Троя - Вэнс Джек Холбрук - Страница 44

• Предыдущая
• 44/57
• Следующая

Но что будет дальше? Здесь мы вступаем в неизведанную область предположений. В идеальном варианте, все разногласия быстро уладятся, все недобрые чувства укроются под маской доброжелательности, и будет назначен какой-нибудь исполнительный директор в виде Джулиана Бохоста. Он тут же вручит мне договор в сотню тысяч солов.

Но это, я повторяю, вариант идеальный. Реальность, скорее всего, будет иной. Предположим, что на встрече я скажу все, что намеревался, но никакого примирения не произойдет — этого никто не знает. Все переругаются, но все-таки кто-нибудь, пусть даже нехотя, предложит свою кандидатуру на неблагодарную должность исполнительного директора. Начнутся встречные предложения, неразбериха, уверения в том, что одни должны уступить другим из соображений солидарности, и тому подобная ерунда вплоть до обмена оскорблениями.

Все споры надо пустить на самотек, пусть наговорятся досыта. Конечно же, весь этот бред никому не нужен и не интересен. В конце концов, обе стороны устанут и останутся сидеть, хотя непобежденные и непобедившие, но в любом случае разочарованные, вымотанные и апатичные.

Тем временем, я буду сидеть молча, ни во что не вмешиваясь, и произнесу не больше десятка слов. Но потом встану и заговорю. Я укажу, что все слышанное мною решительно противоречит закону, но из чистого альтруизма я готов разрешить все проблемы единственно возможным способом. Короче — я перевезу йипов на Мистические острова к себе на Розалию, где они найдут идеальный для них климат и условия жизни. Также я перевезу и членов ЖМС по разумным ценам в места ими выбранные и даже помогу им адаптироваться в новых условиях для продуктивной работы.

Но как будет встречено такое мое предложение, остается только догадываться.

— А что будет, если они и на это не согласятся?

Бардуз пожал плечами.

— Планы полезны только тогда, когда основаны на уже реально известной проблеме. Перед нами может оказаться сотня вариантов развития событий и обдумывать их заранее — пустая трата времени.

«Рондайн» прошел мимо толстой Красной Песни, затем ее веселой маленькой подружки, Белой Лорки, и приблизился к Сирене. Кадвол превратился в висевший над головами шар. Вскоре судно подошло к нему со стороны, противоположной Араминте. Под путешественниками проплыл экваториальный континент Эссе — длинный треугольник, вдававшийся в экватор. Просветы в облаках давали возможность увидеть черно-зеленую поверхность, прорезанную множеством диких рек — место практически ненаселенное, если не считать агрессивных форм примитивной жизни.

«Рондайн» пересек океан, едва не задевая брюхом волны, стараясь, чтобы его никоим образом не засекли с атолла Лютвен.

Наконец, на горизонте показалось темное пятно, постепенно ставшее Островом Турбен. До Лютвена оставалось теперь всего лишь двести миль на северо-запад.

Приблизившись к атоллу, судно описало круг и выбрало для посадки безводную круглую степь в две мили диаметром с невысоким холмом в центре. Растительности не было никакой, если не считать желтых колючек, перекати-поля и нескольких пальм, упорно пробивавшихся кверху. На берегу, вдаваясь в лагуну, находился небольшой полуразрушенный док, позади него — руины зданий — место, слишком памятное для Глауена.

«Рондайн» сел на плотный песок в нескольких ярдах от берега.

— Остаемся здесь на день, — приказал Бардуз. — Это даст нам время сделать кое-какие приготовления.

Лагерь разбили тоже строго следуя указаниям Бардуза. Быстро были возведены три павильона из сине-зеленой ткани; один стоял перпендикулярно судну, два остальных — друг напротив друга. В центре меж ними поставили квадратный стол и четыре стула.

Строительство лагеря закончилось быстро, теперь надо было ждать середины следующего дня. Бардуз повторил инструкции, которые дал Чилку и Глауену накануне.

— Разумеется, вы будете сильно загримированы и переодеты, и вас никто не узнает. Но даже несмотря на это, оставайтесь позади, в тени. Вся команда облачится в единую форму, и затеряться среди них будет нетрудно.

