Муха в розовом алмазе - Белов Руслан - Страница 11
- Предыдущая
- 11/87
- Следующая
Получив квартиру в самолично построенном доме, Сергей занялся разведением тюльпанов на продажу, потом еще чем-то и всегда напролом, и всегда неудачно... Не смог Кивелиди и вовремя уехать из Таджикистана. Связанный по рукам и ногам тяжелым диабетом матери (да и ехать некуда и не на что), он вынужден был не только оставаться в разоренной войной республике, но и принимать участие в чуждой ему гражданской войне одних таджиков с другими: несколько месяцев Сергею пришлось служить в правительственной армии – призвали ночью и забросили с двумя дюжинами кишлачных пацанов в мятежный район в памирских предгорьях. И забыли. Без продуктов, без палаток они сидели на подножном корму 34 дня...
После наших приключений в горах Ягноба, Кивелиди на деньги, вырученные от продажи золота Уч-Кадо открыл фехтовальный зал, который несколько месяцев пользовался заслуженной славой среди богатеньких буратино Первопрестольной. Но через месяц ему предложили делиться доходами, и Сергей, вновь не справившись со своей природной независимостью, облил зал бензином и, когда приехали пожарные, сидел уже в самолете, улетающим рейсом Москва-Душанбе.
Подсчитав по прибытии на родину свои активы, он понял, что надо шевелиться. Сначала Сергей хотел ехать на Уч-Кадо вытряхивать остатки самородного золота, но у него вдруг разыгралась профессиональная болезнь геологов – радикулит – и он вернулся к прежнему своему занятию – стал управдамами, то есть вновь принялся руководить десятком очаровательных своей доступностью девушек.
Этим он худо-бедно кормился с полгода, затем, присоединившись к нам на завершающей стадии наших приключений на Шилинской шахте разбогател на несколько миллионов долларов. Не желая наступать на московские грабли вторично, Кивелиди вернулся в свой родной город и открыл там шикарный публичный дом под названием "Полуночный рассвет". Поставив его главою свою мамашу, имевшую солидный опыт руководства детскими садами и другими дошкольными учреждениями, Сергей купил шелковый китайский халат с разноцветными павлинами, мраморную копию Афродиты, рождающейся из пены, и вплотную занялся изучением древнегреческой истории.
Сергей Кивелиди встретил нас цветами. Мы расцеловались, затем я пространно познакомил его со своей спутницей:
– Сергей Александрович, профессор древнегреческой истории – Анастасия Синичкина, моя нево... нево... невольная помощница, прошу любить и жаловать.
Во время представления мой друг профессионально наметанным взглядом изучал Анастасию.
– Что, подойдет? – спросил я, лишь только Сергей перевел взгляд на меня.
– Не очень, – ответил он, направляя нас к своей машине.
– Что не очень? – удивилась девушка (я намеренно не рассказал ей, чем занимается мой бывший однокурсник и друг в свободное от древнегреческой истории время).
– Видишь ли, Сергей Александрович длительное время заведует самым передовым домом терпимости в Душанбе. И, увидев незнакомую женщину, прежде всего решает, смогла бы она с ним успешно сотрудничать или нет. Так вот, с этой точки зрения ты "Не очень".
Анастасия обиделась. Отвернулась в сторону. Какая женщина не обидится, услышав, что приличной продажной женщины из нее не выйдет?
В машине я попытался разрядить обстановку: сказал Синичкиной, что Сергей поставил ей "троечку" не за внешние данные, они, естественно, выше всяких похвал, а за то, что она рассматривает мужчин, не как однообразное множество, а как нечто...
– Я рассматриваю вас так, как вы того заслуживаете! – отрезала Анастасия и принципиально отвернулась к окну.
По моей просьбе Сергей разместил нас в своем борделе, в номерах для особо важных клиентов. Осмотрев комнату, предложенную Синичкиной, я стал ерничать:
– Слушай, Анастасия, а у меня есть идея! Помнишь, ты говорила, что жаждешь, чтобы "это" случилось как-то необычно? Давай, вообразим, что это бордель для женщин из высших аристократических кругов. Ты, богатая, красивая, чуть-чуть уставшая от жизни, приходишь сюда, чтобы утолить свою тоску по несбывшемуся, отдохнуть душой от зануды-мужа, закоренелого ревматика и безнадежно пассивного гомосексуалиста... Ты приходишь в красную гостиную, тебе предлагают дорогое французское шампанское, ты, вся утонченная и разодетая в пух и прах от Версаччи и иже с ими, его неторопливо попиваешь, и вдруг, в дверь, занавешенную тяжелыми бархатными занавесками с бахромой, входит полуобнаженный (или в белоснежной тунике) греческий бог Сергей Александрович Кивелиди. Ты пристально рассматриваешь его, сначала с интересом, затем скептически, потом поднимаешь белоснежную, не знавшую "Комета" руку, и медленно из стороны в сторону двигаешь указательным пальчиком. Вот так (я показал как). И красный от досады греческий бог уходит, понурив свою красивую голову. Но тут же из двери, занавешенной затейливыми фарфоровыми висюльками (я указал на оную рукой), – выходит статный, с горящими от вожделения глазами...
