Мент - Зверев Сергей Иванович - Страница 61
- Предыдущая
- 61/64
- Следующая
– И вы решили убрать Нику. После ее смерти акции переходили к бабке, которая наверняка продала бы их за цветной телевизор и была бы безмерно счастлива. И вдруг осечка, всплыло завещание. Из-за него погибли четыре человека: нотариус, Тасканов… Вашего бандита мне не жаль, а вот зачем было убивать Наташу и ее паренька? Они же были еще дети.
– А вот тут ты ошибаешься! – возразил Полежаев. – Это не дети, а настоящие исчадия ада. Они набрались наглости шантажировать меня. Как видишь, во всей истории нет ни одного порядочного человека. Порядочного с твоей точки зрения. А по мне, так все нормальные. Только игроки плохие. – Он расслабленно откинулся на спинку стула и с любопытством посмотрел на Андрея. – Теперь ты знаешь все.
Неужели еще не раздумал арестовывать меня?
– Нет. И не раздумаю. Твое положение не дает тебе права отнимать жизнь у других. За это ты должен понести наказание. – Андрей даже не заметил, как перешел на «ты».
– А у меня есть идея получше, – усмехнулся Полежаев. – Если' бы ты умел читать между строк, давно бы уже все понял. – Он наполовину выдвинул из стола ящик, достал какой-то документ и, на расстоянии показав его Андрею, пояснил:
– Это черновик контракта. Нашего контракта. Ты передаешь мне свои акции, а я в свою очередь" назначаю тебя директором фармацевтического завода. Ну, как тебе эта идейка?
– Любопытно… – с издевкой бросил тот. Однако его насмешливый тон ничуть не смутил Полежаева.
– Более того, – спокойно продолжал тесть, – ты получаешь долю Кругловой. То есть десять процентов от каждой сделки по тригидрату кальцегония. Даю слово, через год все твое начальство к тебе на поклон ходить будет. А еще лет этак через пять ты сможешь переписать устав МВД как тебе заблагорассудится. Если, конечно, захочешь. И никто даже слова сказать не посмеет.
– То есть ты предлагаешь мне взятку?
– Я предлагаю сделку, – поправил Полежаев. – И совсем не потому, что боюсь правосудия. Вспомни хотя бы одного человека из элиты, который отправился бы в тюрьму. Таких нет. Хотя у всех рыльце в пушку. Тут дело в другом. Ты обладаешь информацией, которая стоит именно столько, сколько предлагаю я.
– И если я соглашусь, меня тут же отпустят из-под ареста? – не поверил Андрей.
– Достаточно одного моего звонка, – подтвердил тесть. – Хотя предупреждаю, набивать Цену бессмысленно. Это не пройдет.
– А если я откажусь?
Полежаев, видимо, был готов к этому вопросу, ответив без промедления:
– Речь идет о сумме в несколько сотен миллионов. За такие деньги все ваше министерство можно с потрохами купить. Считай, тебя уже продали.
– Ну и дерьмо же ты, Полежаев. – Андрей наконец решил высказать все, о чем думал на протяжении разговора. – Оттого, что ты считаешь всех людей скотом, они им не станут. Я понимаю, ты получаешь удовлетворение, когда видишь, что есть кто-то похуже тебя. Только тогда ты чувствуешь себя апостолом. Не надейся, я тебе такого удовольствия не доставлю.
Андрей вытащил из-за пояса пистолет и положил его на журнальный столик.
– Собирайся, мы едем в отделение. Калина тебя сдал. Секретарь арестован с поличным при передаче пленки. Есть и еще кое-что, более убедительное, чем вся твоя философия.
В первый раз за время их разговора Полежаев не сдержался:
– Скотина! – Отшвырнув листок в сторону, он заорал:
– В Павлика Морозова решил поиграть?! Так вот знай: единственное, что ты можешь сделать, это убить меня. Взять и убить. Точно так же, как когда-то поступил с моей Светой. Ты же профессиональный убийца. И нечего из себя святошу корчить.
Андрей и прежде слышал подобные обвинения от тестя, но на этот раз по-настоящему растерялся.
– Подожди, подожди! – попытался он остановить Полежаева. – Ты хочешь сказать, что я виновен в смерти своей жены и дочери?
– А кто еще подсунул им эту машину? Ведь это ты должен был тогда погибнуть, а не она.
– Должен был?
– Лесовоз ждал тебя!
