Час дракона - Зайцев Михаил Георгиевич - Страница 57

• Предыдущая
• 57/117
• Следующая

– Это все Мурзик, падла, – нудно тараторит Папа под ухом. – Два года, сука, был моей правой рукой, падлюка. Власть взять решил, сучонок. Гвардию он сам собирал, падла, они его слушаются. Всех, мерзавец, вербовать побоялся, приближенных своих подговорил, каких-то идиотов в черных трико нанял, думал, проскочит. Ни фига! Живым меня не взять! А мертвый я им не нужен! Вся база данных у меня в компьютере, а код доступа никто не знает, один я. Выпытать хотели, суки…

Я гнал «Волгу» по переулкам на пределе допустимой скорости. Этот старый московский район я знал достаточно хорошо. Петлял по переулкам осмысленно, знал, что рано или поздно уйду от погони.

Средств связи в нашем автомобиле по странной случайности не оказалось. Как вы, наверное, помните, уезжали мы из негостеприимного леса в истерике. Папа не позаботился о личном оружии, а мне под прицелом ненавидящих взглядов завистников мафиози и вовсе просить взаймы чего-либо стреляющее было не с руки. Так что по части боезапаса тоже хреново, в смысле – абсолютный нуль.

В отрыв от основной группы мы ушли сразу же после обстрела, на хвост нам сели уже в городе. Как нас отыскали в мешанине московских автомобилей? Элементарно! Заговорщики озаботились оборудовать «Волгу» радиомаяком. Я это сразу же понял, как только почувствовал себя магнитом, притягивающим всякий мусор. Хвала Будде, что не мусоров.

Можно, конечно, послать все к черту, бросить Папу и смыться. Можно, но не нужно. Не желаю проводить остаток жизни в роли снежного человека в гималайской глухомани. Уж слишком мне запомнилась прощальная реплика Здоровяка. Искать начнут, шум поднимут, и те, кто меня уже ищет, ушки навострят, идентифицируют драчуна по кличке Стальной с костоломом Сеней Ступиным, тогда все, кранты.

Очень нестандартная ситуация – моя жизнь, мое будущее, все сейчас зависит от благополучия плюгавчика Папы. Впервые в жизни вынужден спасать мерзавца, которому не так давно мечтал перегрызть глотку. Превратности судьбы, мать их…

Сестричка-"волжанка" поотстала, еще один поворот, и она исчезла. Для страховки заезжаю во двор серой двухэтажки. Выскакиваю из автомобиля, силой вытаскиваю за собой Папу. Ладошкой зажимаю Папе рот и, пристально глядя мафиози в глаза, даю установку:

– Хочешь выжить – молчи и беспрекословно выполняй мои приказы. Понял?

Папа кивнул.

– Тогда побежали!

Мы побежали. Вдоль серой стены, в проходное парадное, галопом через улицу и снова дворами.

– У тебя деньги есть? – спросил я на ходу.

– Да, много! Я тебя озолочу, если вытащишь…

– Ты не понял, с собой деньги есть?

Папа, смешно подпрыгивая, сунул руку в карман мятых брюк и извлек оттуда пухлый бумажник крокодиловой кожи.

– Отлично. – Я выхватил у Папы бумажник. – За мной! Мы перешли на шаг. Минуту назад я приметил недалеко за углом скромный магазинчик одежды под многообещающей вывеской «Бутик. Эксклюзивная мода» и теперь спешна приобщиться к дарам высокой моды.

– Видок у нас не очень, – объяснил я Папе, – необходимо переодеться, сменить, так сказать, имидж.

Стеклянные двери приюта модников и модниц распахнулись перед нами широко и радушно. Внутри магазина играл магнитофон, тихо и ненавязчиво звучала песня из американского кинофильма «Красотка». Я взглянул в гигантское зеркало напротив двери и почувствовал себя в роли главной героини вышеупомянутого фильма (если не видели это кино – рекомендую). Моя темная футболка, пропитанная болотной водой и вдоволь повалявшаяся вместе со мной в лесу под соснами, представляла из себя поистине эксклюзивный экземпляр авангардной моды. На порвавшихся по шву джинсах алело пятно чужой крови. Кроссовки отливали всеми цветами радуги с преобладанием темных тонов. Папа выглядел не лучше. К тому же рубашка у него расстегнулась вследствие утери пуговиц, и на хилой груди инородным телом блестел изящный золотой медальончик с бриллиантом. О наших прическах я вообще не говорю. Неудивительно, та" магазинный секьюрити сразу же заинтересовался нашими персонами.

– Вы простите… – начал было охранник.

– На! – Я извлек из Папиного бумажника стодолларовую купюру, небрежно сунул ее в нагрудный карманчик белоснежной рубашки охранника. Секьюрити молча поклонился.

– Девушка, можно вас? – Папа призывно замахал руками скучающей продавщице. Кроме нас, покупателей в магазине не наблюдалось. Обслуга в зале маялась от безделья, однако нас игнорировала.

– Отставить барские замашки! – прошептал я Папе в ухо. – Сами подойдем.

Подошли. Я кашлянул, девица соизволила повернуть ко мне хорошенькую головку и с удивлением увидела пачку долларов в моей грязной пятерне.

– Дочка, нам с приятелем срочно необходимо переодеться. Доллары менять некогда, в примерочной вертеться некогда, подбери чего попроще наших размеров и быстро, работаешь за интерес. Поняла?

Она поняла. Молодежь нынче пошла сообразительная. Через двадцать минут мы покинули гостеприимный магазин. Всего за две тысячи долларов я стал счастливым обладателем хлопчатобумажной синей футболки, легких летних брюк и открытых сандалий. На поясе у меня висела сумка-кенгуру, в ней Папин бумажник и расческа. Глава мафии нищих скрыл залысины под бейсболкой. Кумачовый блузон без пуговиц был ему великоват, но, к сожалению, более скромных размеров в бутике не нашлось. Черные джинсы «Кельвин Кляйн» Папе пришлось подвернуть чуть ли не до колена. А вот нога у него оказалась здоровенная, аж сорок третьего размера, и проблемы с обувью не возникло.

На выходе я еще раз осчастливил охранника, поменял пятидесятидолларовую купюру на два жетона для метро.

Топтунов я заметил сразу же. Стеклянные двери бутика не успели закрыться, а я уже срисовал четырех амбалов на углу. Черт побери! Как? Каким образом нас снова засекли? И тут до меня дошло. Какой же я дурак! Как же я раньше не сообразил! Если смогли поставить радиомаяк на машину из Папиного автопарка, что мешало прицепить «клопа» к Папиной одежде? На кону гигантские деньги, в ход идут все доступные средства, а такая мелочь, как радиоклеймо, на объект захвата вешается элементарно просто. Смешно было бы, если бы о радиометке не позаботились. Но где же может быть спрятан маячок? В шмотках? Вряд ли. Их можно снять, жара стимулирует к переодеванию и переобуванию.

• Предыдущая
• 57/117
• Следующая