На краю пропасти - Вентворт Патриция - Страница 75

• Предыдущая
• 75/95
• Следующая

Лайл вышла в сад и села под кедром. Даже в полдень там держалась тень. Лайл опустилась в полотняное кресло-качалку и закрыла глаза. Отпечатки пальцев на ее жакете… Следы рук… Ее охватило ощущение тошноты, и не только от отвращения — к нему примешивался ужас. Все эти невидимые, незаметные отпечатки, проявляющиеся в виде обличающих черных пятен, следы ладоней, пальцев. Все захватано, запачкано, покрыто грязью. Испорчен не только ее жакет, но и вся ее жизнь. Полгода назад, когда она вступила в этот новый мир, каким сияющим, светлым, чудесным он ей показался! Любовь, свадьба, дом, дружба — уже готовая семья для девушки, никогда не имевшей родных. Трудно было представить себе более прекрасное будущее. А теперь все испорчено, разбито вдребезги. Яркие цвета полиняли, погас солнечный свет.

Ей вспомнилась строчка, услышанная где-то: «Растворилось в обычном воздухе, словно радужное дыхание мечты».

Когда же началось это разрушение? Лайл не в силах была это понять. Произошло незаметное угасание, постепенное как убывание дня или воды во время отлива.

Слезы наполнили ее глаза, но не пролились. Лайл начала размышлять над тем, что ей нужно предпринять. И снова волна ужаса захлестнула ее. Может быть, ей уехать на время? Но в самой глубине души она знала: если она уедет сейчас — то уже никогда не вернется. Эта мысль не доставила ей радости. Мир так широк, но он сулит ей не свободу, а одиночество. Именно это пугало Лайл.

Выпрямившись, она увидела, что Дейл порывисто, нетерпеливо шагает через лужайку. Он был без головного убора и выглядел очень красиво. Внезапно недавние размышления показались Лайл отвратительными и бессмысленными. Она почувствовала укол стыда, и щеки ее покраснели. Дейл бросился в кресло и проговорил так же нетерпеливо, как шел:

— Где ты пропадаешь все эти дни? Мне нужно с тобой поговорить.

— Я ездила в Ледлингтон с Рейфом. Дейл нахмурился.

— Почему с Рейфом? Я сам мог бы тебя отвезти. Не важно, поговорим об этом в другой раз. Послушай, со г, связался Тэтхем. Он требует окончательного решения. Он хочет получить ответ до конца месяца, и если с Робсоном не удастся договориться… — Рука Дейла поднялась и упала. — Что ж, тогда придется сказать «да».

Сердце Лайл сжалось. Она произнесла мягко:

— Мне очень жаль, Дейл.

— Правда? — Он подался вперед, испытующе глядя на нее. — Тебе правда жаль? Я тебе верю. Лайл, как насчет еще одного визита к Робсону? Ты сделаешь это? Он может уступить, никогда ведь заранее не знаешь. А я буду чувствовать, что мы сделали все, что могли. Ты понимаешь, о чем я? Я не хочу потом оглядываться назад и думать: «А почему мы не сделали этого?» или: «Может, Робсон сдался бы, если бы мы попытались еще раз». Дорогая, разве ты не понимаешь?

Лайл кивнула. Это было легче, чем что-то ответить. Дейл смотрел на нее так, словно они вернулись в те времена, когда этот взгляд значил — или ей просто хотелось думать, что он значит, — «я люблю тебя!». Теперь же она читала в его взгляде только «я этого хочу. Дай мне это». Она всегда старалась дать Дейлу то, чего он хотел. Она должна продолжать…

Дейл вскочил с кресла и поднял Лайл на ноги.

— Ты это сделаешь? О, дорогая! Пойдем и попробуем написать что-нибудь душещипательное! У нас полно времени до ленча. Все остальные, кажется, ушли. Пойдем в кабинет и набросаем письмо!

Впоследствии Лайл вспоминала эти полчаса, проведенные в кабинете, с чувством замешательства и усталости. Она не знала, сколько черновиков для письма, которое так и не было отослано, они написали. Отрывочные фразы, веские доводы, горячие просьбы, логичные рассуждения — Дейл метался от одного к другому, размышляя, диктуя, добавляя, меняя.

— Возьми другой лист! Теперь попробуем так! Нет-нет, это не пойдет! Возьми чистый лист, на этом уже что-то написано! Как это звучит? Запиши!

— Мне кажется, это звучит немного преувеличенно.

Дейл расхаживал по комнате. Лайл потом не раз вспоминала, как он резко повернулся к ней, услышав эти слова:

— Преувеличенно? Преувеличенно? А как, по-твоему, я отношусь к Тэнфилду? Ты думаешь, у меня в венах теплое молоко вместо крови?

— Я только хотела сказать… Ведь предполагается, что письмо будет от моего имени? Мистер Робсон в это не поверит, если мы напишем так. О, Дейл, пожалуйста…

Дейл подошел к ней и наклонился, чтобы поцеловать ее волосы.

— Дорогая, прости меня. Для меня это так много значит. Если бы только у нас получилось написать это чертово письмо как следует! Этот кусок никуда не годится! Возьми еще один листок!

Каждая попытка оканчивалась этим. Стол устилали испорченные листы. Некоторые были плотно исписаны, на Других стояло лишь одно предложение. В конце концов, когда звонок оповестил о начале ленча, Дейл со стоном смел их в кучу.

— Бесполезно сейчас продолжать. Нужно отдохнуть Я сохраню все эти листы и потом просмотрю их. Мы слишком долго этим занимались — ты выглядишь совершенно измученной.

Он обнял Лайл и прижался щекой к ее щеке.

— Бедное, усталое дитя, я жестоко веду себя с тобой, да?

— Нет, — нетвердым голосом ответила Лайл и выскользнула из его объятий.

Но его рука вновь опустилась ей на плечо, удерживая ее.

— Лайл, не говори никому, что мы решили еще раз попытать счастья с Робсоном. Я не хочу, чтобы остальные знали. Мне просто не хочется снова все это обсуждать. Ну, ты понимаешь. Я, конечно, очень люблю Лэл, но она иногда действует на нервы. Я не хочу говорить об этом ни с кем, кроме тебя.

• Предыдущая
• 75/95
• Следующая