Сармат. Любовник войны - Звягинцев Александр Григорьевич - Страница 36

• Предыдущая
• 36/39
• Следующая

— Не трогайте его, товарищ генерал! — попросил врач. — Он сейчас один на один с костлявой...

— Мы вот хотели поговорить с лейтенантом! — обратился тот к Лене. — Да не вовремя, видно!.. Подарки вот хотели передать, — кивнул он нагруженному пакетами порученцу, и тот аккуратно поставил их рядом с кроватью. — И вот еще, — сказал Толмачев, вкладывая в откинутую к краю кровати забинтованную руку Шальнова орден Красной Звезды. — А это, дочка, нашьешь на его китель, — протянул он погоны с одним просветом и тремя звездами.

— Спасибо! — зардевшись, ответила она.

Наклонившись к ее лицу, Толмачев подмигнул и спросил:

— Сосунков окрестила?..

— Нет еще! — шепотом ответила она. — Ребята из их группы хотели после возвращения оттуда... — Она всхлипнула. — Они все хотели, чтобы крестным отцом был Игорь Сарматов. А о нем ничего не известно?

Толмачев нахмурился, покачал головой и, обведя взглядом палату, стремительно направился к выходу... Николай Степанович удивленно посмотрел ему вслед и, повернувшись к Лене, сказал:

— Я, собственно, тесть... э-э... капитана Савелова... У меня большие возможности, может, я могу что-нибудь сделать для вас с лейтенантом?

— Нет, нет, спасибо, у нас все есть! — торопливо ответила женщина.

— Эй ты, тыловая крыса, если у тебя большие возможности, не мог бы мне новую руку сделать?! — зло спросил лежащий у окна сержант и показал свою культю.

— Не забывайтесь, молодой человек! — вспыхнул тот и под насмешливые ухмылки раненых так же быстро покинул палату.

...Стремительно бегут навстречу черной «Волге» заросшие сурепкой подмосковные поля, задумчивые березовые рощи и неказистые деревеньки. Водитель Трофимыч бросил встревоженный взгляд на сидящего на соседнем сиденье, задыхающегося от жары и гнева Толмачева и участливо произнес:

— Эко вас перевернуло, Сергей Иванович!.. Мало раненых, безногих и безруких на своем веку видели, что ли?..

— Много, Трофимыч, ох, много! — закашлялся тот. — А теперь вот сам вроде бы как подбитый!..

— Сердце прихватило?

— Хуже! — обронил Толмачев и отвернулся к открытому окну машины.

Павел Иванович Толмачев встречал брата у ворот двухэтажной, обнесенной бетонным забором дачи в компании красавца-сеттера и угрюмого бладхаунда.

— Это, брат, ко мне! — бросил он начальнику охраны и под локоть повел генерала в стоящую на отшибе оранжерею.

Среди экзотических деревьев в кадках и не менее разнообразных дивного вида цветов был сервирован небольшой стол. Сергей Иванович взял с него графин с коричневой жидкостью и, понюхав ее, спросил:

— А у тебя «шила» не найдется, брат?

— Чего? — удивленно вскинул тот брови.

— Спирта. Чистого, как слеза ребенка, спирта, брат!

— Понесло! — усмехнулся Павел Иванович и снял трубку с примостившегося на столике телефона.

— Ага, понесло. С утра еще! — криво усмехнулся генерал. — В госпитале погоны и Звезду Савелову вручал. Тесть его был, Николай Степанович.

— Ну и что? Клюнул Николай Степанович?

— Еще как!..

— А Савелов, этот зять его?

— Поперхнулся было, но проглотил... Правда, он малый с мозгами, что к чему, просек сразу, но принял погоны и Звезду.

— Слава богу, что не дурак! — удовлетворенно заметил Павел Иванович. — Дело-то у тебя какое?

Генерал протянул ему три паспорта с готическими буквами на корочках.

— Ксивы, как ты просил, готовы! — сказал он. — Все подлинные! Можешь выбрать любой, но лучше возьми все три, мало ли что...

