Тайны знаменитых пиратов, или «Сундук мертвеца» - Белоусов Роман Сергеевич - Страница 27
- Предыдущая
- 27/71
- Следующая
У островов Зеленого Мыса удалось захватить еще один испанский корабль. Самым ценным на нем оказался опытный лоцман да Сильва, прекрасно знавший побережье Бразилии. Сюда и направилась флотилия Дрейка.
Оба они – Дрейк и да Сильва – сразу понравились друг другу. Дрейк ценил знания и мастерство лоцмана, а тот проникся уважением к капитану за то, что он интересовался руководством по навигации, умел читать географические карты и знал в них толк, ценил компас и астролябию – это первое, что он забирал на захваченных судах. И еще удивил тем, что тщательно изучал книгу о плавании Магеллана.
Десять дней спустя после того, как корабли пересекли «линию раздела» – повторяю, что так тогда называли линию, разделявшую на карте испанские и португальские владения, – показался бразильский берег.
Судовой священник Ф. Флетчер на страницах книги «Кругосветное плавание сэра Фрэнсиса Дрейка» напишет, что он был поражен многообразием малых и огромных тварей в необозримом море. Вопреки древним грекам, считавшим, что в тропиках нет живой жизни из-за невыносимой жары, здесь, по его словам, истинный рай на суше и на море. Ничто не может быть более приятным для жизни человека, чем этот район, продолжает он. И лишь нехватка воды омрачала здесь жизнь.
На подходе к бразильскому берегу, возле устья реки Ла-Плата, внезапно разразилась страшная буря. «Наступила тьма египетская», – пишет Ф. Флетчер. Корабли были на краю гибели, но да Сильве удалось вывести их в открытое море, иначе они разбились бы о скалы или сели на мель.
Когда буря утихла, да Сильва пояснил, что берег, к которому они подошли, называют Землей Дьявола. Такое наименование дали ему португальцы. Когда они впервые высадились здесь и начали жестоко преследовать туземцев, те продали свои души дьяволу. С тех пор стоит им увидеть иноземный корабль, как они начинают бросать в воздух песок. От этого поднимается густой туман, а затем наступает тьма и нельзя отличить небо от земли. Поднимается страшный ветер, идет дождь – и никому нет спасения. Множество судов с тех пор погибло у Земли Дьявола. Вот и в этот раз, видимо, они наслали бурю на пришельцев.
В благодарность за счастливое спасение Дрейк назвал место стоянки своих кораблей в устье Ла-Платы – мысом Радости. Затем он решил подняться вверх по реке и заодно пополнить запасы пресной воды. За это время матросы отдохнули, и можно было продолжать плавание.
Шли вдоль побережья на юг. Неожиданно исчезло судно «Лебедь», которым командовал Томас Доути. Несмотря на это, Дрейк упорно шел на юг, к порту Святого Юлиана, где останавливался еще Магеллан. К этому времени Дрейк переименовал своего «Пеликана» в «Золотую лань». Под этим названием судно и вошло в историю мореплавания.
Тем временем нашлось судно «Лебедь». Дрейк приказал его уничтожить, а капитана Доути судить за то, что тот намеревался сорвать экспедицию в угоду кое-кому в Лондоне. И такой суд состоялся. Когда один из офицеров высказал свое сомнение, правомочен ли суд решать вопрос о лишении Доути жизни, Дрейк, как пишет его биограф Дж. Томсон, ответил: «Я и не поручал вам решать этот вопрос. Оставьте его решение мне. Вы должны только определить, виновен он или нет».
Доути признали виновным в заговоре, и он был обезглавлен на берегу в том самом месте, где когда-то Магеллан подавил бунт и расправился с недовольными. Дрейк казнил Доути, скорее всего, из «профилактики», для острастки, – чтобы в зародыше подавить мятеж, который, как ему казалось, зрел на судах. Теперь, думал он, никто не осмелится замышлять недоброе.
Между тем корабли продолжали свой путь на юг. Прошли Патагонию и убедились, вопреки рассказам испанцев о кровожадности ее жителей, что это вполне миролюбивые и приветливые существа. «Они, – записал Ф. Флетчер в своем дневнике, – проявили по отношению к нам большую сердечность, чем многие христиане, большую, чем я нахожу среди многих своих братьев по вере в моей стране».
