Ангел - Мяхар Ольга Леонидовна - Страница 59
- Предыдущая
- 59/63
- Следующая
Гэйлы в воздухе, на полу и стенах зала замерли, неверяще глядя на того, кто был неуязвим до этого дня.
– Почему? – прохрипел король, чувствуя, как соскальзывает рука с мокрой рукояти меча.
Смерть не ответила, а в следующее мгновение король умер и пришелец рывком вытащил из своего тела меч, поворачиваясь к гэйлам и обнажая клыки в улыбке.
В ту ночь подземный мир лишился лучшего цвета своего войска. Они были отбиты далеко назад, и невидимая и незримая война на этот раз подарила победу небу. Зал вечного подземного дворца был залит кровью от стены и до стены, трупы усеивали все вокруг. Многие пытались спастись, но и им не было пощады. За одного погибшего ангела ад заплатил сотнями погибших и надолго затаился в своих норах, зализывая раны и терпя боль от такого урока…
Он устало сидит на краю алтаря, держа ее за руку и глядя на небольшого совенка, колдующего изо всех сил над телом той, которую он так любил. Совенок дрожит, смерть и боль вокруг сильно мешают, катастрофически не хватает сил, чтобы сшить все порванные ткани и кости, он поворачивается к нему и тихо просит.
Смерть кивает, и сила мощным потоком льется в ее тело. Он отдаст всю до последней капли, если это сможет помочь. Совенок что-то чертит на ее груди, направляя поток и преобразовывая энергию. Ее же глаза остаются закрытыми, рука холодна как лед, и дыхание не касается синих губ девушки.
Но сила делает свое дело, и на ее теле одна за другой затягиваются раны, сердце делает попытку сжаться в груди, а легкие еще раз расправляются, чтобы потом снова бессильно схлопнуться, уже окончательно.
Совенок плачет. Он сделал все, восстановил тело, заживил раны и убрал боль. Но ее душа уже упорхнула куда-то, и если Васька был прав, когда орал на них, показывая, куда они должны идти, чтобы спасти очень маленького и очень глупого ангела, то душа девушки теперь не существовала. Ее приняла Смерть, которая еще никогда не возвращала свою добычу.
Лорд встает и берет тело девушки на руки, за его спиной послушно распахивается окно портала, ведя из подземного мира в покои его замка. Совенок сидит на животе у девушки и тихо плачет, свернувшись маленьким пушистым комочком.
Замок встречает их светом, теплом и бледными, напряженными взглядами сидящих на ступенях Сона и Лиса.
Они вскакивают, с надеждой глядя на него, но, увидев его взгляд, будто натыкаются на невидимую стену. Плечи Сона опускаются, Лис в бессильной ярости стискивает кулаки, с ненавистью глядя на мягкий ворс ковра. Лорд поднимается со своей ношей по ступеням мимо них и идет в свои покои.
Шторы задернуты, на мягкий полог кровати он кладет девушку и спокойно смотрит на нее, стоя рядом и сложив за спиной шипастые черные крылья.
– Хочешь ее воскресить?
В углу комнаты стоит ангел и упрямо смотрит на черное чудовище, еще утром бывшее человеком, а теперь…
– Как?
Ангел отворачивает голову, не в силах выдержать бездну в его глазах, а ведь она могла, могла смотреть в них так, будто это было самое желанное и ценное в этой жизни.
– Ее душа в объятиях той, чьим именем тебя сегодня нарекли. Есть шанс вернуть взятое раньше срока.
– Как?
– Просто. – Ангел мрачно улыбается. – Надо всего лишь предложить ей что-то более ценное, чего у нее еще нет в коллекции.
Лорд не отвечает, ожидая продолжения, и ангел послушно говорит, подойдя к окну и глядя на льющий за шторами дождь. Как символично!
– Отдай ей души тех, кого ты убил сегодня, и возможно, она согласится.
– Души? – Никаких эмоций в голосе.
Ангел сжимает зубы, но объясняет, вместо того чтобы убить его здесь и сейчас просто за то, чем он стал.
– Ты взял их себе, пусть и не зная того. Ты поглощал магию вместе с душами, и теперь твоя сила даже превышает мощь бывшего короля нижнего мира.
– Как мне увидеть ее?