Павел Иванович раскрыл паспорта, некоторое время внимательно их разглядывал, удовлетворенно улыбаясь.

— Ни одна спецслужба не подкопается! — гордо заявил Сергей Иванович и продолжил: — По поводу забугорной собственности я ввел в курс моих людей, и они готовы приступить к ее выявлению — ждут приказа. Сначала займутся Европой, а потом всем остальным...

— На днях дам я тебе наводку, и отдавай приказ. Думаю, что, чем раньше мы легализуем своих людей за бугром и развернемся, тем быстрее будет отдача и для государства, как говорится, и для человека. Так что с Богом!

— Еще... мои люди подобрали на твой выбор несколько замков и вилл. Теперь дело только за тобой. Может, посмотришь?

— На твое усмотрение. Ты ведь все в лучшем виде сделаешь, я знаю!

— Хорошо, тогда в Баварии... Не поверишь! — возбужденно сказал Толмачев-младший, протягивая ему цветную фотографию старинного замка с тяжелыми каменными стенами, уходящими в вышину, и грозными бойницами. — Эта крепость продается за одну дойчмарку, каково?! Но, разумеется, на определенных условиях...

— Разумно! — пожал плечами Павел Иванович. — В ремонт этих камней надо вложить несколько миллионов марок, а уж отремонтированный замок сохранится для истории их фатерлянда! Ну что ж, коли свою историю растоптали, давай позаботимся о немецкой.

— Человек для этого у меня уже есть. И в экономике разбирается, и по-немецки от рождения говорит...

— Ладно, хватит дифирамбы петь! Кто он?

— Герой Советского Союза подполковник Савелов, — сказал Сергей Иванович, наблюдая за реакцией брата.

— Разумно! — кивнул Павел Иванович. — Державник. Из прекрасной семьи: отец — виднейший философ-марксист, ты его наверняка знаешь, с немецким языком и немецкой жизнью знаком от рождения, а на радиоразведке собаку съел. С какой стороны ни смотри — все «за»!

— Ты уже ознакомился с его делом? — поинтересовался Сергей Иванович. — Как оно к тебе попало?

— Позволь уж мне не отвечать на твой вопрос! — вертя в руках рюмку, промолвил Павел Иванович. — Но скажу, что мне не нравится... По моему мнению, есть в нем, этом Савелове, какая-то червоточина, но по делу его, по оперативной информации стукачей, я ее так и не нащупал...

— Тогда с этим к старому еврею Фрейду! — усмехнулся Сергей Иванович. — Копаться в их семейных простынях не стоит, тем более Николай Степанович сегодня мне уже звонил и предлагал дружить...

— Против кого?..

— Чует, старый лис, откуда ветер дует...

Сергей Иванович некоторое время разглядывал массивную фигуру брата, всматривался в его стальные непроницаемые глаза и неожиданно спросил:

— Брат, как ты думаешь, дьявол в аду — фигура положительная?

— Безусловно! — отрезал тот. — Скажи только, с чего это вдруг тебя такие вопросы волновать стали?

— Хочу разобраться, что в нас с тобой от Бога, а что от него — лукавого.

— Зачем? — удивился Павел Иванович.

— Может, ты прав, брат! — подумав, кивнул Толмачев-младший. — В каждом из смертных столько всего намешано, что и старик Фрейд не разобрался бы...

В ответ на его слова Павел Иванович саркастически усмехнулся и неожиданно спросил:

— С шефом своим по поводу наших планов разговора не имел?

— Нет, а что?

— Да так просто. Какой-то он странный в последнее время...

После несколько затянувшейся паузы первым нарушил молчание Сергей Иванович:

— Кстати, в Пешаваре, в офисе ЦРУ, объявился полковник "X", но вначале он засветился у Хекматиара вместе с каким-то пехотным майором.

— С каким майором?

— Личность не установлена пока, к тому же есть сведения, что тот майор к этому времени уже мог скончаться от ран.

— Тогда к чему мне твоя информация?

— Так, брат, на всякий случай...

• Предыдущая
• 36/39
• Следующая