Станция Араминта - Вэнс Джек Холбрук - Страница 29

• Предыдущая
• 29/140
• Следующая

Нион заметил интерес Шарда к чанам и мрачно спросил:

— Ну что? Мне опять их перекачивать? Каждый раз, как я опоражниваю чан, я теряю один галлон превосходного вина.

— Ваши измерения настолько точны?

— А как же! Мерная линейка размечена на десятые доли галлона, что очень важно для получения хорошего вина. Если, например, для Диффина №4 недольешь или перельешь полгаллона «Горькой Мальвы», то вкус будет совсем не тот.

— И как происходит этот процесс?

— Все очень просто. Я в определенной пропорции закачиваю из чанов вино в смесительный бак, смесительный бак вмещает шестьсот шестьдесят галлонов, что соответствует двенадцати бочонкам или трем секциям. Это очень удобный размер. Потом я подгоняю бочонки к разливочной машине, проверяю содержимое каждого бочонка, заливаю туда ровно пятьдесят пять галлонов, после чего ставлю на место крышку, а машина закрывает и опечатывает бочонок. Я отставляю в сторону наполненный бочонок и беру следующий. И так пока не наполню все двенадцать. Эти бочонки стоят у стены, пока я не получу заказ, после чего я гружу их в контейнерные секции и отправляю в космопорт.

Шард посмотрел на стену.

— Сейчас у вас очень маленький запас, — заметил он.

— Да, считай, никакого запаса и нет. Все было распродано во время Парильи.

— И отправлено в космопорт?

— А как же.

— И уже уехало?

— Думаю, что да.

— И в одном из этих бочонков вполне могло быть тело?

Нион начал было говорить, но вдруг замолчал на полуслове. Он взглянул в сторону смесительного бака и было похоже, что у него перехватило дыхание. Когда он снова взглянул на Шарда, краска на его щеках сменилась серым цветом.

— Могу поклясться, что именно это и произошло.

— Хм. Как так?

— Утром в Орт я начал наполнять бочонки из того, что у меня осталось в чанах, когда я кончил, то обнаружился остаток в тринадцать галлонов.

Глауен повернулся и пошел прочь с винного двора. Нион и Шард посмотрели ему вслед. Нион тяжело вздохнул и снова повернулся к смесительному баку.

— Сначала я очень удивился это ошибке. Я не мог понять, как такое могло произойти, когда я измеряю до десятой доли галлона. Сколько весила девочка?

— Это бы мог сказать Глауен, но его сейчас нет. Думаю, около пятидесяти килограммов.

— Таким образом, она по объему занимает менее тринадцати галлонов вина, а я-то все не мог понять откуда взялись остатки! Теперь мне все ясно.

— Кто знает, как наполнять и запечатывать бочонок?

Нион сделал резкий неопределенный жест.

— Да кто угодно: студенты винодельческого отделения, те, кто работал на одном из шести винных дворов, да любой, кто видел, как я это делаю. Я вот что скажу. Вот этими двумя руками я бы задушил того, кто испортил такое прекрасное вино! Надо быть совсем конченным человеком, чтобы совершить такое!

Шард склонил голову, изображая полное согласие.

— Вы правы, это, можно сказать, двойное преступление. Я полностью присоединяюсь к вашему негодованию.

— Мы когда-нибудь поймаем этого преступника?

— Я могу только сказать то, что мы уже продвинулись в нашем расследовании. С другой стороны, что касается бочонка, мы его может отследить?

— Это должна быть «Грасиоза», и с момента начала Парильи я отправил пятьдесят или шестьдесят таких бочонков в самые разные концы. Практически невозможно будет найти испорченный бочонок.

— На бочонках есть серийные номера? Или какой-нибудь другой код?

— Нет. Это просто добавит мне бумажной работы, а толку от этого не будет никакого.

— Если не считать подобных случаев.

— Такого больше не случится, по крайней мере, пока я жив, — ударил кулаком себя в грудь Нион. — Я был слишком добреньким и простодушным! Я доверял людям со сгнившими мозгами! Они смотрели на меня и дышали тем же самым воздухом! А я выдавал им свои секреты и все, что у меня было! И после этого они со мной такое проделали! Нет, больше такого не будет.

