Одинокий тролль - Вебер Дэвид Марк - Страница 37

• Предыдущая
• 37/91
• Следующая

Людмила, размышлял Эстон, очень сложная личность. Это не бросалось в глаза из-за ее внешней открытости и готовности приспосабливаться к своему необычному положению, но сложность ее натуры от этого не уменьшалась. Быть может, все «фусаилы» такие же? Возможно, общение с недолговечными «нормальными» людьми, которые стареют и умирают, в то время как ты остаешься вечно юным, вынуждает их тщательно скрывать огромный опыт, состоящий не только из приобретенных знаний и усвоенных навыков, но и из скопившихся за долгие годы переживаний? Интересно, может ли «нормальный» человек по-настоящему дружить с «фусаилом»? Даже если она откроется навстречу ему, сможет ли он принять без ропота существование глубочайшей пропасти, разделяющей их? Разумом Эстон верил, что она в самом деле так стара, как утверждает, но его чувства не поспевали за разумом. В голове не укладывалось, что сидящая напротив прекрасная юная женщина едва ли не вдвое старше его!

— Гм-м… — проворчал он, открыл ящик стола и вынул оттуда сверток. — Наверное, самое время вернуть тебе твое имущество, — сказал Эстон, протягивая Людмиле ее комбинезон, покрытый пятнами засохшей крови.

— Запачкался-то как, — сказала она безучастно, разглядывая собственную кровь, размазавшуюся по всему костюму. Спокойное выражение ее лица напомнило Эстону, что он имеет дело с бойцом. Она развернула сверток, и профессиональный военный со стальными нервами мгновенно уступил место перепуганной девушке.

— О боже… что это? Чем ты его кромсал?! Топором?

Он впервые внимательно посмотрел на дело своих рук. Он не видел ее комбинезона с той ночи и вынужден был признать, что не слишком деликатничал. От ворота до паха ткань была распорота самым бесцеремонным образом. Леонова печально покачивала головой, проводя пальцем по краю разреза.

— Нужно же было как-то снять его с тебя, — объяснил он несколько виноватым тоном. — А я не нашел ни одной молнии.

— «Молнии»? —повторила она и, перевернув костюм, прикоснулась к какому-то месту на правом плече. Вдоль всей спины мгновенно образовался ровный, как будто проделанный бритвой, разрез. Леонова с укоризной взглянула на Эстона.

— Варвар! — фыркнула она, и он с облегчением услышал в ее голосе искреннее веселье.

— Прости, но я в самом деле не видел иной возможности.

— Я понимаю, — вздохнула Леонова.

Она прикоснулась к какой-то невидимой кнопке на левом манжете, и у Эстона округлились глаза: узкая полоска ткани сдвинулась, открыв панель управления толщиной с вафлю, которая тянулась от манжета до локтя. По ней были рассыпаны крохотные индикаторы и циферблаты. Из множества точек зеленым светились очень немногие.

— Бог ты мой! — вздохнула Леонова, склонившись над приборами.

— Много я напортил? — с любопытством спросил Эстон, вытянув шею, чтобы лучше видеть.

— Ну, я бы сказала, примерно на миллион кредитов, — ответила она.

Пробежав пальцами по ряду выпуклых точек, она добилась того, что многие красные огоньки загорелись желтым светом.

— Н-да-а, могло быть и хуже.

— Что ты делаешь?

— Провожу диагностику. — Она замолчала, полностью уйдя в работу.

Эстон терпеливо ждал, наблюдая за тем, как Леонова колдует над миниатюрной панелью управления. Прошло несколько минут, прежде чем она глубоко вздохнула и выпрямилась.

— Да, все не так уж и плохо. Сеть связи уничтожена напрочь, но сенсики ты не задел.

— Что не задел? — спросил Эстон, глядя на нее с изумлением. — И что это вообще за штука, черт возьми?!

— Гермокостюм, как видишь, — ответила Леонова, удивляясь наивности вопроса, и улыбнулась, заметив растерянное выражение его лица. — Э-ге-ге! Кажется, теперь я могу отомстить! Может, мне не следует ничего тебе рассказывать…

— Только попробуй — я тебя за борт выкину! — проворчал он.

— С помощью какой же армии? — вызывающе спросила она, но тут же, смеясь, подняла руки вверх: Эстон решительно встал с грозным выражением на лице.

