Пепел победы - Вебер Дэвид Марк - Страница 13

• Предыдущая
• 13/148
• Следующая

– Как могли мы не заметить этого на Аиде? Почему за все прошедшее время мы так и не догадались…

В следующий момент она глубоко вздохнула: все стало на свои места. Причина заключалась в том, что ее связь с Нимицем имела эмпатическую природу, а телепатическими «каналами» они никогда не пользовались. Вот почему Нимиц не подозревал, что лишился этой части своих способностей до тех пор, пока не потянулся к своей подруге, которая ничего не услышала.

– Хонор? – тихонько окликнула ее мать, в тревоге опустившаяся на колени рядом с дочерью, – Что происходит? Что с ним?

– С ним… – Хонор резко вздохнула. – Это случилось в системе Барнетт, когда Корделия Рэнсом объявила о решении отправить меня в Ад. Нимица она приказала убить, так что терять нам было нечего. Поэтому…

– Поэтому они напали на охранников Госбезопасности, – тихо продолжил за нее Лафолле.

Хонор только сейчас поняла, что он тоже опустился на колени рядом с ней. Он находился слева, со стороны слепого глаза, и ей пришлось повернуться, чтобы посмотреть Эндрю в глаза.

– Должно быть, миледи, причина именно в этом, – сказал он, встретившись взглядом со своим землевладельцем. – Ударив Нимица прикладом, тот ублюдок повредил ему не только кости.

– Да.

Хонор кивнула, не слишком удивившись тому, что Эндрю догадался об истинной причине трагедии. Она даже сквозь эмоциональный шквал, все еще прокатывавшийся сквозь сознания древесных котов, ощущала тревогу и смятение других людей. Ослабив объятия, Хонор дала Нимицу возможность выбраться из переноски. Он и Саманта уселись щека к щеке, урча так громко, что, казалось, вибрировали даже кости черепа. Кошка обвила своего друга длинным цепким хвостом, лаская передними и средними лапами. Нимиц сидел, неуклюже сгорбившись, как позволяли его плохо сросшиеся переломы.

– До сих пор никто не мог быть уверен в том, что древесные коты – истинные телепаты, – сказала Хонор в ответ на встревоженный взгляд матери. – Но они телепаты, и когда тот дегенерат ударил Нимица, он, видимо, повредил ему что-то… какой-то орган, позволяющий ему вступать в телепатический контакт. Поэтому Саманта его не слышит. Понимаешь, мама, не может его услышать!

– Не может слышать?

Хонор подняла голову. Над ней возвышался отец, держа по младенцу в каждой руке. Она кивнула, и Альфред, нахмурившись, продолжил:

– Судя по тому, как он сидит, удар приклада пришелся ему – куда? Почти точно в крестец?

– Думаю, чуть сзади и справа, милорд, – подал голос Лафолле. – С той стороны у него были сломаны и ребра. Фриц Монтойя мог бы рассказать подробнее, но насколько могу судить я, удар обрушился под углом примерно в семьдесят градусов. Может, чуть меньше.

Главный телохранитель говорил очень сосредоточенно, чувствуя, что врачом движет не праздное любопытство. Альфред медленно кивнул.

– Да, это самое логичное предположение… – пробормотал он себе под нос, напряженно размышляя и всматриваясь во что-то, понятное лишь ему одному.

Потом он покачал головой и, глядя вниз, на старшую дочь, сказал:

– Ученые веками гадали, какую роль выполняют нервные узлы, расположенные у древесных котов в районе каждого тазобедренного или плечевого пояса. Некоторые полагали, что это дополнительный, так сказать, «крестцовый» мозг. Узлы эти относительно велики и имеют сложную структуру: это отчасти объясняло необычайно высокий интеллект существ, имеющих столь малые массу тела и объем головного мозга. Однако многие высмеивали эту теорию, утверждая, что столь необычным ганглиям должны быть присущи столь же необычные функции. Структура нейронных сплетений была изучена самым тщательным образом, но точно определить их назначение так никому и не удалось. Правда, у этих умников не имелось такого сведущего консультанта, как ты, Хонор. Теперь, я думаю, функция по крайней мере одного из этих суперганглиев прояснилась.

