Воин Арете - Вулф Джин Родман - Страница 45

• Предыдущая
• 45/81
• Следующая

Поскольку рядом со мной (то есть с Тамирисом) находились другие высокородные, я не смог бы подняться на стену – они бы на это не согласились и сами поднялись бы на стену только в случае атаки. С другой стороны, мне бы потребовался крепкий отряд из отборных воинов, способный отразить любую атаку противника. Что ж, прекрасно! Вот пусть мои высокородные и составят этот отряд. А пелтасты будут сторожить стену днем и ночью, сменяя друг друга, и в случае чего подадут сигнал тревоги.

Но сам я, Латро, понимал, что пелтасты – это всего лишь простолюдины, даже если они и отважные воины (я и сам тоже простолюдин). Так что простолюдины в первую очередь будут следить за теми, кто греется у костров, и сами будут там греться.

Так что мне необходимо было чем-то отвлечь их внимание. Если бы чернокожий остался со мной, я бы, конечно, попросил его. Теперь же помочь мне было некому, разве что мертвый фракиец мог на что-то сгодиться.

Ползком я оттащил его за кучу дров, собранных для костра, возле которой он меня и обнаружил себе на беду. Я поставил вертикально одну из самых толстых веток и воткнул в нее его нож. Я боялся, что кто-нибудь услышит мою возню, но люди у костра громко разговаривали, да и дрова все время потрескивали. Очень трудно оказалось заставить безвольную руку мертвеца держаться на рукояти ножа, но я засунул ее поглубже ему в рукав и как-то пристроил в нужном положении.

Потом я быстро обежал дворец по периметру, но не обходя сторожевые костры стороной, как в первый раз, а по городским улицам (так что я все время находился достаточно далеко ото всех костров вообще), и вышел к дворцовой стене с другой стороны. Вскоре, я это отлично понимал, кто-нибудь должен будет пойти за топливом для костра и обнаружит моего покойничка. То-то он удивится, когда увидит, что этот человек "сражался" всего лишь с бревном, да так на нем и помер (во всяком случае, так ему покажется)! Ему, конечно, захочется, чтобы на мертвеца поглядели остальные, – и я надеялся, что пелтасты на стене тоже услышат его крики.

Я не рассчитывал, что все произойдет так быстро (хотя случилось именно то, на что я и рассчитывал), и едва успел спрятаться возле дворцовой стены. Послышались крики часовых, и сомнения непременно погубили бы весь мой план. Медлить было нельзя, я бросился к стене и стал на нее взбираться.

Самым трудным оказалось перемахнуть через нее и остаться незамеченным, так что, увидев внизу какую-то крышу, я сразу прыгнул, понятия не имея, насколько прочна эта кровля. Она была из соломы и тут же просела; потом сломалась старая балка, но солома заглушила громкий треск, и я успешно соскользнул в дыру и упал на землю. Несмотря на внушительную высоту, приземлился я мягко – в грязь. И понял, что на какое-то время опасность мне не грозит – стража на стене наверняка ищет меня снаружи, а я, похоже, попал в конюшню.

Передо мной высилась темная громада дворца. Скрываясь в его густой тени, я шел вдоль стен, пальцами ощупывая каменную кладку. Вскоре я обнаружил глубоко утопленный в стене дверной проем и низенькую деревянную дверцу, отделанную бронзой. Я легонько надавил плечом, потом навалился изо всех сил. Дверь подалась едва ли на толщину волоска. Чуть передохнув, я увидел, что дверь вроде бы незначительно качнулась в мою сторону, снова принялся ощупывать ее и вскоре нашел кольцо. Я потянул за него, и скрип дверных петель настолько ошеломил меня, что я и в настоящий момент ужасаюсь собственной глупости и непредусмотрительности.

Совсем недавно я писал, что всегда следует представить себя на месте другого; однако сам я этого вовсе не сделал, понадеявшись пробраться во дворец через окошко. Тамирис был бы полным дураком, если б запирал свои двери на засов изнутри – это безусловно помешало бы его помощникам поспешить, скажем, на защиту дворца в случае непредвиденной атаки противника. Да и любой царь, строя себе дворец, никогда бы не сделал в нем дверей, открывающихся внутрь. Во-первых, они мешали бы тем, кто спешил выбежать из дворца, а во-вторых, их легко было бы выбить обыкновенным бревном.

