КГБ во Франции - Вольтон Тьерри - Страница 1

5 апреля 1983 года из Франции по обвинению в шпионской деятельности были высланы 47 советских дипломатов. Это из ряда вон выходящее событие послужило толчком к написанию данной книги. С того дня я пытался выяснить, почему французское правительство приняло такие меры, не побоявшись пойти на ухудшение советско-французских отношений. Ни выдвинутые после высылки объяснения, ни аресты нескольких французских "стрелочников" на службе КГБ, о чем писала тогда пресса, не давали удовлетворительного ответа на этот вопрос. Наверняка была другая причина, скрытая от общественности. Столь внезапную твердость правительства, в которое, не будем об этом забывать, входили министры-коммунисты, могли вызвать лишь весьма серьезные обстоятельства.

Мне потребовалось два года поисков, чтобы добраться до истины. Она заключена в сверхсекретном досье "Фэарвелл", существование и содержание которого я впервые раскрываю в этой книге. Дело "Фэарвелл" – это последний этап самой значительной из всех когда-либо предпринимавшихся операций по внедрению в высшие сферы Комитета государственной безопасности СССР, более известного под аббревиатурой КГБ.

Операция "Фэарвелл" представляет собой решающий шаг в выяснении замыслов СССР на Западе. С ее помощью Франция и ее союзники получили возможность точно оценить размах тайной войны, которую разведслужбы СССР и других социалистических стран вели против западных демократий.

Тем самым операция "Фэарвелл" является впечатляющей победой Запада в борьбе против советской разведки.

Поскольку эту исключительную операцию от начала до конца разработало Управление по охране территории (УОТ – французская контрразведывательная служба), представляется логичным, что первая и самая крупная акция западной страны в ответ па подрывные действия Москвы исходила из Парижа. Следовательно, высылка в апреле 1983 года 47 "дипломатов" выглядела как акт законной обороны. В книге приводятся тому доказательства, опять же впервые.

Акция была полезной, по носила скорее символический характер, учитывая громадный урон, нанесенный нашей стране советской разведкой за многие десятилетия.

Вместе с тем, когда речь заходит о деятельности разведслужб во Франции, это почти всегда делается с целью заклеймить сомнительные действия нашей разведки (СРК – Службы разведки и контрразведки, переименованной в ГУНБ – Главное управление национальной безопасности), например, похищение Бен-Барки или – позднее – диверсия на судне движения "Гринпис" в Новой Зеландии.

На первый взгляд у нас действительно не было крупных скандалов, сравнимых с предательством Кима Филби в Великобритании или с делом Гийома – советника канцлера ФРГ Вилли Брандта, человека, работавшего на Восточную Германию.

Почему?

Мой друг, специалист по контрразведке, которому я задал этот вопрос, ответил так: "Одно из двух: или СССР не считает Францию достаточно важным объектом и КГБ даже не удосуживался здесь внедряться, или наши службы контрразведки некомпетентны и не смогли разоблачить высокопоставленных шпионов– "кротов", как их часто называют".

Эта книга доказывает обратное – Франция всегда была приоритетным объектом советской разведки, а УОТ считается одной из лучших контрразведывательных служб западных стран.

Мы увидим, как еще в 20-е годы, когда после первой мировой войны наша страна была сильнейшей державой Европы, агенты Москвы начали интересоваться французской военной промышленностью. После освобождения страны в 1945 году вхождение в государственный аппарат представителей Французской коммунистической партии и заполнение ими различных служб создали благоприятные условия для вербовки высокопоставленных агентов. Впоследствии проявленное генералом де Голлем стремление к независимости было использовано Кремлем для подбрасывания яда "дезинформации" и попыток ослабить Атлантический союз. В 70-е годы СССР воспользовался политикой "разрядки" для систематического разграбления французской технологии.

Сегодня, более чем когда-либо, Франция, пятая держава мира, представляет собой излюбленную мишень для советской разведки. Находясь в плену неразрешимых экономических трудностей, СССР проявил интерес к ее передовым отраслям промышленности. Наконец, Москва надеется использовать особую роль, которую Париж намерен играть на международной арене (фактически со времен де Голля), для того чтобы попытаться внести раскол в лагерь западных стран.

Что касается УОТ, книга доказывает также его эффективность. Ознакомившись с десятками изложенных в ней дел о шпионаже, читатель узнает, как зачастую, несмотря на крайне незначительные средства, имевшиеся в их распоряжении, французские полицейские умели эффективно бороться с советскими разведслужбами.

Я говорю это с тем большей готовностью, что ничем не обязан французской контрразведке. Более того, хочу подчеркнуть, что ни одна строка этой книги не содержит информации, полученной от УОТ. Тем не менее все в ней соответствует истине. Многочисленные находки, от досье "Фэарвелл" до самых незначительных фактов, прошли тщательную проверку. Этим я обязан своему упорству, стремлению понять все обстоятельства каждого дела (все ссылки читатель найдет в конце книги).

В ходе своего расследования я, естественно, встречался с десятками бывших сотрудников контрразведки. Однако у этих полицейских до сих пор осталось острое чувство долга сдержанности, сохранения государственной тайны. За очень редкими исключениями, на них бессмысленно рассчитывать для получения секретной информации. Самое большее – они могут подтвердить какой-нибудь факт, кое-что уточнить. Со всеми этими собеседниками я вел своего рода игру: "Если я это напишу, ошибусь или нет?" Некоторые охотно поддерживали игру, другие были более сдержанными.

Здесь мы касаемся кардинальной проблемы. Написать книгу о советском шпионаже во Франции – это почти из области фантастики. У меня постоянно было ощущение, что, интересуясь КГБ, я нарушаю государственную тайну. Выглядело так, будто желание дать информацию о том, что в первую очередь угрожает безопасности Франции, казалось крайне подозрительным. У меня и сегодня все еще вызывает недоумение такое поведение, хотя я и понял его глубинные причины.

Это возвращает нас к вопросу: почему Франция не знала скандалов, подобных делу Филби или Гийома? На самом деле подобные случаи имели место. Но были замяты.

О некоторых из этих скандалов говорится в книге, и я показываю, насколько они были скрыты от общественности. Делалось это по очень простой причине: аппарат власти, в чьих бы руках он ни находился, предпочитает умалчивать о том, что Франция, как и ее союзники, является жертвой очень серьезных случаев шпионажа. Зачем? Чтобы поддержать престиж страны в мире и в дипломатическом плане не подставить под удар СССР.

В этой связи следует сразу же ясно высказать свое мнение, что никакая политическая сила не имеет права брать на себя роль морального цензора. В различной степени все организации – от крайне левых до крайне правых – были (или являются) жертвами (а иногда и пособниками) советского шпионажа. Таким образом, со всеобщего согласия этот "позор" скрывают как постыдную болезнь.

Вот почему так нелегко писать книгу о подрывных происках СССР во Франции. Возражения против нее долго искать не приходится. Либо она представляет страну в невыгодном свете, либо наносит ущерб советско-французским отношениям, либо выставляет напоказ то, что многим политическим деятелям хотелось бы сохранить в тайне.

Какая ошибка! Умолчание не только не приводит к снижению активности советских разведслужб, но, напротив, стимулирует Москву совершенствовать методы проникновения.