– Ты хочешь сказать, что этот орган был его… телепатическим передатчиком?

– Похоже на то. Как я понял, ты сказала, что Саманта не может его услышать, а он ее слышит. Верно?

– Да. Во всяком случае, так мне кажется, – ответила Хонор после недолгого размышления. – Конечно, полной уверенности у меня нет. Просто, когда Нимиц понял, что не может услышать ее, я ощутила, что он…

– Отреагировал так, как отреагировал бы на его месте и я, – прервал ее отец. – И это вполне естественно. Я не раз задавался вопросом, что может случиться с телепатом, который неожиданно окажется отрезанным от своих собратьев и заточенным в тесном мире собственного сознания. Мы еще мало знаем о древесных котах, но одно несомненно: с самого рождения они живут внутри непрерывного потока мыслей и чувств других котов, а если рядом с ними оказываются люди, то и людей. Они, надо полагать, воспринимают его как нечто само собой разумеющееся; для них это так же естественно, как для нас дышать. А когда случается такое…

Альфред содрогнулся и покачал головой. Хонор молча кивнула, пораженная тем, как точно ее отец сумел описать взаимодействие умов и сердец, которого сам никогда в жизни не испытывал.

– Если я прав насчет природы его недуга, – продолжил врач, – то можно с уверенностью сказать, что он не первый древесный кот, которого постигло подобное несчастье. Бог знает скольким из них довелось получить схожие травмы и остаться в живых. Из чего следует: они знают, что такое может случиться с любым из них, и страх перед этим является у них одной из самых глубоко укоренившихся врожденных фобий. И когда Нимиц понял, что это случилось с ним…

Он снова покачал головой, вздохнул и, прислушиваясь к ласковому урчанию Саманты, посмотрел на двух древесных котов с печалью и состраданием.

– Можем мы что-нибудь сделать? – спросила Хонор.

Неожиданная требовательность, прозвучавшая в ее голосе, удивила Лафолле, но спустя несколько мгновений он вспомнил, что Альфред Харрингтон был одним из четырех или пяти лучших нейрохирургов всего Звездного Королевства. В данном случае не дочь просила утешения у отца, а женщина, которой этот врач в свое время восстановил жизнеспособность лицевых нервов и вживил кибернетический глаз, ожидала, что в его докторском чемоданчике найдется еще одно чудо.

– Не знаю, дорогая, – честно ответил ей отец. – Пока не знаю. Пожалуй, благодаря роли, какую играет Нимиц в жизни нашей семьи, я читал в научных журналах больше статей, посвященных древесным котам, чем большинство других нейрохирургов, но все же моя специализация – это нервная система человека. Другие формы жизни Сфинкса всегда изучались ветеринарами, а ветеринария – совсем другая наука. К тому же между нервными системами людей и древесных котов существует множество различий. Выправить кости и суставы, разумеется, не составит труда, но вот по части нервных узлов… я просто не представляю себе, с чего начать.

Живая половина лица Хонор застыла в испуге и Альфред торопливо покачал головой.

– Дочка, это ничего не значит! Я не из тех врачей которые бросают слова на ветер, и я просто действительно не знаю еще, с какой стороны подступиться к этой проблеме. Но я обещаю – обещаю тебе, Нимицу и Саманте, – что если существует хоть какая-то возможность вылечить его, я, черт возьми, эту возможность найду!

Несколько мгновений Хонор неотрывно смотрела ему в глаза, а потом напряжение спало, и плечи ее слегка расслабились. В области медицины она привыкла всецело полагаться на родителей: их достижения были настолько грандиозны, что не доверять им было бы просто глупо. Если отец говорит, что способ исцелить Нимица может быть найден, значит, так оно и есть, ибо ее отец не имел обыкновения лгать кому бы то ни было ради утешения. Кроме того, она не могла припомнить случая, чтобы он не выполнил своего обещания. Стало быть, будет выполнено и это…

– Спасибо, папочка, – прошептала Хонор и почувствовала, как ее вновь обняли материнские руки.

• Предыдущая
• 13/148
• Следующая