Лос Анжелес Таймс - Вудс Стюарт - Страница 20

• Предыдущая
• 20/64
• Следующая

— Хорошо.

— Что до Адара, то тут иной разговор. Думаю, тебе не грех знать, что он, по сути, романист. Единственное, что он сделал в качестве киносценариста — это один небольшой, красивый и значительный фильм.

— Да, очень верно подмечено.

— Попытайся сделать так, чтобы для него это был вызов, нечто особенное. Не обыденная работа.

— Хорошо.

— Кого ты хочешь выбрать на роль девушки? Тут нужна такая актриса, которая заставит всех заговорить об этой картине.

— Вы познакомились несколько минут назад.

Глаза Лео полезли на лоб. — Твоя девушка? Ванесса?

Майкл кивнул. — Ванесса Паркс.

Лео уставился в свой бокал. — Майкл, разве ты не слышал, что я говорил тебе вчера? Она — красавица, не спорю, но тебе не следует идти на поводу у своего члена.

— Нет, — ответил Майкл. Я и не собираюсь. Просто чувствую, что в этой картине она проявит себя с самой лучшей стороны. В какой-то степени она — воплощение той девушки из книжки. Все придет к ней как бы само собой, и у нее все шансы стать по-настоящему хорошей актрисой. Единственное, что ей нужно, это ощутить себя личностью, и фильм предоставит ей такую возможность.

Лео покачал головой. — Не знаю, не знаю.

— Лео, — Майкл наклонился к собеседнику, — я уже подготовил бюджет. Я могу снять фильм в северной Калифорнии за восемь миллионов, если сумею удержать под уздцы зарплату. Если я найму настоящую звезду, то ее зарплата поднимет общий уровень остальных. Что вы предпочтете, фильм со знаменитостью стоимостью в двадцать пять миллионов или кино за восемь миллионов с девушкой, которая станет звездой на следующий день после демонстрации фильма?

— Мне нравятся твои расчеты. Ты полагаешь, Ванесса в этой роли не подведет?

— Я уверен в этом.

— Что ж, полагаюсь на твое суждение. Только обещай, что вернешь мои деньги с лихвой.

Майкл поднялся с места. — Я обещаю. И не подведу.

— Кстати, — сказал Лео, — Как насчет авторских прав на экранизацию?

— Майкл покачал головой и улыбнулся. — Права истекают через три недели.

— Ничего подобного.

— Как это?

— Выкупи права завтра же . Можешь обойти наследников, но мне вовсе не нужны грязные статейки в печати, которые начнут вопить, что, дескать, студия Центурион ждет истечения авторских прав для экранизации.

— Ладно. Я завтра же выкуплю их.

— А кого ты хочешь утвердить на роль директора?

— Джорджа Кукора, если бы сумел его оживить. Мне нужен человек, который, подобно ему, умел бы обращаться с женщинами.

— А как насчет того типа, который был директором твоего первого фильма? Он ведь оказался на высоте.

— Для этой работы он не подойдет, уж, поверьте, я хорошо его знаю. Я собираюсь продолжить сотрудничать с ним, только не в этом фильме. На самом же деле Майкл отдавал себе отчет, что если он отдаст директорство второго фильма в руки Чака, то все посчитают их партнерами, и ему придется делить славу на двоих. Поэтому он хотел найти кого-нибудь другого.

— Скажи, кого ты наметил?

Зазвонил дверной колокольчик.

— Пойдем встречать гостей, — сказал Лео.

Мужчины встали и направились к дверям.

— Кстати, — заметил Голдмэн, — Боб Харт ростом ниже, чем ты себе представляешь. Поэтому, не выказывай удивления.

Роберт Харт и в самом деле оказался значительно ниже, чем представлял его себе Майкл. Даже будучи в ковбойских сапогах, он едва доставал Майклу до подбородка. Актер сильно похудел и поседел по сравнению с тем, каким был в своем последнем фильме, и Винсент сразу же разглядел в нем доктора Мэддина в Тихоокеанских днях.

Сюзан, жена актера, была очень маленькая и очень красивая. Ее, стянутые в пучок, светлые волосы, тронула седина, но крепость ее рукопожатия и прямой взгляд не оставляли никаких сомнений по поводу того, кто глава семьи.

Харт оказался теплым сердечным человеком. Очевидно, он отдавал себе отчет в том, как выгодно отличается от других, и принимал это, как должное. Сюзан оказалась болтушкой и вполне земной особой. Супруги дополняли друг дружку.

