Мистерии Осириса: Древо жизни - Жак Кристиан - Страница 51

• Предыдущая
• 51/73
• Следующая

Как и было объявлено, остановок делали много. Одни садились, другие выходили, завязывались разговоры, люди похрустывали сухариками, жевали лук и вяленую рыбу, пили свежее пиво — и все это подчинялось медленному ритму движения спокойной реки. Вполуха Икер слушал семейные истории, рассказы о судебных тяжбах и домашних ссорах.

Новая остановка заинтересовала навострившего уши Северного Ветра.

Это была не деревня, а маленькая пальмовая рощица, которую прорезали рукава ирригационной системы. Из рощи вышли двое плохо побритых мужчин с мускулистыми руками гребцов.

Гребцы были похожи на тех моряков с корабля, которые хотели убить Икера. Они устроились на корме.

Значит, капитан устроил ему западню! Он насмеялся над ним, задавая свои вопросы, ответы на которые ему были известны. И эти двое бандитов сейчас закончат свое черное дело.

Икер подошел к усачу, который, казалось, спал.

— Вы не следите за рекой?

— Хороший моряк всегда спит вполглаза.

— Высадите меня побыстрее.

— Но мы еще далеко от Кахума!

— Я передумал.

— Ты не знаешь, чего хочешь, мой мальчик. Куда же ты на самом деле собираешься?

— Высадите меня.

— Сейчас я не собирался этого делать. Если ты настаиваешь, то нужно дать мне дополнительную сумму.

— Но ведь я вам и так щедро заплатил, разве не так?

— Конечно, но...

— Новая циновка подойдет?

— Если она на самом деле новая...

Икер отдал капитану одну из своих дорожных циновок. Капитан, довольный, начал маневрировать рулем, ведя корабль к берегу.

Как только был спущен трап, Икер и Северный Ветер сошли на берег. Юный писец был уверен, что двое гребцов не преминут сделать то же.

Но он ошибся.

Корабль уплыл.

— Мы должны теперь идти дольше, чем рассчитывали, — сказал Икер Северному Ветру. — Но, по крайней мере, нас никто не будет преследовать.

Ослик согласился с высказанной мыслью, и Икеру на душе полегчало.

— У этих двух типов лица и в самом деле подозрительные. Как же мне не быть недоверчивым после всего того, что со мной произошло?

Пока ослик лакомился чертополохом, Икер удостоверился, что весь его инструментарий писца на месте. Потом они продолжили свой путь на север, и тропинка повела их вдоль колосящихся полей.

— Меня мучает так много вопросов! Возможно, в Кахуне я найду ответы на них. Однако почему все отказываются рассказать мне о стране Пунт? Джехути открыл мне только часть правды. Если только он сам не знает больше моего! Может быть, я преувеличиваю его осведомленность? А тот, кто хотел меня устранить, это лично фараон! Но какой вред я ему причинил? Я — никто, я никоим образом не угрожаю его власти. И, тем не менее, он взялся именно за меня. Если бы я был благоразумнее, то убежал бы куда-нибудь и постарался сделать так, чтобы обо мне забыли. Но как бы ни был велик риск, я не могу отказаться от истины. И, кроме того, я хочу увидеть ее! Если я и хочу сражаться с судьбой, то только из-за нее!

Северный Ветер сам решал, когда нужно остановиться на отдых, и выбирал для стоянок тенистые уголки, где можно было приятно вздремнуть перед тем, как снова отправляться в путь. На этом пути обоим путникам попадались только крестьяне — одни мрачные и неразговорчивые, другие приветливые. В одном крестьянском хозяйстве Икер составил несколько писем на адрес администрации района, с которой у их хозяина был конфликт. В обмен писцу дали продуктов на дорогу.

На подходе к богатой и процветающей провинции Файюм осел стал настойчиво реветь.

Вне всякого сомнения, он почувствовал опасность.

На самой вершине холма Икер увидел шакала. Высокие лапы, тонкая голова, пристальный взгляд, рассматривающий чужака, который осмелился проникнуть на его территорию. Вытянув вертикально шею, шакал издал странные пронзительные звуки, которые внимательно слушал Северный Ветер. Твердым шагом он направился к хищнику.

Икер понял, что оба зверя поговорили друг с другом. Разве шакал не был воплощением Анубиса, которому известны все дороги как в этом, так и в том мире?

