Последний замок - Вэнс Джек Холбрук - Страница 12

• Предыдущая
• 12/14
• Следующая

Проходило лето. Тридцатого июня в Хагедорне и Джанейле отпраздновали День Цветов, хотя насыпь вокруг Джанейла росла с каждым днем.

Ксантен на своей крылатой шестерке под покровом ночной темноты прилетал в Джанейл и предлагал эвакуироваться в Хагедорн с помощью птиц. Он хотел бы забрать с собой всех желающих, если таковые найдутся. Совет замка выслушал его с каменными лицами и разошелся, не удостоив ответом.

Ксантен возвратился в Хагедорн. Доверяясь только верным друзьям, он организовал тайную группу из тридцати или сорока джентльменов, придерживающихся одинаковых с ним взглядов. Но тайна сохранялась недолго, и основные принципы их организации стали вскорости достоянием всех.

Традиционалисты, как и следовало ожидать, обвинили их в трусости и всячески издевались над молодыми людьми. Ксантен и единомышленники сдерживались и не отвечали на оскорбления.

Вечером девятого сентября замок Джанейл пал. Страшную новость принесли в Хагедорн испуганные птицы, которые снова и снова повторяли свой рассказ визгливыми голосами.

Хагедорн, измотанный постоянной тревогой, снова собрал совет. Совет констатировал печальный факт — Хагедорн остался последним замком на Земле.

— Меки не могут причинить нам вреда, — заявил Хагедорн, — у них не получится взять наш замок тем же способом, что и Джанейл — стены слишком высоки. Мы в безопасности. Но какой жуткий поворот судьбы — Хагедорн остался последним оплотом человеческой цивилизации.

Заговорил Ксантен, голос его звучал искренне и страстно:

— Двадцать лет, тридцать лет, пятьдесят — какая разница мекам? Стоит им окружить замок — и мы в ловушке. Неужели вы не понимаете, что у нас осталась последняя возможность бежать из этой огромной клетки, в которую превратится скоро Хагедорн!

— Ты предлагаешь бежать, Ксантен? Что за низкое слово! Какой позор! Забирай свою банду и беги — в степи, в болота, в тундру! Только избавьте нас от своих панических воплей, трусы!

— Что ж Гарр, коль скоро я превратился в «труса», не вижу ничего постыдного в бегстве, — невозмутимо отвечал Ксантен. — Стремление выжить вполне нравственно, эту мысль я слышал из уст крупного ученого.

— Неужели? Кто же он?

— Благородный Филидор, если тебя интересуют детали. Гарр картинным жестом хлопнул себя ладонью по лбу.

— Имеешь ли ты в виду Филидора-искупающего? Да ведь он из самых крайних радикалов, даст сто очков вперед всем искупающим вместе взятым. Ксантен, одумайся, сделай милость!

— Если мы освободим себя от замка, — упрямо продолжал Ксантен, — впереди у каждого будут еще годы жизни.

— Но ведь наша жизнь немыслима без замка! — возразил Хагедорн. — Что мы, в сущности, без него? Звери дикие? Кочующие бродяги?

— Живые люди!

Гарр фыркнул и демонстративно отвернулся. Хагедорн в растерянности помотал головой. Раздался голос Беандри.

— Ксантен, ты всех нас растревожил, а зачем? В замке мы в полной безопасности, как в утробе матери. Какой же прок все бросать? Запятнать свое имя, отказаться от благ цивилизации — ради чего? Чтобы испуганно озираясь, пробираться средь диких лесов? Другой выгоды я не вижу.

— Джанейл тоже был неприступен, — возразил Ксантен. — Где теперь его неприступность? Там смерть и опустошение. Покинув замок, мы останемся в живых. И у нас есть более приятная перспектива, чем красться средь диких лесов.

— Иногда смерть предпочтительнее жизни, — ответил ему старый Иссет. — Почему я не могу дожить с честью последние годы?

В зал вбежал Робарт.

— Благородный члены Совета! К замку приближаются меки!

Хагедорн затравленным взглядом окинул присутствующих.

— Какие будут предложения? На чем мы остановимся? Вскинулся Ксантен.