Ангел смеется, уткнувшись лбом в холодное стекло и сжимая руки в кулаки.
– Как увидеться со смертью? Очень просто, надо всего лишь умереть.
Движение воздуха у его плеча. Мгновенно обернувшись, он встречается лицом к лицу с тем, кого научился бояться.
– Тогда убей меня. Сейчас. – Он улыбается. У него появилась цель, и ангел с дрожью осознает, что тот может натворить со своей силой, если они не смогут вернуть Ирлин.
Меч света врезается в его грудь, пронзая сердце и прожигая быстро чернеющую кровь. И снова он улыбается так, что кровь застывает в жилах.
– Спасибо.
– Не за что, – усмехается ангел, поворачивая в ране меч.
Тишина и покой баюкают меня. Здесь нет боли, нет обид и клятв. Нет ничего.
Смерть шепчет мне сотни колыбельных, забирая слезы вместе с воспоминаниями и щедро одаряя забвением.
Спасибо.
Сознание все глубже и глубже погружается в океан тьмы. Воспоминаний почти не осталось. Отдаю ей последние.
Сон. Ося. Вася. Лис.
Дик…
Дик.
С ним не хочется расставаться больше всего, будто меня все еще держит что-то, не пускает, не дает его образу уйти.
Почему?
Еще три минуты потерпи.
Хорошо. Я подожду еще три минуты, хоть уже и не помню, что они значат для меня и почему… почему мне так грустно расставаться с каждой уходящей секундой куда-то спешащего времени.
Но… я подожду.
Полотно смерти вздрагивает, покой и тишина разбиваются на тысячи мелких осколков, а меня куда-то швыряет, будто что-то сильное и злое, крепко вцепившись, пытается вытащить меня отсюда.
Крика не слышно, отбиваться нечем, но смерть слышит меня и в ярости наносит ответный удар.
Хватка ослабевает, но не пропадает. Теперь меня не выдирают, а просто не дают уйти к ней, обратно к ней!
Договор.
Что?
Души.
Какие? Мне страшно, я не хочу…
Смерть на резных плитах дворца, тело ангела с обрубками крыльев.
Я рвусь обратно, пытаясь кричать и плакать, но не умея ни того ни другого. А смерть… внезапно оставляет меня, отдавая тому, кто заключил с пей договор. И ни одна боль в целом мире не заглушит ту, что породило это предательство.
Я еще вернусь за собой. Поверь.
Не верю. Ни шепоту, ни словам, ни теплу. Ничему! Не верю…
Кровать. Совенок на груди. Дробь дождя, стучащегося в закрытые окна. Боль.
Я вернулась.
И он сидит рядом, сжимая мою холодную руку и внимательно вглядываясь в пустоту моих глаз.
– Ирлин, – тихо и как-то неуверенно говорит Оська, – Ирлин!!!
Дверь распахивается, в комнату врываются Лис и Сон. Недоверие и страх на их лицах тут же сменяются радостными улыбками и счастливыми криками.
Мне все равно. Болят лопатки, напоминая о том, что у меня больше нет крыльев, как нет и неба.
А еще меня предала собственная смерть!
…И последняя секунда с тихим шорохом освободила меня от данного когда-то обещания – хранить…
Шли дни, складывались в недели, те в месяцы. Я скользила по замку, словно призрак. Ни слова не сорвалось с моих губ с той роковой ночи. Оську я просто не могла видеть: слишком больно было понимать, что он может вернуться, а я – уже нет.
Все пытались сначала мне помочь, поговорить. Повар готовил мои самые любимые блюда, добрый доктор по три раза на дню слушал мое редко бьющееся сердце, а горничные завивали серебро волос в удивительно красивые прически.
Мне было все равно, я была чужая здесь. И даже в зеркале, как ни старалась, не могла узнать собственное отражение. Белую кожу пересекали черные полосы, доходящие до подбородка и захватывающие часть правой щеки. Мои глаза больше не сияли золотом и светом, они стали серебряными, как расплавленное серебро, окруженное ворохом белых ресниц. Даже моя походка изменилась раз и навсегда – я больше не парила над полом, словно невесомая фигурка, постоянно норовящая взлететь. Теперь я ходила, ощущая весь тот вес, что чувствует каждый, лишенный неба и крыльев. И это давило.
- Предыдущая
- 59/63
- Следующая
