Опасное лето - Янссон Туве Марика - Страница 26
- Предыдущая
- 26/29
- Следующая
– Провалиться мне сквозь землю, если это не моя старушка-сестрица!
– Разве ты в родстве с Мюмлой? – удивился Снусмумрик.
– Но я же все время болтала о своей сестре, – сказала Мю с обидой. – Ты, видно, совсем не слушал меня.
Снусмумрик глядел на сцену. Его трубка погасла. Он видел, как слева вышел на сцену Муми-папа и принялся декламировать стихи об уйме всяких родственников и о льве.
Тут вдруг малышка Мю спрыгнула на колени к Снусмумрику и возмущенно закричала:
– Почему Муми-папа злится на мою сестру? Он не смеет ругать мою сестру!
– Тише, тише! Это же пьеса! – рассеянно ответил Снусмумрик.
Он глядел на маленькую толстую дамочку в красном бархате, которая утверждала: она, мол, бесконечно счастлива, – хотя вид у нее был такой, будто у нее что-то болит.
Кто-то, кого он не знал, все время выкрикивал в глубине сцены: «О, роковая ночь!»
Снусмумрик еще более удивился, когда увидел, что на сцену выплыла Муми-мама.
«Что случилось с семейством муми-троллей? – подумал он. – Правда, они всегда что-нибудь придумывали, но это уж слишком! Теперь, чего доброго, выйдет на сцену Муми-тролль и начнет понемножку декламировать».
Но Муми-тролль не вышел. Зато на сцену выскочил лев и зарычал.
Малыши закричали и чуть не свалились за борт.
– Чушь какая-то, – сказал Хемуль в полицейской фуражке, сидевший в соседней лодке. – Это совсем не похоже на ту красивую пьесу, которую я видел в молодости. О принцессе, уснувшей под кустом роз. Я даже не возьму в толк, о чем идет речь.
– Успокойтесь, успокойтесь! – утихомиривал Снусмумрик своих перепуганных малышей. – Ведь лев сделан из старого покрывала, которым застилают кровать!
Они не верили ему. Они видели, как лев гонялся за Мюмлой по всей сцене. Малышка Мю вопила во всю глотку.
– Спасите мою сестру! – кричала она. – Убейте льва!
Внезапно в отчаянии она прыгнула на сцену, подбежала ко льву и вонзила свои маленькие остренькие зубки в его заднюю лапу.
Лев закричал и развалился пополам.
Зрители увидели, как Мюмла подняла малышку Мю и та поцеловала ее в мордочку. И еще заметили, что уже никто больше не декламирует гекзаметром, а все говорят обычно. Против этого, конечно, публика не возражала, потому что наконец поняла, о чем идет речь в пьесе.
В ней говорилось о ком-то, кого унесла громадная волна, и о тех страшных приключениях, которые он пережил, прежде чем снова вернулся домой. И теперь все были вне себя от радости и собирались варить кофе.
– Вот теперь артисты играют гораздо лучше! – сказал Хемуль.
Снусмумрик принялся поднимать своих малышей на сцену.
– Здравствуй, Муми-мама! – весело кричал он. – Ты не можешь позаботиться о них ради меня?
Спектакль становился все веселее. Мало-помалу вся публика перебралась на сцену и приняла участие в спектакле, поедая свою входную плату, которая была расставлена на обеденном столе в гостиной.
Муми-мама, освободившись от обременявших ее юбок, бегала взад и вперед, разнося чашки с кофе.
Оркестр заиграл марш хемулей.
Муми-папа сиял, радуясь шумному успеху, а Миса была так же счастлива, как на генеральной репетиции.
Вдруг Муми-мама застыла посреди сцены и уронила чашку с кофе на пол.
– Он возвращается, – прошептала она.
И все смолкло вокруг.
Слабые удары весел слышались все ближе. Позвякивал маленький колокольчик.
– Мама! – закричал кто-то. – Папа! Я вернулся домой!
– Нет, невероятно, – сказал Хемуль. – Это же мои узники! Скорее хватайте их, пока они не сожгли весь театр.
Муми-мама бросилась к рампе. Она увидела, как Муми-тролль уронил весло в воду, разворачивая лодку. В замешательстве он пытался грести вторым веслом, но лодка кружилась на одном месте. На корме сидела маленькая худенькая Хемулиха с добрым лицом и что-то кричала, но что именно – никто не мог попять.
– Спасайтесь! – закричала Муми-мама. – Спасайтесь! Полиция!
Она не знала, что такое натворил ее сын, но у нее не было сомнений в том, что она бы одобрила его поступок.
– Держите арестантов! – кричал Хемуль. – Они сожгли все таблички в парке и заставили Сторожа светиться!
Зрители сначала немного удивились, но потом поняли, что пьеса продолжается. Оставив кофейные чашки, они уселись на рампу, чтобы смотреть продолжение спектакля.
– Держите их! – в бешенстве кричал Хемуль.
Зрители зааплодировали.
– Погодите-ка, – спокойно прервал Хемуля Снусмумрик. – Здесь какое-то недоразумение. Ведь это я сорвал все таблички. А что, Сторож все еще светится?
Хемуль обернулся и впился глазами в Снусмумрика.
– Подумать только, как подешевела теперь жизнь у Сторожа, – болтал без тени смущения Снусмумрик, приближаясь к рампе. – Никаких тебе счетов за электричество. Теперь он может от себя самого зажигать трубку, а на голове варить яйца всмятку...
Хемуль не произнес ни слова. Он медленно приближался, широко расставив свои огромные лапы, чтобы схватить за волосы Снусмумрика. Вот он все ближе и ближе, вот он бросается вперед, и тут...
Вращающаяся сцена закружилась с невероятной быстротой. Они услышали, как засмеялась Эмма, но на этот раз она смеялась не презрительно, а победно и весело.
Все произошло так быстро, что зрителям было трудно уследить за событиями. Все потеряли равновесие и попадали друг на друга; сцена же продолжала вертеться вместе со всеми. А двадцать четыре лесных малыша набросились на Хемуля и вцепились в его полицейский мундир.
Снусмумрик, словно тигр, перепрыгнул рампу и очутился в одной из пустых лодок. Лодочку Муми-тролля опрокинуло набежавшей волной. Фрекен Снорк, Филифьонка и маленькая Хемулиха поплыли к театру.
– Браво, браво! Дакапо![5] – кричали зрители.
Как только Муми-тролль высунул мордочку из воды, он огляделся и поплыл в сторону лодки Снусмумрика.
– Эй, привет! – закричал он и схватился за борт лодки. – Я ужасно рад тебя видеть!
– Привет-привет! Забирайся в лодку, сейчас ты увидишь, как надо удирать от полицейских.
Муми-тролль взобрался в лодку, и Снусмумрик принялся грести изо всех сил; вода так и бурлила за бортом.
– Прощайте, детки, спасибо за помощь! – закричал Снусмумрик. – Будьте чисты, опрятны и не лазайте по крыше, пока не высохнет смола.
- Предыдущая
- 26/29
- Следующая