— Пусть каждый поступит так, как он считает нужным. Я устал спорить. Распусти Совет, Хагедорн, чтобы каждый мог заняться своими делами. Я лично намерен покинуть замок.

— Совет окончен, — объявил Хагедорн, и все поспешили к крепостным стенам, чтобы своими глазами увидеть происходящее.

По главной дороге двигались толпы пейзан, за плечами каждого болталась котомка, далеко за ними, у кромки Варфоломеевского леса уже виднелись энергофуры и аморфная коричнево-золотистая масса: полчища меков.

Аури указал окружающим на восток.

— Смотрите, там… вон они, поднимаются по Болотной низине.

Он повернулся к западу:

— И туда посмотрите — Бамбридж полон меков!

В одном порыве все повернулись к Северному Гребню. Гарр указал на цепь из бронзовых фигурок.

— Вот они, проклятый сброд. Окружают! Что ж, пусть теперь отдохнут.

И направился к своему жилищу, демонстрируя окружающим спокойствие и презрение к опасности. Остаток дня он провел, занимаясь обучением любимой Глорианы — фана, подающего большие надежды.

На следующий день осада замка началась.

Повсюду можно было заметить следы активной деятельности меков — строились бараки, склады, бункеры для хранения сиропа. Внутри этого кольца, но за пределами радиуса действия лучевых пушек, работящие энергофуры выбрасывали на поверхность земли целые холмы породы.

За ночь холмы выросли и вытянулись в сторону замка. То же самое повторилось и на следующее утро. Замысел меков стал проясняться — это были защитные валы над входами в туннели. Туннели же вели к основанию скалы, на которой расположился замок.

На следующий день насыпи достигли скальной породы. Из противоположного отверстия стали появляться энергофуры, груженные битым камнем. Они сбрасывали свой груз на поверхность и снова исчезали под землей.

Всего было прорыто восемь туннелей. Из каждого рекой потек щебень и порода, выгрызаемые из основания скалы, поддерживающей замок. Все стало понятным усеявшим парапеты жителям Хагедорна.

На шестой день осады солидный кусок склона вдруг задрожал, раскололся, и громадный клин скалы, почти что доходивший острием до основания стен, рухнул вниз.

— Если так пойдет и дальше, — заметил Беандри, — мы не продержимся дольше Джанейла.

— Пойдемте! — призвал всех Гарр. — Пора испытать нашу пушку. Сейчас поднимем туннели в воздух и посмотрим, что будут поделывать эти негодяи.

Он направился к ближайшему орудийному посту и приказал пейзанам снять защитный чехол.

Оказавшийся неподалеку Ксантен насмешливо предложил свои услуги:

— Позвольте помочь вам, благородный Гарр, — сказал он сдергивая материю. — Теперь извольте пострелять, если желаете.

Гарр недоуменно взглянул на него, потом подскочил к пушке. Опустив книзу раструб излучателя он нацелил его в гребень насыпи — раскаленный воздух заструился перед соплом пушки и наполнился пурпурными искрами. Послышался треск. Попавшая под удар часть насыпи задымилась, почернела, потом засветилась красным и превратилась в раскаленный вулкан. Но находящиеся ниже двадцать футов земли представляли собой прекрасную теплоизоляцию. И хотя кратер раскалился добела, диаметр его не увеличивался. Вдруг что-то щелкнуло, произошло короткое замыкание в одной из цепей, и пушка превратилась в бесполезную груду металла.

Разозлившись, Гарр бросился осматривать механизм. Затем, махнув рукой, повернулся и пошел прочь. Эффективность оказалась явно недостаточной.

Через четверть часа еще один громадный ломоть скалы отвалился от восточного склона, а перед закатом то же произошло на западном, где линия стен составляла одну прямую со склоном.

В полночь Ксантен и его единомышленники вместе с женами и детьми покинули замок. Шесть птичьих команд совершали рейсы между замком и лугом неподалеку от Дальней Долины, успев задолго до рассвета перевезти всех.

Никто не пришел их проводить.

• Предыдущая
• 12/14
• Следующая