Станция Араминта - Вэнс Джек Холбрук - Страница 120

• Предыдущая
• 120/140
• Следующая

Глауен задумчиво посмотрел в сторону помоста. Странно как легко ему открывают бесценный секрет! Заа даже не попросила его не разглашать этой тайны. Откуда у нее может быть уверенность, что он не разболтает эту ценную и довольно важную информацию, когда выберется из Поганской Точки? Очевидно, она ему верит. Замечательно! Но Заа не кажется той женщиной, которая легко принимает что-то на веру. В голову Глауена пришли другие мысли, но он постарался отогнать их вместе с выводами, которые они навевали.

— А как же баснословные сокровища? — спросил он Заа.

— Катафалк был разбит. Кости Зонка так и не нашли. А сокровищ просто не было, — Заа повернулась и пошла в дальний конец комнаты. Она остановилась и через плечо оглянулась, — Ты идешь?

Глауен последовал за ней, у него было такое чувство, что все происходит во сне.

Заа остановилась около маленького ручейка, который тек по полу. Она оглянулась на Глауена.

— Ты заметил этот ручеек?

— Да. И даже попробовал пить из него.

Заа мрачно кивнула.

— Вода минеральная, но пить ее вполне можно. А теперь посмотрим, как эта вода вытекает из тоннеля. Другие люди, страдающие умственным расстройством еще в большей степени, чем ты, хотели сократить срок своей терапии, пробравшись через эту дыру. Такой план не очень хорош. Тоннель сузился и они так и не смогли выбраться обратно. А если они и умудрялись пролезть через это узкое место, то падали в глубокий темный пруд. Вода там очень холодная, и, немного поплескавшись, они шли ко дну, а их тела очень быстро покрывались минеральными солями. Говорят, что один очень худенький турист в поисках сокровищ спустился по тоннелю на веревке. Он не нашел ничего ценного, но когда осветил лампой пруд, то увидел на дне множество белых фигур, принявших самые неожиданные позы. Некоторые из этих мумий относятся еще к временам Зонка. На самом деле, одна из них вполне может быть и самим Зонком. Хотя мы никогда не пытались это проверить.

— Этот пруд мог бы привлекать массу туристов, — подавленным голосом заметил Глауен.

— Несомненно! Но мы не хотим иметь дела с туристами! Суматоха, шум и беспорядок будут слишком суровым испытанием для нашего терпения. Гробница никогда не видела перемен, то же самое будет и с прудом. Только подумай! Через миллион лет какие-нибудь прилетевшие сюда исследователи случайно наткнутся на этот пруд. Представляешь, каково будет их изумление, когда они заглянут на дно пруда!

Глауен отвернулся от тоннеля.

— Интересная мысль.

— Именно. Здесь в гробнице как нигде чувствуется течение времени. В этой тишине мне часто кажется, что я слышу из далекого будущего голоса людей, обнаруживших гробницу, — Заа закончила эту тему легкомысленным взмахом руки, — Но это нас не касается. Мы живем в Сегодня! Мы живы! Мы посвященные! Мы направляем наши слова по всей вселенной, как боевые колесницы!

После небольшой паузы Глауен очень осторожно спросил:

— Меня удивляет, почему ты так свободно открываешь мне такую информацию, особенно в отношении Зонка и его гробницы.

— А почему бы и нет? Ты же пришел за информацией! Или я в чем-то не права?

— Права! Но все же…

Заа подошла к помосту. Она аккуратно села на краешек и взглянула на Глауена.

— И все же?

— Ничего особенного.

— Либо тебе надо сесть, либо мне — встать, — сказала Заа, — Я не могу разговаривать постоянно задирая голову.

Глауен с готовностью сел на почтительном расстоянии от Заа и взглянул на нее краешком глаза. Свет лампы делал ее черты расплывчатыми и вносил в них странный шарм.

— Как я уже упоминала, — тихо заговорила Заа, — Лило утверждает, что ты обладаешь таким неумеренным и необузданным эротизмом, что весь прямо пропитан похотью.

— Лило неопытна, а потому преувеличивает. — возразил Глауен, — Она слишком возбудима, да к тому же, несомненно, является жертвой собственных фантазий. С другой стороны, если ее окружают такие животные как Мутис и Фуно, то я вполне понимаю ее порывы.