Андрей испытал настоящее потрясение. В то, что авария была подстроена, верилось с трудом, в то же время подобная версия вполне логично объясняла сходство обеих катастроф, а точнее, убийств. Мучившая его загадка вдруг разрешилась. Конечно, Полежаев приказал убить Нику не потому, что хотел досадить ему. Но именно по этой причине пожелал убить ее таким способом.
– А знаешь, чего я боялся больше всего? – Полежаев с ненавистью посмотрел Андрею в глаза. – Я боялся, что ты согласишься.
В его руке неизвестно откуда появился маленький пистолет. Скорее всего он лежал в ящике стола. Заряженный и снятый с предохранителя.
– Будем считать это напа… – Он не договорил, покачнулся, а потом выронил оружие из рук.
На оконном стекле появилась снежинка из расползшихся в разные стороны, трещин. Андрей на мгновение растерялся, не понимая, что произошло. А стекло тут же разлетелось вдребезги. Содрогнувшись всем телом, Полежаев повалился на стол.
«Неужели снайпер? – промелькнуло у Андрея в голове. – Откуда?.. Кто?!»
Схватив свой пистолет, он бросился было к Полежаеву, чтобы помочь ему встать, и тут во дворе гулко простучала автоматная очередь. Потом еще одна.
Дверь распахнулась, и в кабинет влетел охранник с пистолетом в руке. Глянув на Андрея, он метнулся к лежавшему на столе хозяину. Окинув его беглым взглядом, констатировал:
– Черт, убит! – Держа пистолет на изготовку, он сделал шаг в сторону мансарды и тут же отлетел назад, повалившись на спину. Сквозь небольшую дырочку в комбинезоне сочилась кровь.
Полежаев медленно сполз со стола и тоже оказался на полу. У него был прострелен затылок. Еще одна пуля угодила в спину на уровне сердца. Поскольку из живых в этой комнате остался он один и прицел снайпера теперь перемещается вслед за ним, Андрей отскочил в сторону, намереваясь укрыться за шкафом. Маневр оказался весьма своевременным: пуля просвистела у самого уха. И хотя «глок» был у него в руке, стрелять в пустоту было глупо.
Автоматные очереди во дворе не утихали. И если вначале одиночными палили из нескольких стволов, то через пару минут стало ясно, что теперь отстреливается только один из охранников. А налетчиков, если судить по автоматным очередям, было не меньше четырех, целая команда. Причем команда профессионалов. Одного взгляда на распростершихся на полу Полежаева и его охранника было достаточно, чтобы оценить мастерство снайпера.
Внезапно во дворе стало тихо.
«Значит, последний охранник тоже убит», – констатировал Андрей.
– Давай в дом, там еще один, – послышался чей-то приказ, и в холле загрохотали тяжелые шаги.
Оставаться в укрытии было нельзя, иначе нападавшие в упор расстреляли бы его. Андрей рванулся к двери, едва не поймав выпущенную снайпером пулю. Выскочив в коридор, он бросился к лестнице, чтобы опередить боевиков и занять удобную для ведения огня позицию. И ему удалось это сделать. Вначале выстрелил наугад, просто для того, чтобы остановить поднимавшихся по лестнице боевиков. В ответ полоснуло несколько автоматных очередей. Положение оставалось критическим. Для того чтобы выстрелить прицельно и хотя бы ранить противника, нужно было высунуться, то есть подставить себя под шквальный огонь. Да, одиночными выстрелами Андрей мог удерживать противников на лестнице до тех пор, пока они не откроют «второй фронт». Позади мансарда, для того чтобы десантироваться туда, большого ума не надо. Однако нападавшие поступили иначе. Решив просто-напросто выкурить Андрея с третьего этажа, они через мансарду подкинули в кабинет Полежаева «черемушку». Едкий газ начал медленно заполнять коридор. Путь назад был отрезан. Выбор, предоставленный Андрею, оказался невелик: либо продолжать отстреливаться и в скором времени отключиться, либо пойти в атаку. То есть или газовая камера, или подвиг Александра Матросова. Ни тот, ни другой варианты Андрея не устраивали. Глаза резал газ, а немного погодя он почувствовал первый приступ тошноты.
Прямо перед ним, вырывая щепки, пол продырявила автоматная очередь. Как показалось Андрею, она грохотала бесконечно долго. И вдруг ее словно обрубили.
- Предыдущая
- 61/64
- Следующая
