пахоты и сева, покрывались толстым слоем зерна, но все было напрасно. Наконец Фергус согласился отпустить Иубдана, но взамен потребовал в качестве выкупа самые удивительные из его сокровищ. Иубдан поспешно принялся перечислять их: котел, который никогда не пустеет, арфа, играющая сама собой, и, наконец, упомянул о паре удивительных башмаков, надев которые можно идти по воде так же свободно, как по суше. Фергус выбрал эти башмаки и отпустил Иубдана.

Однако для смертных очень опасно требовать от богов выкупа и тем более лучших сокровищ; дело в том, что в магических дарах часто присутствует скрытая месть. Так оказалось и на этот раз. Получив башмаки, Фергус надел их и никак не мог остановиться, исходив вдоль и поперек все озера и реки Ирландии. Однажды, на озере Лох Рури, ему встретилось ужасное водяное чудовище — Муирдрис, или речной конь, обитавший в озере, и незадачливый Фергус едва ноги унес от него. Лицо его от ужаса так и осталось перекошенным, но, поскольку человек с телесным изъяном не мог править и оставаться королем, королева и приближенные поспешили убрать из дворца все зеркала, чтобы король не увидел себя со стороны и не испугался. И все же как-то раз, когда он принялся распекать служанку за какую-то оплошность, девушка обиженно воскликнула: «Уж лучше бы ты, Фергус, отомстил за себя тому проклятому речному коню, который перекосил тебе лицо, чем проявлять свое геройство с девушками!» Фергус тотчас потребовал подать ему зеркало и заглянул в него. «Да, это правда, — проговорил он, — во всем виноват тот самый речной конь из Лох Рури».

Окончание этой истории прекрасно описано в поэме сэра Сэмюэля Фергюсона. Фергус сбросил заколдованные башмаки, схватил свой старый меч и поспешил к озеру Лох Рури:

Явно ироническая трактовка сказочного элемента в этой истории позволяет отнести ее к позднему периоду формирования ирландских легенд, однако ее трагическая и благородная развязка со всей определенностью говорите ее принадлежности к памятникам литературы бардов Ольстера. Содержание истории вполне вписывается в тот круг идей, который сложился едва ли не в ту же эпоху, что и легенды о Кухулине.

Однако следует отметить, что эпоха ирландских героев вовсе не была сплошной кровавой оргией битв, как могло показаться читателю по прочтении главы 12. В ту эпоху нашлось место не только для ирландских Ахилла и Гектора, но и гэльских Елены и Андромахи. Герои тех славных времен находили время не только для постоянных войн, но и для любви. Более того, легенды об их любовных похождениях и приключениях часто несут на себе печать романтической прелести, не встречающейся в других памятниках ранней кельтской литературы. Женщины могли сами выбирать себе возлюбленных и пользовались большим уважением у своих поклонников. В самом деле, исследователи уже не раз отмечали тот факт, что именно мифологические любовные истории кельтов породили основной круг идей рыцарских романов средневековой Европы. В них, как ни в каких других литературных памятниках той эпохи, мы находим совершенно рыцарское отношение к противнику (легенда о поединке Кухулина с Фердией) или поразительное по своей деликатности обращение к женщине (история о сватовстве к Эмер, сохранившаяся во фрагменте Книги Бурой Коровы). А диалог между мужчиной и девушкой, когда Кухулин прибыл на своей колеснице, чтобы нанести визит Эмер в дун Форгалл, благодаря своей странности кажется сошедшим со страниц современных женских романов.

• Предыдущая
• 51/163
• Следующая