Час дракона - Зайцев Михаил Георгиевич - Страница 72

• Предыдущая
• 72/117
• Следующая

– Давай, мент, говори, чего приказано, не зли меня! – Я сунул диктофон под нос капитану. – Будешь тянуть – точно убью!

Я боялся, что он начнет каяться, объяснять, почему назвал неправильный домашний адрес, и поэтому последнюю реплику произнес максимально жестко.

Милиционер начал говорить. Я еле успел нажать кнопку записи. К жене он обратился ласково: «Томчик мой родной» – всхлипнул и попросил принять «блондина среднего роста и нашего возраста» по первому разряду и «сделать все, что он попросит».

– А если я попрошу ее сделать минет? – спросил я, пряча диктофон в карман брюк. – Сделает?

Мент молчал. Он ожидал смерти, он не верил, что я вот так просто сяду в машину и уеду.

Когда я устроился в шоферском кресле и завел мотор, капитана затрясло. Чего он боится? Того, что я раздавлю его колесами? Я дал задний ход.

– Не-ет! Не надо-о! – истошно заорал милиционер.

Я умудрился развернуть автомобиль на узком пространстве между деревьями, орущий бандит в милицейском кителе остался позади. Уезжая, я еще долго слышал его вопли. Надеюсь, он не потеряет рассудок, но форменные брюки запачкает, это точно!

До нужного мне места на Московской кольцевой дороге я добрался к половине второго ночи. Позади остались два гаишника, разбогатевшие благодаря мне на сто долларов каждый, и абсолютно бесполезный звонок по названному капитаном телефонному номеру. Я перестраховался: вдруг мент назвал номер знакомых и после поинтересуется, был звонок или нет. Хвала Будде, телефон не ответил, и я со спокойным сердцем забросил диктофон в открытый канализационный люк. Туда же бросил и капитанское табельное оружие. Пустые хлопоты отняли у меня пятнадцать драгоценных минут. Неприятно, но не смертельно.

«Волгу» я оставил на стоянке дальнобойщиков рядом с Кольцевой. Заплатил чумазому хлопцу, страдающему бессонницей шоферу из Минска, пятьдесят баксов, попросил присмотреть за машиной. Пообещал еще стольник, когда вернусь. Соврал, что спешу к знакомой телке. Позвонила, мол, сказала: «Жених неожиданно возвращается из командировки, срочно приезжай, забирай свои шмотки, а то на помойку выброшу». Живет моя отрада недалеко, пешком отсюда десять минут. Рядом с домом дамы сердца тачку ставить опасаюсь, не хочу компрометировать чужую невесту.

Минчанин охотно поверил в мою сказку, и я не спеша побрел в сторону ближайших многоэтажек.

Скопище дальнобойных фургонов окружали буйные заросли сирени. Как только я спрятался за густой зеленой стеной, сразу же свернул. Стороной обежал автостоянку и в неположенном месте пересек магистраль, опоясывающую Москву серым бетонным кольцом.

Места были знакомыми. Давным-давно скромный обыватель Семен Ступин оборудовал в лесочке рядом с Кольцевой надежный тайник. Идти мне до него, как и до воображаемой возлюбленной, десять минут, бегом – быстрее.

Искомый тайник представляет из себя старый фанерный чемодан, в котором спрятан саквояж более современной формы и туристский зеленый рюкзак. Фанерное чудовище Ступин отволок в придорожный лесок и темной ночной порой запеленал свое сокровище в целлофан, после чего закопал на полутораметровой глубине подле приметной корявой липы. Рядышком, под елкой, совсем неглубоко, предусмотрительно была прикопана саперная лопатка.

Два часа десять минут. Я завел мотор «Волги» и выехал на трассу. На заднем сиденье лежали саквояж и рюкзак, мое небогатое наследство. В саквояже дожидался своего часа паспорт на чужую фамилию, но с моей фотографией, три тысячи долларов США и комплект одежды – джинсы, полуботинки, футболка, свитер, плащ. Семен Ступин не знал, когда понадобится одежда, в какое время года, и поэтому сформировал комплект, подходящий практически к любым метеоусловиям, за исключением лютой зимы. Сейчас, хвала Будде, на дворе жаркое лето, свитер с плащом останутся в ручной поклаже, а остальное вполне сгодится. Не ходить же мне и дальше в вечернем костюме с бабочкой. За рулем «Волги» мой наряд вполне уместен, но в толпе прохожих я буду выглядеть белой вороной.

Эх, жалко, не припасено в захоронке скромного пиджачишки! Надетый поверх футболки пиджак придал бы мне вид обнищавшего научного сотрудника. Еще очки на нос, и все – прощай, бандитское прошлое, я новый человек по имени Игорь, по фамилии Козловский, рафинированный интеллигент, жертва экономических катаклизмов новейшей истории. Когда я был Семеном Ступиным, я думал о пиджаке, но он, собака, не поместился в саквояж. Встала дилемма – либо плащ, либо пиджак. Я выбрал плащ и не угадал.

Что-то я не о том думаю. Рано превращаться в гражданина Козловского, до этого придется еще раз навестить Папу. Придется его убить, иного выхода у меня нет.

Другой на моем месте, возможно, нашел бы более изящное бескровное решение проблемы. Но я – это я, со своими плюсами и минусами, со своей системой ценностей и со своими методами решения сложных жизненных ситуаций.

Без десяти три. Сворачиваю с Кольцевой, еще пятнадцать минут выжимаю из мотора все, на что он способен, затем разворачиваю «Волгу» фарами к городу, багажником к пригороду, останавливаюсь, мотор не глушу. Беру с заднего сиденья свои вещи, отношу их на обочину. Снова сажусь за руль, жму на газ и на полном ходу выпрыгиваю из автомобиля.

«Волга» проехала еще метров пятьдесят, дорога вильнула, автомашина свалилась в кювет, протаранила мелкие деревца и врезалась в толстый еловый ствол. Может быть, все было и не совсем так, а может быть, и совсем не так. Не знаю, судьба автомобиля меня больше не интересовала.

Я бежал по дороге, не оглядываясь, чуть сбавил темп лишь однажды, чтобы взять в руку саквояж и забросить на плечо рюкзак.

Брошенную «Волгу» скоро найдут мои «друзья». И что подумают? Стальной допросил мента и гнал очертя голову в город. Не справился с управлением, долбанул машину, а сам, сволочь везучая, ушел. Все просто до примитива, понятно и достоверно.

Между прочим, недавно я дозаправил «Волгу» на случай, что кто-нибудь вспомнит показания приборов. Все чисто, бензина израсходовано ровно столько, сколько необходимо, чтобы доехать от Папиного логова до места аварии. Не забыл я и про километраж. Спасибо знакомому таксисту, мастеру левых рейсов эпохи застоя-застолья. За литр пива экс-расхититель социалистической собственности, ныне бандитский водила, обучил Стального Кулака, как претворять в жизнь исторический лозунг эпохи застоя-застолья: «Тот не таксист, кто со счетчиком не дружит». Стальной был угрюмым, но любознательным бандитом.

• Предыдущая
• 72/117
• Следующая