Туземцы приносили пищу, в том числе и мясо страусов. Флетчер описывает этих невиданных птиц, которые не летают, а бегают, да так быстро, что их трудно поймать. Ловят их исключительно хитростью, заманивая с помощью наряженного в страусовое чучело туземца в ловушку. Флетчер сообщает много всяких сведений, о которых европейцы тогда и понятия не имели.
Но время шло. Уже два месяца стояли корабли без движения. Надо было трогаться в путь. 17 августа 1578 года все три судна снялись с якоря и двинулись к проливу Магеллана. Через три дня показался огромный утес. Это был мыс Девственниц. Здесь был вход в пролив. Извилистый берег, подводные камни затрудняли движение. Корабли буквально ползли меж отвесных скал. Дрейк надеялся на сильное течение, о котором испанцы говорили, будто оно само увлекает корабли и выносит их в Тихий океан. Но никакого течения он не обнаружил. Это была очередная выдумка испанцев, чтобы запутать конкурентов.
Несмотря на попутный ветер, проход через Магелланов пролив представлял большую трудность. Извилистый берег заставлял то и дело менять направление. Флетчер записал, что с очень высоких, покрытых льдом гор дуют сильные и холодные ветры. Часто они меняют направление – то подгоняют корабль вперед, то отбрасывают его назад. «Но хуже всего было тогда, когда два или три этих ветра дули одновременно с такой силой, что образовывались смерчи, или, как говорят испанцы, торнадо, и начинался страшный ливень. Кроме того, море в проливе так глубоко, что невозможно стать на якорь».
Но на склонах гор, продолжает Флетчер, температура воздуха – как в Англии летом, растут густая трава, цветы, зеленеют деревья. Не обошлось и без встречи с тюленями и пингвинами, что позволило пополнить запасы.
В конце плавания по проливу путь стал еще более извилистым и опасным. По-прежнему дул свирепый ветер. Плыть приходилось среди множества островков, отделенных друг от друга протоками.
Наконец на пятнадцатый день плавания по проливу корабли вышли в Тихий океан. Мечта Дрейка «пройти по этому морю на английском корабле» осуществилась. Дрейк был третьим мореплавателем, кому это удалось со времени плавания Магеллана в 1520 году. В 1525 году пролив прошел испанский капитан Гарсия де Лоайса, а в 1540-м – тоже испанец – Алонзо де Камарго.
Тихий океан встретил пришельцев неприветливо, словно хотел доказать ошибку Магеллана, присвоившего ему это название. «На второй день, – пишет Флетчер, – после выхода в Южное море (некоторые называют его Тихое море, но для нас оно было скорее безумное море), разыгралась такая страшная буря, какой никто из нас не видел». Продолжался этот ужас 52 дня, не ослабевая ни на день, а, наоборот, усиливаясь. Во время этого шторма был потерян из вида «Златоцвет» (корабль погиб на рифах), а затем исчезла и «Елизавета».
Шторм отнес «Золотую лань» далеко на юг. На картах той эпохи к югу от Магелланова пролива был нарисован огромный континент, который называли «Таинственной южной землей». Дрейк невольно установил, что никакого материка не существует, а есть небольшие острова. За ними снова простирается необозримая водная гладь. Иначе говоря, Дрейк достиг мыса Горн. Здесь он и его спутники высадились на землю, точнее, на голые скалы. Это была, как справедливо записал Флетчер, самая южная из известных земель в мире.
А что стало с «Елизаветой»? Она укрылась от шторма в проливе, а потом ее капитан настоял на возвращении в Англию. Там его судили за дезертирство и приговорили к виселице. Правда, приговор отложили до возвращения Дрейка.
Когда шторм стих, Дрейк вновь устремился на север к берегам Перу. Теперь погода благоприятствовала плаванию. В Южном полушарии наступило лето, океан был тихим, как бы подтверждая, что все-таки Магеллан не ошибся, назвав его так.
По пути, пристав к небольшому островку, Дрейк высадился на берег. Произошла встреча с индейцами, вполне дружелюбно настроенными. Они подарили англичанам фрукты и двух баранов. В свою очередь Дрейк ответил тем же: раздал бусы, цветные нитки, пуговицы и т. п. Все шло хорошо, и Дрейк договорился, что утром следующего дня вернется, чтобы пополнить запасы свежей воды. Индейцы обещали показать место, где можно будет ее набрать.
- Предыдущая
- 27/71
- Следующая