— Пощадите! Пощадите! Я все расскажу!

— Немедленно!

— Хорошо, но я не знаю, с чего начать.

Она на мгновение задумалась.

— Об эксплуатации техники в боевых условиях я знаю гораздо больше, чем о ее устройстве, и сомневаюсь, что ваши технари смогли бы понять подробные объяснения. Даже если бы я была на них способна… В общем, это то, что вы назвали бы космическим скафандром. Он гораздо совершеннее, чем любой из созданных вами скафандров, к тому же в него встроен довольно мощный компьютер.

— Компьютер?

— Да. Он весь набит молекулярными электрическими цепями. Это необходимо, так как каждый квадратный миллиметр внутреннего слоя снабжен сенсорами, отслеживающими состояние пилота. Внешний слой отражает вредное радиоактивное излучение и поглощает энергию извне, чтобы питать внутренние цепи. Весь костюм, кроме того, поглощает и перерабатывает выделения тела — в этой штуке можно жить неделями, не снимая ее, если потребуется. Не слишком приятно, но очень удобно.

— Если это космический скафандр, то где же запас кислорода? — спросил Эстон, глаза которого блестели от возбуждения.

— Вот тут. — Она прикоснулась к ткани — Конечно, старые скафандры были гораздо толще — в некоторых местах толщина достигала сантиметра, — но сейчас их усовершенствовали. Средний слой представляет собой сплошную массу микровакуолей. Ты можешь их представлять себе в виде миллионов крошечных контейнеров, содержащих воздух, воду и питательные вещества.

Заметив недоверчивое выражение лица Эстона, она усмехнулась:

— Все запасы хранятся под давлением более двадцати тысяч атмосфер. Кстати, эти запасы должны быть почти нетронуты, потому что во время полета я ими не пользовалась.

— Неудивительно, что его было так трудно резать, — негромко сказал Эстон.

— Трудно? — фыркнула Леонова. — Дик, если бы инженеры не позаботились об этом нарочно, ты никогда не смог бы его разрезать. Я не знаю, заметил ли ты, что именно так, — она провела пальцем по рваному краю разреза, — его и стал бы резать любой человек если бы это ему понадобилось. Разработчики нарочно расположили большую часть запасов воздуха и воды на спине и по бокам. Так что ты резал в основном электронику и распилил почти четверть всех цепей. — Леонова улыбнулась. — Ты разъединил почти все мои каналы связи, но сенсики не задел.

— Сенсики?

— Активные и пассивные сенсоры. Визуальные, звуковые, те, которые напоминают ваши радары, — они все встроены в костюм.

— Боже мой… но ведь твой шлем утонул вместе с остатками машины?

— Шлем обеспечивал нейросвязь с органами управления истребителя. Если в бою кабина разгерметизируется и нормальное давление воздуха упадет, его можно использовать и как обычный шлем, но больше он ни для чего не нужен. Смотри. — Она прикоснулась к какой-то точке на костюме, ничем не отличавшейся от остальной ткани, и из рукавов послушно высунулись тонкие прочные перчатки, а над плечами комбинезона замерцал шар света. — Однонаправленное силовое поле, — небрежно пояснила Леонова, поглаживая рукой светящуюся сферу. — Сенсики работают на прямой нейросвязи, так что не нужно даже приборной доски.

— Это производит… сильное впечатление… — произнес наконец Эстон, и она снова усмехнулась.

— Еще бы! Эта чертова штука стоит примерно десятую часть истребителя!

— Жалко, что я его испортил, — виноватым тоном сказал Эстон.

— Нет, не испортил, — успокоила его Леонова. — Конечно, нанотехнологические функции сейчас отключены, и для починки потребуется столько энергии, что я не собираюсь их включать, пока костюм работает за счет аккумулированной энергии. Но если мне удастся подключиться на несколько часов к подходящему источнику, я включу систему самовосстановления, и большинство повреждений будет исправлено.

Эстон уставился на нее, открыв рот. Способность гермокомбинезона к самовосстановлению произвела на него потрясающее впечатление. Он был рад, что внимание Людмилы было поглощено изувеченным комбинезоном — это дало ему время придать лицу обычное выражение.

• Предыдущая
• 37/91
• Следующая