— Фуно, к стати говоря, женщина.

— Что! Ты серьезно?

— Конечно.

— Ха! Тогда мне удивительно, что Лило еще настолько в здравом уме.

— Ты считаешь Лило сексуально возбуждающей?

Глауен нахмурившись уставился вдаль. Ситуация начала наполняться еще большими деликатными вероятностями. Время является очень важным фактором! Несомненно Плок уже получил его сообщение и обдумывает планы его освобождения. А между тем, Заа, похоже расслабилась, и сейчас может выдать еще какую-нибудь информацию. Если он сейчас попробует использовать свою галантность на полную катушку, то, возможно, она еще больше расслабится. Глауен вздрогнул. Заа несомненно сейчас выглядела не так нелепо, а намного более человечной, но в ней все равно оставалось нечто от белой рептилии: ходячая ящерица, или белый тритон с рыжими волосами. Глауен снова вздрогнул.

— Буду предельно откровенен, — сказал Глауен, — Как вы, наверное знаете, женщины привлекают мужчин прежде всего внешностью.

— Я никогда не утруждала себя, чтобы задуматься над этим предметом.

— Ну, однако это так. Белые одеяния Лило почти полностью скрывают ее фигуру. Ее безволосый череп трудно назвать привлекательным. Но с другой стороны нее очень милые черты лица и прекрасные глаза. Она очень грациозна, а в ее манерах проскакивает томный шарм. Когда я сейчас оглядываюсь назад, то не думаю, что я ее насторожил; мне кажется, она просто пробудилась к жизни, почувствовав внимание.

— Эти чувства, возможно, взволновали ее, вызвали чувство вины и смятение, что она и высказала вам, правда, несколько преувеличив. Так ты находишь ее нескладной.

— Нескладной, чопорной, твердой: как угодно. Если она отрастит волосы, соответствующим образом оденется, то, пожалуй, она будет довольно приятной.

— Интересно! А такой, как она сейчас, ты находишь ее непривлекательно?

Глауен задумался, как бы лучше выразить свои мысли словами.

— Космонавты сталкиваются с разными типами женщин. Я слышал, ни говорят, что ночью, все кошки серы.

— Лило, несомненно, совершенно невинна, — задумчиво кивнула головой Заа, — До нынешнего момента ее жизнь была абсолютно мономантична и едина, по некоторым причинам, мы хотели посмотреть, какова будет ее природная реакция на близость симпатичного молодого человека, такого, как ты.

— Так вот почему Лило стала моим инструктором.

— Частично.

— Но ведь несомненно я не первый мужчина, с которым она знакома.

— Вижу, что мне надо кое-что объяснить, — печально усмехнулась Заа, — Мономантика рассматривает единство, как свою цель. Полимантика признает дуальность, в которой доминирует мужское начало. Бунт Мономантики был вызван героическими женщинами, которые настаивали на сексуальном равенстве и таким образом хотели создать расу, где сексуальность не являлась бы поводом к насилию. В биологической мастерской в Строке было опробовано много разных путей, но в каждом случае все усилия пропадали напрасно. Зубениты страны Лативлер первыми достигли потрясающего успеха, так как они, хотя бы и частично добились внутреннего бесплодия. На этом уровне дуальность была побеждена; мы во многом продвинули вперед Мономантику. Наша доктрина утверждает, что «мужчина» и «женщина» архаические и в сущности вспомогательные слова. Мутис мужчина; Фуно женщина. Но они даже не подозревают о своем различии, которое не является функциональным. Мутис импотент; Фуно бесплодна. Это практикуется среди зубенитов.

Глауен старался держать свое мнение при себе.

— И все же наши усилия, не пропали втуне, — продолжала Заа. — Дуализм был дискредитирован и отступил; он больше уже не был вдохновляющей философией. С этим ты согласен?

— Я никогда не примыкал ни к тому, ни к другому пути.

— Единство теперь является правилом. Мужчины и женщины теперь равны во всех отношениях. Женщины были освобождены от древнего проклятья, заключавшегося в деторождении. В свою очередь мужчины освободились от действия желез, которые заставляли их впустую растрачивать свою энергию А иногда толкали их на алогичную отвагу. Что ты скажешь на это?

• Предыдущая
• 120/140
• Следующая