— Каковы твои планы на ближайшее будущее? — поинтересовался Лео у Харта, когда они зашли в гостиную.

Тут Сюзан опередила мужа. — Сейчас мы ждем несколько предложений. Все хотят заполучить Боба.

В этот момент раздался звонок, и через минуту Аманда представила гостям Марка Адара. Майклу Адар показался агрессивным и тщеславным человеком. Ему было за шестьдесят, его красила благородная седина и отличала элегантность, присущая знающему себе цену новеллисту.

Когда все расселись, Лео задал вновь пришедшему гостю вопрос: — Как дела, дружище? Что прибило тебя сюда, к нашему побережью?

— Главным образом, желание реализовать кое-какие отвратительные идеи, — весело начал Адар. — Парамаунт соблазнил меня тем, что хотел предложить что-то особенное, но все оказалось мусором. С этим справятся несколько местных голливудских писак. Не знаю, почему они решили, что меня можно купить на подобную чепуху?

— Очень просто. Они хотят, чтобы твое имя придало блеск их проекту, — мягко ответил Лео.

— Ты, как всегда, шутишь, Лео, — заметил Адар, но было заметно, что он купился на комплимент.

Мужчина в белом сюртуке вошел в комнату и пригласил всех к столу.

Они ужинали в зеркальной комнате с мраморным полом и множеством растений. Поскольку Адар явился без пары, за столом Майкл оказался сидящим между ним и Амандой.

— Уже много лет я искренне восхищен вашими трудами, — обратился Майкл к писателю, как только улучил момент. Я просто наслаждался вашими Залами изо льда . Это была единственная книга Адара, которую он прочел.

— Благодарю, — писатель ответил так, словно никто никогда не делал ему такого приятного комплимента. — Лео утверждает, что вы поставили выдающийся фильм, и мы сможем увидеть его после ужина.

— Я сам только что узнал об этом. Только после просмотра не подумаете, что мои интересы замыкаются исключительно на подобных темах.

— Постараюсь объективно оценить фильм, — ответил Адар.

— Честно говоря, я вижу в вас единственного писателя, суждению которого доверяю.

— Майкл, — сказал Адар, — может быть, вы здесь и новичок, но видать, быстро взяли быка за рога.

Майкл рассмеялся. — Когда вы ознакомитесь с деталями проекта, то согласитесь, что я не обманул ваших ожиданий.

— Хорошо, рассказывайте.

Майкл огляделся, чтобы убедиться, что все поглощены своими разговорами. — Помните роман под названием Тихоокеанские дни?

Адар кивнул. — Я читал его в отрочестве, даже делал доклад в школе по этой теме, но единственное, что я запомнил, — это сцену, в которой уже немолодой врач поет молоденькой девушке.

— Это единственный роман Милред Парсонс. Год спустя или чуть позже она покончила жизнь самоубийством, так и не дождавшись широкой популярности своего творения.

— Да, я теперь вспоминаю, так оно и было.

— Думаю, она могла бы сделать головокружительную карьеру, — сказал Майкл, и, достойно сожаления, что ее книга не стала всемирно известной.

— Что ж, кажется, неплохая реклама покойной. Мне остается лишь надеяться, что, когда я уйду в мир иной, кто-нибудь так же хорошо отзовется и обо мне. А теперь, позвольте спросить, почему вы считаете, что я — единственный, кто может сделать достойный сценарий по этой книге?

— Да потому, что вы пишете в том же духе, что и Милфред Парсонс. И совершенно не похожи на голливудских авторов. Роман так и просится на экран, но я хочу сохранить авторский стиль. Диалоги в этой книге — потрясающие. Возможно, вы не восприняли это так в юности, но перечитайте их вновь, и вы поймете, что я имею в виду.

Майкл перевел дух. — Ну, а теперь, вот главная причина, почему я хочу, чтобы этим занялись именно вы. Писатели, конечно, эгоистичны, как и все прочие, но голливудский сценарист, взявшись за такую книжку, перепишет ее так, чтобы хорошо смотреться в собственных глазах. А я хотел бы, чтобы книга пришлась по вкусу самой Милфред Парсонс, чтобы фильм был в том же ключе, в котором была написана эта книга. Она заслуживает быть адаптированной по-настоящему хорошим новеллистом. Успех книги основан на чувствах, которые в нее вдохнула писательница. Новелла, определенно, автобиографичная, — и я хочу, чтобы сценарист сумел проникнуть в авторские мысли и переложил все эмоции и сантименты на язык кино.

• Предыдущая
• 20/64
• Следующая