Я очутился в полном дыма коридоре, слабо освещенном горевшими по стенам факелами. Примерно на середине я обнаружил по обе стороны коридора двери, а в торце – довольно просторное помещение, освещенное значительно ярче.

Одна из дверей была заперта на засов изнутри, а вторая вела в темную комнату, где хранились короткие и длинные копья и дротики, прислоненные к стенам, а на деревянных манекенах красовались шлемы, мечи и кожаные доспехи, вроде тех, что на мне, с тяжелыми металлическими пластинами. Я позаимствовал здесь овальной формы щит с бронзовым покрытием, а потом, споткнувшись о целую охапку дротиков, рассек скреплявший их ремешок мечом и выбрал себе два получше. И тут я понял, что боги на моей стороне – иначе зачем бы им было так хорошо снаряжать меня? Я взял еще и шлем (он и сейчас при мне), высокий, с величественным гребнем, похожим на растопыренную пятерню.

Когда я вышел из оружейной, то увидел, что Тамирис стоит в конце коридора и как будто ждет меня.

– Ну, иди, иди сюда, – сказал он и поманил меня рукой.

Я не сразу понял, кто это, потому что, даже если я его прежде и видел, то уже об этом позабыл. Он исчез, как только понял, что я иду следом, и, когда я вошел в зал, он уже сидел на троне. Хотя в зале тоже было полно дыма, все перекрывал какой-то странный запах. И я лишь через некоторое время догадался, чем это пахнет.

– Подойди ближе, – сказал Тамирис. – Ты пришел, чтобы меня убить?

Я ответил, что вовсе нет и что я даже не знаю, кто он такой.

– Я Тамирис, сын Ситона, – сказал он. Он был стар, борода его совсем побелела, но глаза все еще сверкали. Что-то огромное, неясной формы шевельнулось во тьме за троном.

– Меня называют Латро, – сказал я ему, – и я пришел сюда не для того, чтобы кого-нибудь убить, но всего лишь затем, чтобы освободить твоего пленника, эллина. Отдай его мне и позволь нам спокойно выйти отсюда, и я клянусь тебе, что мы никому здесь не причиним ни малейшего вреда.

– Тебя в этой стране называют Плейстором, – сказал он мне. – А в других странах – иными различными именами. Что же касается твоего эллина, то мне он совершенно не нужен – я его всего лишь использовал как наживку, на которую попался ты. – Он хлопнул в ладоши, и двое вооруженных людей вышли из глубокой тени за троном. Когда я увидел их, то подумал, что, видимо, это один из них шевелился там в темноте. – Приведите сюда иноземца, – велел Тамирис одному из них. – Он, возможно, больше нам не понадобится.

Человек поспешил прочь; второй остался ждать у трона с обнаженным мечом в руке.

– Это мой внук Нессибур, – сказал старик, мотнув головой в сторону юноши. – Он унаследует после меня фракийский трон.

Я поздравил его с этим.

– Ты что же, хочешь сказать, что я пока что всего лишь царь Апсинфии?

Или же что Апсинфия – всего лишь маленькая часть из полусотни таких же частей Фракии?

Я покачал головой и сказал, что ничего во всем этом не понимаю. На самом-то деле я думал вовсе не об этом. Меня занимало то, почему он так меня назвал! По словам Ио, этот Плейстор – один из фракийских богов.

– Латро!

Явился их пленник, лысый, круглолицый человек со связанными за спиной руками. Увидев это и решив, что лучше мне вести себя посмелее, я оттолкнул высокородного фракийца, который привел его, и разрезал путы.

– Благодарю тебя, – сказал он, растирая руки и поколачивая одной другую. – Я бы с удовольствием позаимствовал у тебя один из этих дротиков, но, боюсь, не смогу держать его в руках.

Тот человек, что привел пленного, спросил, следует ли вернуть ему меч.

Тамирис рассмеялся. Я понимаю, смех старых людей часто бывает похож на пронзительное карканье, но в смехе этого старика было еще и нечто угрожающее, этакое злобное веселье человека, ощутившего прикосновение богов.

– Почему бы и нет? – воскликнул он. – Почему бы не вернуть ему меч? А ты, Плейстор, разве так и не скажешь, что трон Фракии – и даже Апсинфии! – мне не по зубам? – И он звонко шлепнул ладонью по подлокотнику.

• Предыдущая
• 45/81
• Следующая