Деревня восьми могил - Екомидзо Сэйси - Страница 42

• Предыдущая
• 42/61
• Следующая

В конце концов мы догнали Харуё, и я, положив руку ей на плечо, остановил ее:

– Харуё-сан, погоди. На что ты сердишься? Почему все время молчишь?

При слабом освещении я тем не менее разглядел лицо Харуё. Оно было белым как мел и совершенно непроницаемым. Холодная испарина блестела на лбу. Она тяжело дышала, беспрерывно ловя ртом воздух.

– Я… Я совсем ни на кого… не сержусь.

– Нет, сердишься. На меня? Пожалуйста, Харуё-сан… Прости меня, если я был в чем-то не прав. Сказки, что я сделал не так? Я искуплю свой проступок. Но и ты перестань дуться, если не хочешь довести меня до отчаяния.

Сестра молча долго смотрела на меня, потом ее лицо скривилось, как у собирающегося зареветь ребенка.

– Тацуя-сан!.. – Харуё неожиданно припала к моей груди и громко зарыдала.

– Ну что ты, что ты… Успокойся! Мы с Норико были изумлены.

Сестра, не отрываясь от меня, продолжала надрывно плакать.

– Прости меня, Тацуя-сан, прости… У меня и в мыслях не было сердиться… Во всем я виновата. Ты ни в чем не провинился. Виновата только я, одна я… Прости… Пожалуйста, прости меня.

Сестра потерлась лицом о мою грудь и снова безудержно зарыдала. Ее слезы жгли меня сквозь одежду.

Я не знал, что делать. Не мог понять, как объяснить внезапную смену настроения Харуё, внезапного взрыва чувств. Первым побуждением было успокоить ее, но я не знал как. Я сжал ее руку, погладил, оставалось только ждать, когда плач прекратится сам собой. Норико тоже совсем растерялась и, видимо, не могла найти нужных слов, только с тревогой наблюдала за Харуё.

Прошло немало времени, прежде чем всхлипывания Харуё прекратились. Я ласково погладил ее по плечу;

– Харуё, милая, ты наверняка безумно устала, оттого и плакала без всякой причины. Давай вернемся домой и хорошенько отдохнем.

– Прости меня.

Сестра наконец оторвалась от моей груди, вытирая слезы, виновато улыбнулась и с благодарностью взглянула на меня:

– Что-то на меня накатило. Без всякого повода раздражение обуяло, потом разревелась… Норико-сан, мое дурацкое поведение, наверное, шокировало вас…

– Нет, совсем не шокировало, только встревожило. Сейчас, Харуё-сан, надеюсь, вам лучше?

– Да, все прошло. Наверное, правда от переутомления. В последнее время бессонница замучила. Да, лучше возвращаться, в таком месте долго находиться вредно.

– Конечно, пойдемте домой, – проговорила Норико.

– Спасибо за помощь. Но только я не могу вернуться, я очень боюсь за бабушку Коумэ.

Ох, я о ней совсем забыл,.. Харуё права. Нельзя же, бросив в беде старушку, несчастного воробышка, возвращаться домой. У меня не хватило решимости уговорить Харуё вернуться и продолжить поиски одному.

– Давайте сделаем так: найдем какое-нибудь подходящее место, передохнем и продолжим поиски бабушки.

– Да, ты прав, так и сделаем, – ответила Харуё. Она не стала перечить мне.

– Нотт-тян, там не видно местечка, где можно было бы присесть? – спросил я.

– Пойду поищу, – ответила Норико и, взяв фонарь, отправилась искать.

– Тацуя, вот здесь можно даже подремать! Тут, во всяком случае, не сыро. Харуё-сан, идите сюда! – вскоре позвала она.

Норико обнаружила впадину в стене, а в ней известняковый валун, позволявший всем троим устроиться на нем.

Харуё, видимо, совсем выбилась из сил, лицо ее стало еще бледнее, она тяжело дышала.

– Ты хорошо себя чувствуешь? Тебе непременно надо отдохнуть,

– Не беспокойся. Немного посижу и приду в себя. – Сестра потерла лоб, взяла фонарь и огляделась. – А, поняла. Это место называется «Нос Тэнгу», – объяснила она.

– Почему ты так решила?

– А взгляните туда. Видите скалу, похожую на длинный нос Тэнгу? – Харуё высоко подняла фонарь и осветила выступ, действительно напоминавший нос мифического существа.

