Красная Шапочка, черные чулочки - Васина Нина Степановна - Страница 28

• Предыдущая
• 28/73
• Следующая

Я: Хочу.

Ёрик: Тогда будь умницей и расскажи, почему и как исчез труп Кобры.

Я: Кобра – это в смысле?..

Ёрик: Это тот дядя, которого ты видела раненого в лесу семь лет назад. Ты шла к бабушке, несла ей пирожки и – что?..

Я: И горшочек масла. Из кустов на меня выскочил Гамлет и предложил стать его женой. Я согласилась. Если ты называешь коброй змея-искусителя, который свел нас с Гамлетом как мужчину с женщиной, то это не играет, потому что я тогда была маленькой девочкой…

Ёрик: Генерал дал ему три года. Три года счастливой семейной жизни. Это понятно? Гамлет проживет с тобой три года, а потом, если деньги, которые вез Кобрин, не найдутся, Гамлету конец.

Я: Конец в твоем понимании – это как минимум пуля в затылок?

Ёрик: Как минимум.

Я: Ладно. Что изменится, если я скажу, куда делось тело этого самого Кобрина? Ты спасешь Гамлета?

Ёрик: Я подниму Генерала за уши над полом и обзову его недоумком.

Я: Почему – за уши?..

Ёрик: Потому что у него не осталось волос, за которые можно ухватиться пятерней!

Я: Почему ты думаешь, что место захоронения этого Кобрина что-то даст? Гамлет обыскал его, обыскал одежду и даже прошелся по телу сканером!

Ёрик (восторженно): Я так и думал – ты все знаешь! Тогда в лесу ты все видела, да?

Я: Конечно, знаю! Я подслушивала под дверью, когда вы разговаривали в кабинете. А ты уверен, что сейчас кто-то не подслушивает нас?

Ёрик метнулся к двери. Распахнул ее, резко высунув голову. Потом, оглядевшись, подбежал через комнату к двери в ванную. Открывал он ее медленно. Сначала осторожно опустил ручку, толкнул от себя и привстал на цыпочках, вытягивая шею. В огромном зеркале на стене мне было видно его лицо с полуоткрытым ртом и отставленная назад левая рука, словно готовая к взмаху – развернуться и быстро бежать. Мне была видна в зеркале и часть кровати, и моя коленка, из-под которой я вытащила диктофон. Раздумывая, куда бы его запрятать, я отвлеклась и не заметила удара кулаком в лицо Ёрику. Он падал навзничь, вытянув руки вдоль тела, а в зеркале к кровати шел Гамлет, тряс правой кистью и улыбался мне бледным лицом.

– Гамлет, за ш-ш-то? – прохрипел Ёрик на полу.

– Так, на всякий случай. Ты сидишь в спальне наедине с моей женой уже полчаса.

– Я тебя умоляю!.. – С трудом перекатившись на живот, Ёрик приложил к кровоточащему носу платок.

– Гамлет. – Я вцепилась в руку мужа и подергала, чтобы он перестал смотреть на развалившегося на полу Ёрика и посмотрел на меня. – Он считает нашу свадьбу своей заслугой. Ерик только что сказал, что это он поженил нас!

– Конечно, он! – кивнул Гамлет. – Он каждые полгода начинал мне объяснять, почему я должен забыть девочку в лесу и свое предложение. Этот лис знал, что, если меня долго отговаривать, я обязательно сделаю наоборот!

– Вы все ненормальные! – прошептала я, выпуская большую теплую ладонь без сожаления – как укусившего зверька. – Ты женился на мне, чтобы насолить этому… Срулевичу? Или чтобы наконец украсить герб Тейманов кровью девственницы?.. А может быть, ты просто хочешь жить? Ёрик сказал, что у тебя осталось три года, если не узнаешь, где тело Кобры!

– Ты так сказал? – метнулся Гамлет к Ёрику, кое-как усевшемуся на полу и изучавшему пятна крови на платке.

– Я тебе добра желаю!

