Человек на поводке - Вильямс Чарльз - Страница 31
- Предыдущая
- 31/40
- Следующая
— Ты что, в самом деле собираешься трахнуть эту старую кошелку?
— Что за милое дитя! — сказала Полетт.
— Эт-я собираюсь?
— Точно, Техасец сзади. — Эт-все равно, что скакать на быке. — Подражая ведущему родео, он продолжал:
— Из загона номер пять, верхом на Том-Кто-Де-лает-Жен-Вдовами, появляется…
— Кончай придуриваться, — откуда-то справа рявкнул Центровой. — Господи, ты что, больше ни о чем не можешь думать?
В этот момент Ромстед освободился от повязки. Он заморгал, сразу же потеряв способность видеть в до боли ярком свете ламп, направленных прямо в лицо. Потом ему удалось рассмотреть четыре мощных софита на штативах — два спереди и два чуть правее. Все, что находилось за ними, выглядело каким-то неясным и расплывчатым, хотя он смутно различал подъемную дверь гаража на две машины. Слева стоял двухместный седан не очень новой модели, а справа — во всю стену нечто вроде ширмы из какого-то дешевого пластикового покрытия, выкрашенной тонким слоем зеленой краски. Ромстед оглянулся назад и увидел точно такую же ширму. И уже во второй раз он был вынужден признать, что, при всей склонности к театральности, они ничего не упускают. Как и ему самому, бандитам было известно, что эти снимки будет изучать целая команда специальных экспертов ФБР, которая не упустит и малейшего штриха. Так что никаких отверстий от сучков, никакого характерного рисунка на дереве досок, никаких пятен или дыр от старых гвоздей — ничего, что позволило бы потом идентифицировать это место.
Ромстед посмотрел направо. Техасец — а может, Центровой — стоял достаточно далеко, чтобы попасть в объектив. В руках он держал обрез дробовика. Шесть футов два дюйма, мощные плечи, черный комбинезон и балахон. Прищурив глаза, он разглядел еще три расплывчатые фигуры, стоявшие за прожектором Немного правее. Одна явно принадлежала девушке, не выше пяти футов пяти дюймов роста, вторая вполне соответствовала описанию Кесслера, тогда как третья была такой же громадной, как и у державшего дробовик. Все в одинаковых одеяниях.
Для съемок не нужно такое освещение; они могли воспользоваться фотовспышкой. Софиты для того, чтобы лишить Ромстеда возможности толком рассмотреть все. Он перевел взгляд на машину. Теперь он увидел, что на ней были установлены две короткие антенны — одна на крыше, а другая на багажнике. В левой двери просверлено отверстие размером в половину или три четверти дюйма, а рядом на бетонном полу лежал стальной стержень около шести футов длиной и резьбой на обоих концах.
— Подойдите, Ромстед, и хорошенько все рассмотрите, — произнес голос из интеркома. — Теперь это ваше.
Из тени выступила стройная фигура с «Полароидом» в руках. Сделав вперед несколько шагов, человек навел на него видоискатель и отступил на шаг назад — видимо, для того, чтобы в кадр попали наручники.
Щелкнул фотоаппарат. Ромстед продолжал осматривать машину. Антенны свидетельствовали о том, что вторая операция по основному замыслу мало чем отличается от предыдущей, только эта будет на колесах. Одна антенна предназначалась для передатчика от подслушивающих устройств внутри автомобиля, установленных для контроля за Ромстедом. А другая должна принимать радиосигнал, который будет держать его на поводке. В тот момент, когда Ромстед догадался о предназначении стального стержня, Кесслер — разумеется, это был именно он — вынул снимок и принялся изучать результат.
— С первого раза то, что надо. — Ромстед обратил внимание, что на нем были нейлоновые перчатки. — Ну ладно, теперь в машину, — скомандовал Кесслер. — Оба. Ромстед — за руль.
Подталкиваемый в спину дробовиком, Ромстед заковылял к автомобилю. Второй верзила открыл дверцу, и он сел на место водителя. Потом Полетт помогли забраться на соседнее сиденье.
— Не понимаю, что мы делаем, — заметила она, — разве что снимаем рекламу для сумасшедшего дома.
