Дети капитана Блада - Виноградова Татьяна - Страница 7

• Предыдущая
• 7/36
• Следующая

Сама же донья Мария каждое воскресенье, надев свое лучшее платье, отправлялась в церковь – «чтобы вознести хвалу Господу, Который, в Своем могуществе, ниспослал ей все эти испытания», как она говорила. Одним из этих испытаний был, видимо, сам Диего. Мальчику впервые пришло в голову, что брак матушки с доном Эстебаном – расстроившийся, кстати, не только по причине несчастий, постигших семью д'Эспиноса, но и по причине несчастий, постигших его матушку – мог быть и не столь уж желанен для нее, особенно учитывая то обстоятельство, что помолвлены они были, когда ей исполнилось всего четыре года.

Между тем Бесс в гостинице не оказалось. «Молодая сеньорита вышла погулять.» Диего, подождав немного, начал волноваться. Прогулки по вечернему порту в его представлении мало подходили для молодых девушек. Прокляв в душе самостоятельность англичанок, он отправился осмотреть окрестности. Легче было найти иголку в стоге сена. Когда через час, в быстро сгущавшихся сумерках, Диего вновь заглянул в гостиницу, Бесс там еще не было. Выскочив на улицу, он вновь помчался на поиски.

Вечерние улицы отнюдь не были пустынны. То и дело встречались – поодиночке и группами – подгулявшие матросы, их голоса в наступивших сумерках казались особенно громкими. Из раскрытых дверей слышались пение, брань, хохот. Пройдя улочку с расположенными на ней в ряд тавернами, Диего углубился в лабиринт сараев и длинных бараков – портовых складов. Здесь прохожих почти не попадалось. Яркая луна освещала бараки, но узкие проходы были почти темны. Внезапно Диего уловил какое-то движение в боковом переулке. Двое здоровенных громил пытались схватить Бесс! Вот один из них протянул руку… Диего с воплем, на ходу пытаясь высвободить шпагу, бросился вперед. Бесс, вместо того, чтобы отшатнуться от громилы, увернувшись, бросилась тому навстречу. Громила заорал, прижимая ладони к оцарапанному лицу – в руке Бесс сверкнуло узенькое лезвие. Второй попытался отпрыгнуть так, чтобы видеть одновременно и Бесс, и несущегося с воплем Диего. Тот, наконец, смог достать шпагу, но не остановился вовремя, налетел на громилу, и оба покатились в пыль. Шпага отлетела в сторону и застряла в камнях, тоненько звеня. Бесс, глядевшая только на дерущихся, с хрустом наступила на нее каблучком. Тем временем громила прижал Диего к земле. Бесс успела подобрать камень и с силой ударила по голове – она надеялась, что громилу. Второй, оценив ситуацию, уже удирал.

Выбравшийся из-под громилы Диего был в ярости.

– Идиотка! Дура набитая! Кой черт понес тебя шляться по ночному порту!

– Кретин! Кто тебя просит лезть не в свое дело! Разве не ясно – я бы и сама справилась!

– Ты сломала мою шпагу!

– За каким чертом ты за мной ходишь!

– Девчонка!

– Болван!

– Сеньорита, я вынужден с прискорбием отметить, что ваш отец, будучи человеком сомнительной профессии, привил Вам дурные манеры!

– С каких это пор управление островами от имени Ее Величества стало сомнительной профессией? Со своей стороны, сеньор, вынуждена конс-та-тировать, что ваш батюшка не только не привил вам хороших манер, но даже не научил держать в руках шпагу!

Ничего более ужасного Диего не слышал за всю свою жизнь. А тут еще шпага! Он обреченно поднял обломки длинного шестигранного клинка и провел пальцами по гравировке – «I Toled fesit». В темноте гравировки не было видно, но Диего знал, что буква «s» на клейме слегка перекошена. Раньше его это огорчало. Девчонкам не понять. Первое в его жизни настоящее боевое оружие. Драгоценный толедский клинок. Стало так тоскливо, что не хотелось даже ругаться.

Наконец он счел, что ему удалось взять себя в руки.

– Сеньорита, я никогда не осмелился бы нарушить ваше уединение, если бы не это письмо, которое мне было поручено вам передать. Теперь, поскольку поручение выполнено, я испрашиваю вашего разрешения удалиться! – и он чопорно поклонился.

Напрасно надеялся.

