Час волкодава - Зайцев Михаил Георгиевич - Страница 5
- Предыдущая
- 5/88
- Следующая
Угольно-черная иностранная автомашина свернула за торец очередного дома-кирпича. Миша на мгновение потерял ее из виду, и тут ему пришлось вдавить до отказа педаль тормоза – прямо перед носом «Жигулей», откуда ни возьмись, возник мальчишка на роликах с таксой на поводке.
Хвала всевышнему, хоть на этот раз тормоза не подкачали. «Жигуль» остановился буквально в метре от мальчика. Залаяла такса. Что-то обидное в адрес Чумакова прокричали старушки со скамейки под раскидистым кустом бузины. Миша отер пот со лба тыльной стороной ладони, грубо, витиевато выругался, проводил взглядом быстро удаляющегося по направлению к импровизированной баскетбольной площадке малолетнего роллера вместе с забавно скачущей таксой и тихонечко тронул машину с места.
– Ну, теперь я «бээмвуху» из принципа догоню, итить ее мать!.. – процедил Миша сквозь зубы. – Думаешь, ушел, псих? Шумахер на хер, гонщик долбаный...
Свернув за угол, Миша немало удивился, увидев черный «БМВ», припаркованный подле ярко оформленного входа в некое подвальное помещение.
Кто теперь знает, на кой черт архитекторам-планировщикам семидесятых годов двадцатого столетия понадобилось устраивать отдельный вход в подвал конкретно этой, вполне типичной панельной пятиэтажки. Между тем вход имелся. Маленькое крылечко врылось в газон между двумя стандартными парадными. Бетонные ступеньки вниз под ярко окрашенной крышей. В ядовито-зеленый цвет крышу покрасили явно совсем недавно. Может, месяц назад, в крайнем случае весной. И гирлянду лампочек к крыше приладили, такое впечатление, только позавчера. Бетонные ступеньки тоже выкрасили, и тоже недавно, причем работал тот же художник-дальтоник. Ступеньки были красными. Ежели спуститься по покрасневшим ступенькам на полтора метра ниже газона, то упрешься в железную дверь с глазком. Ярко-желтую. На желтом контрастно смотрятся три черные семерки и синяя надпись «Бар».
К «бару»-подвалу вела хорошо протоптанная тропинка через газон. У истоков тропинки стояли старенький задрипанный «Фольксваген» и ухоженный «БМВ» – объект Мишиного преследования.
«Выходит, Дима ни от кого не убегал, а просто очень спешил в этот гадюшник, так, что ли? – подумал Миша, паркуя „Жигули“ рядышком с „БМВ“. – Похоже, что так...»
Уже через минуту Чумаков дергал желтую дверную ручку питейного заведения, помеченного тремя семерками. Бесполезно, дверь открываться не желала. Миша толкнул плечом крашеное железо. Заперто. Кнопки электрического звонка около дверного косяка не наблюдалось, пришлось стучаться, колотить по двери кулаком. Причем довольно долго.
Мигнул дверной глазок, скрипнули петли. Дверь цвета спелого подсолнечника отворилась. За порогом «Трех семерок» стоял, загораживая тщедушным телом вход в заведение, низкорослый, тощий, коротко остриженный пацан, одетый в широченные брюки клеш и тельняшку.
– Ты кто? – спросил паренек в тельняшке равнодушно.
– Конь в драповом пальто! – автоматически нахамил Миша в ответ на глупый вопрос малолетнего привратника и тут же себя одернул. Негоже ссориться со здешним швейцаром. Чумаков заставил себя улыбнуться, постарался, чтоб улыбка получилась максимально доброжелательной. – Привет, морячок! Сюда к вам в трюм только что вроде бы мой знакомый зашел, хочу перекинуться с ним парой слов. Подвинься, морячок, дай пройти, о'кей?
– А ты кто? – переспросил парень, оставаясь стоять в проходе столбиком.
«Спокойно! Не заводись», – отдал себе мысленный приказ Миша, набрал побольше воздуха в легкие и выложил на одном дыхании:
– Я доктор Чумаков, Михаил Викторович, врач-реаниматолог Московской медицинской академии имени Сеченова, по совместительству работаю ветеринаром в ЦКБ. Еще вопросы есть? Теперь мне можно пройти, а?
– Проходите... – Безразличное выражение на лице парня сменила подобострастная слюнявая улыбочка, глазки забегали. – Проходите, давайте...
Парнишка посторонился, Чумаков шагнул в подвальную прохладу, у него за спиной щелкнула замком дверь.