Никто не обратил на ее слова ни малейшего внимания. Ромстед тоже промолчал; он углубился в анализ происходящего в поисках какого-нибудь упущения, которое подарило бы им хоть маленький лучик надежды. Очевидно, Полетт тоже поедет, а этого он совсем не ожидал. Пока тот, кто находился рядом с Полетт, держал его на мушке, другой открыл наручники и достал короткую цепь со стальными кольцами на концах. Один из наручников остался на левом запястье Ромстеда, а другой пристегнули к одному из колец цепи. Дверцы были закрыты, и Ромстед заметил, что в правой дверце тоже проделано отверстие. Значит, он оказался прав насчет стержня. Тот, кто находился рядом с ним, нагнулся. Конец стержня появился слева из отверстия в дверце, прямо над ручкой. Он прошел сквозь нижнее кольцо цепи, затем между скованными руками Полетт и через отверстие в правой дверце. Ромстед услышал, как на концы стержня надели шайбы и навернули гайки, затянув их гаечным ключом. «Ничего себе, — подумал он. — Из машины не выбраться, пока добрый дядя не выпустит».
Полудюймовый стержень прошел между животом и коленями, пригвоздив их к сиденьям. Даже без наручников отсюда не выбраться, как из кресла с пристегнутым ремнем безопасности. Намертво закрепленный стержень не даст открыть двери. Правая рука Ромстеда оставалась свободной, а длина цепи на левой позволяла положить руку на руль и вести машину — но это все. Он не смог бы даже приподняться с сиденья или дотянуться до чего-нибудь в машине.
— Она тоже должна ехать? — спросил он.
— Эт-точна, — ответил Техасец справа. — Конешна, ты не сможешь сама опустить стекла, детка, но зато не буш беспокоиться о своей прическе.
Полетт не обратила внимания на его слова. Один из софитов на штативе подтащили к машине и поставили так, чтобы он светил через ветровое стекло. Кесслер с «Полароидом» встал слева от Ромстеда.
— Левую руку на руль, Ромстед, — приказал он. — И оба смотрите сюда. — Они повернулись. Кесслер щелкнул.
«Очень уж осторожен, — отметил Ромстед, — старается, чтобы ничего из внутреннего интерьера машины не попало в кадр. Только мы двое и задник с другой стороны». Когда появился снимок, Кесслер удовлетворенно кивнул. Приблизившись, он сделал снимок под углом, чтобы запечатлеть в деталях стержень и наручники.
Потом стержень убрали и их выпустили из машины. Руки Ромстеда снова сковали впереди, и пока Кесслер фотографировал что-то на полу машины за передним сиденьем — на этот раз со вспышкой, — Техасец держал их под прицелом дробовика. Когда Кесслер сделал два снимка, он кивнул Техасцу:
— Ну ладно, теперь покажите им. Шевельнув дробовиком, Техасец кивнул. Ромстед проковылял вперед и заглянул за откинутое вперед сиденье. Света от софитов хватило, чтобы разглядеть все как следует. Но увиденное мало о чем ему говорило, кроме одного предмета, от которого его бросило в дрожь. Квадратный алюминиевый ящик с электронной начинкой, — явно самодельной, потому что нигде не было видно пластинки с клеймом производителя, — установленный на пористую резину и прикрепленный к полу в дальнем конце салона. С ближней стороны стоял комплект аккумуляторов, а между ними и ящиком по полу свободно лежали соединительные провода. Динамитные машинки были почти не заметны, но Ромстед знал, что Кесслер вписал его в кадр именно так, как ему хотелось.
От двух связок динамита — по одной под каждым сиденьем — виднелись только края. В каждой связке по семь динамитных шашек, скрепленных вместе, а к центральной шашке каждой связки прикреплена капсула взрывателя. Оголенные провода взрывателя соединялись с теми, что тянулись, по полу.
— Это только для снимков, — пояснил Кесслер. — Мы разрядим устройство, пока вас не посадят в машину.
«Какое великодушие, какое благородство, — подумал Ромстед. — Только чего оно стоит, если кто-то из бандитов должен вести машину до места. На меня-то уж наверняка наденут наручники и завяжут глаза». Потом Кесслер принялся снимать со вспышкой внутренности багажника. Получившийся снимок его вполне устроил.
— Ну ладно, — сказал он, — пусть посмотрят.
Техасец махнул дробовиком. Ромстед вперевалку подошел к багажнику. Он тоже был нашпигован колдовской электроникой на пористой резине, — и опять все самодельное, соединенное изолированными проводами и кабелями. Но внимание Ромстеда привлек ящик, не менее зловещий с виду, чем динамит. Ящик занимал почти весь багажник, в него вместилась бы пара больших чемоданов. Он был сделан из покрытой асбестом четвертьдюймовой стали, а на откидной крышке имелся мощный запор.
- Предыдущая
- 31/40
- Следующая