Близился вечер, на западе начинался меланхолический закат, и день уступил место сумеркам. Потом прошла ночь, и наступило утро. Вся команда переоделась в черно-желтую форму, которую заранее заказал Бардуз. Такую же надели и Чилк с Глауеном, предварительно изменив лица с помощью тональных кремов, париков, бачков, бород и кап. Натянув глубоко на глаза полувоенные шапочки с длинным козырьком они уже и сами не могли узнать себя в зеркале.

Вот Сирена подошла к зениту, и наступил полдень. Низко на юге появился флиттер — это явно была депутация со Штромы. Делегация прибыла на двадцать минут раньше — немаловажный знак! Флиттер описал круг и сел на месте, обозначенном командой флажками.

Из флиттера вышло шесть человек: Клайти, Джулиан Бохост, Роби Мавил, тощая скуластая женщина, пухлый розовощекий мужчина и Торк Тамп. Четверо из команды «Рондайна» встретили их и после короткого совещания провели к предназначенному для них павильону. Там прибывших попросили сдать оружие, которое оказалось у всех, за исключением Клайти. Группа вошла в павильон, где уже ждали Бардуз и Флиц. Стюард подал прохладительные напитки, и Бардуз извинился за требование сдать оружие.

— Однако, я думаю, поскольку мы намерены прийти к консенсусу, оружие нам не понадобится, — улыбнулся магнат.

— Да уж, надеюсь, что здесь будут царить справедливость и разум, — ядовито заметила Клайти. Сегодня она облачилась в тяжелую твидовую юбку, узкую блузку с тесным черным галстуком, плотный жакет и туфли с квадратными носами. Шляпы не было, и короткие прямые волосы свободно ниспадали по обе стороны загорелого лица.

— Именно справедливость и есть наша цель, — подтвердил Бардуз — И мы не постоим за ее ценой.

— Зачем же такие жертвы — фыркнула Клайти. — Просто надо выбрать лучший и наиболее демократичный вариант. Слово демократичный я употребляю в его новом, расширенном, так сказать, смысле.

— Интересная концепция, — оценил Бардуз. — И я с интересом послушаю ее за столом переговоров.

Джулиан Бохост повернулся к Флиц, улыбнулся и подошел поближе. Сегодня он оделся в розовато-белый костюм, шею обернул голубым платком, а голову украсил широкополой плантаторской шляпой.

— Ах, Флиц, и вы тут! Как приятно снова увидеть вас!

Флиц посмотрела на него равнодушно, как на пустое место.

— Снова? А разве мы знакомы?

Улыбка медленно сошла с лица Джулиана.

— Разумеется. Мы встречались в Речном Домике, около года назад!

Флиц кивнула.

— Да-да, припоминаю. Были какие-то разговоры о Штроме, и вы, кажется, тоже в них участвовали.

— Вы все прекрасно помните. Но теперь это не имеет значения. Тогда было тогда, а сейчас — сейчас. Колесо судьбы сделало свой полный оборот, и мы с вами снова встретились.

— Что ж, вполне приемлемое объяснение.

Джулиан осмотрелся.

— Какое уединенное и странное место для встречи. И все же оно прекрасно какой-то неизъяснимой красотой. Лагуна блестит воистину, как сапфир!

— Только не пытайтесь в ней искупаться. На вас со всех сторон налетят рыбы-трубки и через пять минут от вас останется лишь скелет в белом костюме и со шляпой на голове.

Джулиан нахмурился.

— Да, чудовищная картинка! Ах, Флиц, несмотря на весь ваш невинный вид, в душе вы, должно быть, роковая женщина.

— Должно быть, — отвернулась Флиц.

Но Джулиан не оставлял ее в покое.

— Вообще, я удивлен, увидев вас здесь. Здесь будут ужасно скучные деловые переговоры, всякие расчеты, и подсчеты — таким хорошеньким головкам, как ваша, здесь нечего делать. Но я понимаю, сюда вас призвал долг. — И Джулиан тягучим намекающим взглядом посмотрел в сторону Бардуза, отношения Флиц с которым он никогда не считал тайной. Деловой помощник? Ха-ха, конечно! — Итак, каковы же ваши взгляды на сегодняшнюю встречу и ее перспективы?

— Я всего лишь кукла в этом спектакле, и никто не ждет от меня в этом деле никаких идей.

• Предыдущая
• 44/57
• Следующая