– Доктор, помогите раскумариться. – Парнишка схватился цепкими пальцами за рукав Мишиного пиджака. – Ломает сильно, доктор, мочи нет терпеть.
Чумаков вдоволь насмотрелся на наркоманов в реанимационном отделении Медицинской академии, и обмануть его было трудно.
– Не свисти! – Передернув плечами, Миша освободил от захвата пиджачный рукав. – Ни фига тебя не ломает. Небось принял дозу с утра и добавить хочешь, только и всего.
– Доктор! Реально ломает, бля буду, – заныл парнишка, цепляясь за одежды Чумакова и удерживая Мишу в тесном предбаннике возле дверей на улицу. – Ну, хоть колесико продайте задешево. Бабки на кармане, вы не думайте, не халяву прошу...
– Отвали! – Миша отстранился от наркомана в тельняшке. – С чего ты взял, что я наркотой торгую?
– Ты ж сам сказал, по типу, ты доктор.
– Ну и что? Что, простому доктору, не торгующему наркотиками, нельзя в бар зайти, что ли?
Не дожидаясь ответа на сей риторический вопрос, Миша резко повернулся спиной к юному наркоману и решительно двинулся в глубь коридорчика. Шесть быстрых шагов, поворот налево, и Чумаков оказался в небольшом прямоугольном зале.
Солнечный свет едва пробивается сквозь зарешеченные окна-бойницы под потолком. Тихо играет музыка что-то попсовое, в три аккорда. Мелодия почти не слышна из-за разноголосого гомона посетителей. Вдоль одной стены расставлены столики о четырех хилых ножках и стулья с гнутыми спинками. Вдоль другой – стойка бара и возле нее высокие табуретки. Все места заняты. В тесном для такого количества народа помещении не продохнуть от дыма. Посетители – сплошь мужчины характерной наружности. И только в дальнем от Михаила углу прямоугольной комнаты одинокая дама с ярким макияжем, в безумно короткой мини-юбочке дергает рычаг игрового автомата – так называемого однорукого бандита.
Бандитов Миша определял на раз. Опять же вследствие богатого жизненного опыта, приобретенного в реанимации, где то и дело приходилось вытаскивать с того света соответствующего вида мужиков с огнестрельными ранениями разной степени тяжести.
«Один механический и раз, два, три... до фига живых, здоровых, в меру пьяных бандитов. Похоже, действительно простому доктору, не торгующему наркотой, здесь нечего делать, – подумал Миша, оглядываясь. – Чужие сюда не ходят. Типичный бандитский притон. На хрена, интересно, сюда пожаловал Дима Антонов? Даже если я обознался и за рулем „БМВ“ сидел не Дима, а человек, на него похожий, все равно тот гражданин абсолютно иного архетипа. Трудно его представить в здешнем гадюшнике. Хотя внешность обманчива... Где же он, интересно? Куда спрятался? Не под стол же он залез, в самом деле?»
Осмотр подвала-притона и выяснение социальной принадлежности его завсегдатаев заняли у Миши пять секунд. Определившись на местности и не обнаружив того, кого искал, Чумаков поспешил ответить на удивленный взгляд бармена.
Суровый дядька в черной футболке с золотым крестом навыпуск буравил Мишу взглядом с того мгновения, как он возник на пороге питейного зала. – Здрасьте. – Миша кивнул бармену, сделал шаг и оказался возле стойки. – Я дико извиняюсь, я ищу высокого черноволосого мужчину, чья «бээмвуха» припарковалась у входа в ваше замечательное заведение. Не подскажете, где он тут у вас прячется?
– А ты кто?! – спросил бармен громко. Так громко, что те из посетителей «Трех семерок», которые до сих пор не заметили появления чуждого элемента в «баре»-подвале, тут же повернули коротко стриженные головы и уставились на Мишу, будто он не обычный гражданин в костюме при галстуке, а пришелец из космоса в сверкающем скафандре.
Ответить бармену Миша не успел.
– Он доктором обозвался, – раздался из-за спины Чумакова голос юного наркомана. – Сказал, по типу, притащился к корешу.
– Братва, кто этого чувака знает? – обратился бармен к публике, указав на Мишу скрюченным средним пальцем правой руки, украшенным массивным перстнем-печаткой желтого металла.
Братва ответила молчанием. Гомон, еще минуту назад заглушавший попсовую музыку, стих. И только девушка возле игрового автомата продолжала тихонько материться, дергая механического бандита за единственную никелированную конечность. Все, кроме девицы, увлеченной игрой, смотрели сейчас на Мишу. Кто с подозрением, кто с откровенным недоверием, кто пьяно ухмыляясь.
- Предыдущая
- 5/88
- Следующая