Я разглядел также и то, что за ним пещера снова расширялась. А еще на стене напротив впадины, в которой мы сейчас устроились, обнаружился рельеф, очень напоминающий маску Тэнгу.

– Ой! – воскликнул я. – Посмотрите! А стена напротив вся целиком напоминает маску Тэнгу!

– Я о том и говорю, – поддержала меня Харуё, – и в карте лабиринта это место так называется. – Она вытащила схему подземелья и показала на ней название «Нос Тэнгу».

Кроме того, в карте значились: «Обезьянье кресло» и «Эхо на перепутье». И, как на моей бумаге, рядом со схемой помещались три стиха.

Пройдя один ри по устланной листьями конопли дорожке, выйдешь к камню, который наречен названием Обезьянье кресло.

Дойдя до Носа Тэнгу, сделай передышку и внимательно прислушайся к Эху на перепутье.

Есть шесть дорог, одна из которых – дорога дьявола, за ней – дорога Будды. Прислушайся к Эху на том перепутье и сохрани звучание его в душе своей.

– Вот оно что! Получается, первым пунктом в подземном лабиринте обозначено «Обезьянье кресло»? – удивленно спросил я.

– По всей вероятности, именно так. А «Нос Тэнгу» – второй пункт. А где-то недалеко отсюда, должно быть, находится «Эхо на перепутье», – высказала свое предположение Харуё.

– Как понимать эту фразу: «Внимательно прислушайся к Эху на перепутье»? – включилась в разговор Норико.

– Сама не очень понимаю, – ответила Харуё и предположила: – Тут написано еще: «Дойдя до Носа Тэнгу, сделай передышку…» То есть если в этом месте остановиться и прислушаться, то различишь какие-то звуки.

Внезапно Харуё подняла руку:

– Т-с! Тихо!.. Слышите? Что это? Мы с Норико затаили дыхание.

– Сестра, ты что-то слышишь? – спросил я.

– Мне почудился крик, очень необычный, – ответила Харуё и рукой прикрыла мой рот.

И тут я тоже отчетливо услышал звук. Мне показалось, кто-то высоким голосом простонал. Через короткий промежуток времени откуда-то издалека снова раздался стон, повторявшийся несколько раз. Затем из глубины пещеры послышались торопливые шаги. Казалось, двигается целое войско.

– Кто-то идет сюда! – прошептала Харуё.

– Нотт-тян, задуй фонарь! – велел я тоже шепотом.

Мы оказались в кромешной тьме.

Гулкий топот сразу прекратился. И все же ясно было, что кто-то, спотыкаясь, продолжает приближаться к нам.

А, ну ясно! И жалобные стоны, которые доносились прежде, и перестук шагов конечно же не свидетельствуют о том, что идущих людей много.

«Эхо на перепутье» – из самого названия ясно, что в сложном подземном лабиринте имеется какое-то место с необычной акустикой. Единичный звук, отражаясь стенами, скалистыми породами, многократно и бесконечно повторяется эхом, которое разносится далеко вокруг.

Следовательно, сюда движется не толпа, а один человек. Если бы их было хотя бы двое, они, скорее всего, разговаривали бы, и мы бы обязательно это услышали.

Вот направляющийся в нашу сторону человек опять споткнулся или наткнулся на что-то. Соответствующие звуки многократно повторились.

– Эхо… – Норико тоже поняла наконец, в чем дело.

– Да, эхо, – подтвердил я.

– Тихо! Молчите! Он уже совсем близко, – прошептала Харуё.

Топот стих: некто, бродящий по подземелью, вышел за пределы особой акустической зоны «Эха на перепутье». Теперь было отчетливо слышно, что двигается он крадучись. Мы замерли в ожидании. И тут за скалой появилось колеблющееся кольцо света. Наверное, идущий в нашу сторону человек пользуется карманным фонарем. Мы присели, прижавшись к стене. Кольцо света от фонарика было уже совсем близко. В двадцати шагах от нас, в пятнадцати, в десяти шагах, в пяти… А-а-а, наконец-то! Перед нами показался мужчина.

К счастью, мы прятались в глубокой впадине, и он нас не заметил. Когда этот человек проходил мимо, удалось разглядеть его и узнать. Им оказался одетый в серое Эйсэн из храма Мароодзи.

• Предыдущая
• 42/61
• Следующая