И я застыл с раскрытым ртом, а Синичкина звонко рассмеялась: в дверь, занавешенную фарфоровыми висюльками вбежал пухлый карлик в шутовском наряде... Побегав вокруг Анастасии и по ее кровати, он пригласил нас пройти в гостиную.
В гостиной мы нашли Сергея. С ним была высокая пепельная блондинка в обтягивающем красном платье. Несколько высокомерное, хорошо прорисованное лицо. Талия. Грудь. Шея. Все – совершенство. Без всяких эпитетов. "Вау!" – только и смог я сказать. И подумал: "А что будет, когда я увижу ее бедра?" И сам же ответил: "Брошусь на колени. Перед Сергеем".
После первого же взгляда на женщину в красном у Анастасии, естественно, упало настроение и, как мне показалось, возникло импульсивно-острое желание схватить меня за руку и увести прочь от этой невыносимо красивой женщины. Но я, как понимаете, врос в пол. И Синичкиной пришлось приветливо улыбнуться.
– Это Дельфи, – представил женщину Кивелиди (всех своих девушек он называл по именам языков компьютерного программирования, был у него такой пунктик). – Недавно один высокопоставленный любитель из миссии ООН сказал мне, что подобной девушки он не встречал ни в одном борделе, как Старого, так и Нового Света. И в самом деле, она – сама прелесть, хотя и с многочисленными вывихами по всем статьям...
Дельфи метнула в Сергея недоуменным взглядом, и он многоточием рассмеялся. Пригласив нас занять места за столом, позвонил в колокольчик, и тут же в комнату вбежала на высоченных каблучках стайка девушек, одетых в одни лишь кружевные прозрачные переднички. Они принесли с собой все необходимое для плотного обеда с одновременной дегустацией разнообразных вин, которыми всегда славился солнечный Таджикистан.
– Все новенькие... – констатировал я, внимательно осмотрев девушек с ног до головы.
– Да... Прежние все поуволнялись, – сказал Сергей, окинув хозяйским взглядом своих подчиненных. – Одни замуж повыскакивали, других в турецкие или голландские дома потянуло, третьих на пенсию спровадил. Но имена остались. Знакомься, вот мисс Ассемблер (присела в книксене белокожая приятная толстушка с синими глазами), мисс Фортран (потрясающе стройное личико кавказской национальности), мадам Паскаль (смешливая женщина с замечательным бюстом и крутой попочкой), мадемуазель Ява (пухлогубая кудрявая девчонка лет сорока пяти), Бейсик-ханум (луноликая красавица Востока с умопомрачительным пупком; пока я силился отвести от него глаза, понятливый Сергей тянул паузу) и, наконец, фрау Кобол и фрау Алгол (и пары таких глаз, как у этих "немок", хватило бы любому мужчине, чтобы сгореть заживо в пламени предоплаченной страсти).
– Да... Впечатляет, ничего не скажешь... – пробормотал я в пику кислой Анастасии. – Понимаю теперь, почему дела в твоей республике сикось-накось идут. Небось, все ответственные работники в твоих кабинетах правительственные бумажки подписывают?
– Ты, Черный, наверное, забыл, что я патриот своей родины, – ответил Сергей горделиво. – Мое заведение работает с семи вечера до семи утра и ответственные работники переезжают из моих уютных кабинетов в свои высокие отдохнувшими и полными государственных планов. А сикось-накось – это только потому, что я не могу пока расширить свое дело – сильно еще, понимаешь, коммунистическое влияние в нашей политической элите. И поэтому многие мои клиенты вынуждены дожидаться приема по несколько дней... А много бы ты, в частности, наработал, если бы тебе назавтра предстояла встреча с незабываемой госпожой Си-Плюс-Плюс?
- Предыдущая
- 11/87
- Следующая