Равняясь на быструю походку их проводника, который, однако, старался не дать им потеряться, оба товарища добрались до Рахенти, что переводилось как «устье канала», населенного пункта с большой плотиной и шлюзом, который регулировал поступление воды из рукава Нила в Фаюм. Благодаря ирригационным работам инженеров Сесостриса II, площадь обрабатываемых земель была увеличена, а орошение стало управляемым.

Несколько стражников преградили путникам дорогу.

— Военная зона, проход запрещен, — сказал старший по чину. — Кто ты и откуда идешь?

— Меня зовут Икер. Я писец из города Тота.

Стражник нехорошо улыбнулся.

— Не свисти! В твоем возрасте! Так я и поверил. А я, знаешь ли, главный генерал царского войска. У меня есть такая особенная черта: я вывожу на чистую воду врунов. Но, между нами, ты мог бы соврать и получше.

— Это правда. Я покажу вам документ, и он вас убедит.

В тот момент, когда Икер открывал одну из сумок, которые нес его осел, луки стражников натянулись и острие короткого ножа коснулось живота юноши.

— Не двигайся больше! Ты хотел взять оружие, а? Никто не ходит по этой тропе, только охрана. Кто тебе показал ее?

— Но вы же мне не поверите!

— Все же скажи.

— Шакал.

— Ты прав, я тебе не верю. Ты, вероятно, лазутчик из какой-нибудь шайки, которая хочет поворовать в нашем районе.

— Сами посмотрите в моей дорожной сумке! Там только письменные принадлежности, которые нужны писцу. Только, пожалуйста, поосторожнее с ними!

Стражник недоверчиво порылся в сумках подозреваемого. Он был разочарован: оружия не оказалось.

— Ну ты хитрец! А где твой знаменитый документ?

— Это папирусный свиток с печатью, он предназначен управляющему Кахуна. Печать поставил Джехути, правитель провинции Зайца.

— Если я сломаю печать, управляющий обвинит меня во вскрытии официальной почты. Если я оставлю ее в целости и сохранности, я буду вынужден поверить тебе на слово. Еще одна прекрасная западня! Ну ты весельчак! Я бьюсь об заклад: документ — поддельный. Но меня не проведешь! Людей вроде тебя я вижу насквозь.

— Прекратите говорить глупости и ведите меня к управляющему Кахуна.

— Ты думаешь, что он будет тратить свое время, чтобы принимать бродяг вроде тебя?

— Вы прекрасно видите, что я писец!

— Ты ведь украл эти инструменты? У кого?

— Мне их дал генерал Сепи.

— Не знаю такого. Ну, это все равно; ты можешь выдумать любое имя! Почему бы и не генеральское?

— Вы ошибаетесь. Все, что я вам говорю, — истинная правда.

— А все, что хочу знать я, так это вот что: ты действуешь один или с сообщниками?

Икер начал терять терпение, и стражник это понял.

— Никаких необдуманных шагов, малыш! В противном случае я продырявлю тебя, и все мои подчиненные будут свидетелями того, что я прав.

Их было слишком много, чтобы Икер мог их побороть, а бегал он недостаточно быстро, чтобы убежать от стрел лучников.

— Пусть управитель Кахуна сломает печать и прочтет это рекомендательное письмо. Тогда вы поймете свою ошибку.

— Ты мне уже угрожаешь? Тогда какое-то время проведешь в тюрьме.

— Вы не имеете права меня туда сажать.

— Ты думаешь?.. Наденьте на него колодки. Да поживее!

Три стражника набросились на писца и повалили на землю, заломили руки за спину, надели колодки и лишь затем подняли его.

— Что вы сделаете с моим ослом?

— Прекрасное животное, здоровое и сильное! Я найду ему применение.

— А мой инструмент?

— Мы обменяем его на одежду.

— Вы — вор!

— Не меняй местами наши роли, мой мальчик! Вор — это ты. И начальство меня похвалит за то, что схватил тебя вовремя. Когда несколько месяцев посидишь в вонючей дыре с такими же бандитами, как и ты, станешь покладистей. А потом несколько лет каторжных работ вернут тебе любовь к труду и хорошему поведению. Уведите-ка его, чтобы я его больше не видел.

• Предыдущая
• 51/73
• Следующая