— Ситуация некрасивая, — согласился Шард. — И все же мы не должны отбрасывать вместе с плохим и хорошее. Невинные не должны страдать из-за преступников.

— Посмотрим.

— И еще одно; здесь ваш совет нужен как никогда. Лично я считаю, что не стоит давать случившемуся широкую огласку. Я бы порекомендовал вам помолчать о том, что здесь произошло, а то вы не сможете продавать вашу прекрасную «Грасиозу» еще многие годы, а ваш винный двор превратится в постоянный объект для шуток.

Румяное лицо Ниона снова приобрело какой-то серый оттенок.

— И все же… рано или поздно, но кто-то все-таки сделает это ужасное открытие.

— Мы можем только надеяться, что это будет поздно, а не рано. Когда настанет время, мы сможем взять ситуацию в свои руки, и тогда будем надеяться, что на этот нюанс не обратят особого внимания. А если и обратят, то мы всегда можем свалить это на портовых бандитов.

— Да, правильно, — согласился Нион. — Ах, ты, горюшко-то какое! И что только творится!

По приказу директора Бодвина Вука все сотрудники Бюро В, включая капитанов, сержантов, младших сержантов, внештатных сотрудников и кадетов, собрались в актовом зале Нового Агентства. Точно в назначенное время по залу прошел Бодвин Вук, уселся на кафедре и обратился к своим подчиненным.

— Сегодня вечером я получил последние данные по расследованию дела Сессили Ведер, и эти данные заставляют призадуматься. Так как расследование еще продолжается, то информация, содержащаяся в моем заявлении, будет, как и должно быть, по возможности полной на данный момент.

Как всем известно, исчезновение Сессили Ведер всех нас сильно озадачило. Сейчас информация из разных источников несколько прояснила происшедшее. Если быть кратким, то Сессили после того, как переоделась, была вызвана на встречу каким-то ложным посланием.

Она и похититель направились вдоль берега на юг. Через два часа похититель вернулся один.

Мы вынуждены придти к заключению, что кто-то, кого она хорошо знала, увел Сессили на берег, там убил ее и пустил ее тело по течению.

Мое заявление закончено. А сейчас я бы попросил вас не обсуждать данный случай ни с кем, кто не имеет отношения к Бюро В, так как разные догадки, скандалы и слухи только повредят продолжающемуся расследованию. Вы можете пересказать мое заявление, но не больше. Я ясно выразился? Нарушившие это мое распоряжение глубоко об этом пожалеют. Все.

Когда Шард и Глауен выходили из зала, их догнал Кеди Вук.

— Вас срочно просят подняться в кабинет директора. Не спрашивайте меня зачем, я всего лишь посыльный.

Глауен и Шард поднялись на второй этаж в кабинет директора. Тот поприветствовал их взмахом руки.

— Садитесь где кому нравится. Это неофициальный разговор. Кеди, если не возражаешь, принеси нам чайничек, а потом можешь идти.

Бросив ледяной взгляд в сторону Глауена, который был ниже его по званию, Кеди подошел к буфету и занялся чайником и кипятком, потом повернулся и собрался было уже выйти. Бодвин Вук, заметив скованность Кеди, сказал:

— Секундочку. Ты, если хочешь, можешь остаться тоже и добавить свою мудрость к нашей. Мы хотим сейчас хорошенько пораскинуть мозгами и с удовольствием примем любую помощь.

Кеди отрывисто кивнул головой.

— Как скажете, сэр.

Бодвин Вук повернулся к Шарду:

— Ну, как прошло мое заявление?

— Я бы сказал, хорошо. Никто не может тебе ни в чем возразить.

— Значит, все прошло как положено. А теперь вернемся к нашему расследованию. Я вижу два направления, по которому оно может пойти дальше. Первое — это те кусочки материала, которые вы нашли в грузовике. Мы хотим произвести их анализ и попробовать выяснить их происхождение. Второе, я сегодня получил очень примечательное послание от йипи Замьяна.

Он подождал, пока Кеди разольет чай, потом сел.

Бодвин Вук откашлялся и посмотрел на лежащий перед ним листок бумаги.

— Вот это послание:

«Уважаемому директору следственных органов.

• Предыдущая
• 29/140
• Следующая