– Неужели, сеньор, ваше благородство позволит вам бросить беззащитную девушку одну в ночном городе? – с не менее чопорным реверансом отвечала Бесс.

Диего сдался. Отряхнув, как мог, шляпу и камзол, он по всем правилам этикета предложил Бесс руку и повел ее к выходу из лабиринта.

Некоторое время они молчали – оба еще не успели остыть. Наконец Бесс, как бы оправдываясь, произнесла:

– Дядюшка Нэд – это бывший лейтенант моего отца – всегда говорил мне, что девушку никто не обидит, если она сама этого не хочет.

– Так значит, именно сегодня вам хотелось чего-нибудь необычного.

– Но раньше никто не пытался меня обижать!

– Ну еще бы! Только не стоит забывать, сеньорита, что здесь вы уже не дочь всемогущего губернатора. Не будет ли дерзостью с моей стороны – просить разрешения в следующий раз сопровождать вас? Я просто о-бо-жаю приключения подобного рода. А вот и дом моего дядюшки. Ну и влетит же мне сейчас!

Дон Иларио нервно расхаживал по веранде.

– Неужели три часа тебе понадобилось, племянник, чтобы дойти до порта и обратно! – напустился он на Диего. – Что вы там, в Картахене, ходить разучились? И в каком ты виде! И… – не соблаговолишь ли ты представить меня сеньорите?

Позже они разговаривали на открытой веранде, наслаждаясь теплым вечерним воздухом.

– А потом, после того, как мой отец ремонтировал свой корабль в Пасти Дракона, вы встречались с ним? – с любопытством спросила Бесс.

– Разумеется, и неоднократно. Несколько месяцев спустя я встретился с ним недалеко от Эспаньолы. Наши маневры отняли несколько часов. В конце концов Блад сбил фок-мачту моего галеона, и я приказал спустить флаг.

– Вы сдались?! – с негодованием воскликнул Диего.

– Обстоятельствам, мой мальчик. А ты хотел бы, чтобы я дожидался абордажа с сомнительным исходом? После этого мы пообедали.

– Что?!!

– Уверяю вас, дети, многочасовые маневры разжигают зверский аппетит. Да и потом – Блад, конечно, снял с моего корабля все ценности, но меня, по старому знакомству, отпустил без выкупа. Он сказал, что удовольствие пообедать со мной – уже достаточная плата за мою свободу. Ну а я сказал ему, что удовольствие отобедать с ним я ценю еще выше – если судить по результатам боя.

– Господи! Я никогда бы не подумал, что…

– Смелей, племянник! Что два таких идиота могут оказаться в море одновременно? Я бы и сам не поверил.

Дон Иларио покосился на громко фыркнувшую Бесс. Девушку нисколько не задел нелестный эпитет, относящийся, как-никак, и к ее уважаемому батюшке.

– Вы напрасно приписываете мне столь неуважительные выражения. Я изумлен – вы все делаете наоборот, а получается, как надо.

– Не всегда и не со всеми. Но – позволь поинтересоваться, как – надо?

– А потом? – пришла Бесс на выручку смешавшемуся Диего. – Вы встречались с папой еще?

– О! Один из его бывших капитанов, некто Ибервиль, француз, оказался захвачен в плен. Блад написал мне, что, будучи губернатором английской колонии, он, разумеется, не может интересоваться судьбой какого-то французского пирата, но предлагает солидный выкуп – как частное лицо. Он сам привез этот выкуп.

– И вы пообедали, – улыбнулась Бесс.

– Разумеется. Я вообще стараюсь это делать каждый день. А, кстати об обедах, известна ли вам история о том, как капитан ван дер Киндерен брал «Арабеллу» на абордаж?

– Я никогда не слышала, чтобы «Арабелла» была взята кем-то на абордаж, – твердо заявила Бесс.

– Ну как же! Эту историю я услышал от некоего Дайка, одного из офицеров Блада, во время того самого обеда на борту «Арабеллы». Он изобразил мне ее в лицах – он был очень талантливый рассказчик.

– И что же это за история?

– Как вы, конечно, знаете, когда-то Блад служил под началом адмирала де Риттера. Он командовал большим фрегатом «Вильгельм Оранский».

– А сам де Риттер держал свой флаг на гигантском военном галеоне «Семь провинций», – важно вставила Бесс.

• Предыдущая
• 7/36
• Следующая