Гамлет наклонился и ударил сидящего Ёрика по лицу. Ёрик стукнулся затылком в паркет.

– Как мне все надоело! – закричала я, вскочила и запустила диктофоном в стену. – Твой друг детства подкладывает нам в спальню диктофон, твоя первая теща выясняет, не еврейка ли я, а сын приглашает посмотреть ванну, где умерла его мама! Ненавижу этот дом, эти тряпки!.. – Я распахнула дверцу шкафа и начала вышвыривать оттуда одежду. – Ты женился на мне по расчету, теперь это понятно! И вот что я тебе скажу! Убирайся из моей жизни! Развод! Развод – и немедленно! Ты меня унизил, а в договоре записано…

– Гамлет, – прогундосил с пола Ёрик, зажимая нос платком, – скажи этой стерве, что ты уже семь лет не можешь ни с кем трахаться, что после вашей встречи в лесу ты превратился в скрытого педофила! Короче, скажи наконец, что ты ее любишь, и пусть она заткнется!

На следующее утро я проснулась не одна.

– Как ты себя чувствуешь? – Гамлет склонился над моим лицом с таким видом, будто высматривал последствия бурной ночи на коже и в глазах.

– У меня болит промежность, – честно ответила я.

– Зато лицо твое светится радостью. Посмотри в зеркало. Видишь, какая ты розовенькая и счастливая?

Минуты три я изучала свои удивленные глаза, отметив в них усталость и затаенный испуг.

– Знаешь, что я сейчас сделаю? – обнял меня Гамлет. – Я принесу тебе завтрак в постель.

– Нет, только не это!

– Тебе понравится! – Второпях натянув халат, он уже радостно улыбался в дверях спальни.

И не услышал, что по утрам я никогда не хочу есть.

Его не было почти сорок минут. Я посетила ванную комнату, лениво помахала руками, изображая что-то наподобие зарядки, понюхала странные розовые цветочки в горшке на подоконнике, после чего чихнула раз десять и, уже отчаявшись дождаться хотя бы чашечки чая, улеглась в кровать досыпать: на часах – половина седьмого!

– Сегодня воскресенье! – громко объявил Гамлет, отчего я, только было задремавшая, с ужасом подпрыгнула на кровати. – Поэтому мы не идем бегать у реки. И встали поздно, ты заметила?

– Да?.. Поздно?

– Завтра у тебя начнется новая жизнь. Подъем – в шесть утра. Легкая пробежка, бассейн, завтрак и – вперед, к знаниям!

– В каком смысле? – отстраненно поинтересовалась я, разглядывая подсунутый мне поднос.

На подгоревших гренках из ржаного хлеба лежали розовые ломтики какой-то жирной рыбы. Два яйца, сваренные вкрутую и разрезанные пополам, были сочно облиты чем-то вроде майонеза. Потертая на мелкой терке морковь подтекала соком под насыпанным на нее сахаром. Бутафорской идеальности персики лежали на тарелке рядом с шестью (!) эклерами.

– В смысле твоего образования! – Гамлет все еще стоял у кровати, ожидая, когда наконец я выражу свое восхищение.

– Вот это да!.. – уныло пробормотала я.

– Нравится? Это все я приготовил сам. Ирина Дмитриевна по воскресеньям не приходит. Сам!

– Классно… А что ты сказал только что об образовании?

– Позволь. – Он ловко забрался ко мне под одеяло, почти не потревожив поднос. – У тебя впереди вся жизнь. Ты же не собираешься прожить ее лениво и бесцельно, имея такого мужа, как я?

– Какого – такого?

– Богатого! О, черт!.. – вдруг воскликнул Гамлет и выразительно постучал себя по лбу. – Я забыл кофейник и графин с соком.

Успев выскочить из-под одеяла первой, я изобразила готовность к подвигам, и мне было позволено сбегать в кухню за кофе.

Зевая и поеживаясь – в коридорах оказалось прохладно, – я спустилась на первый этаж и мельком осмотрела несколько комнат. В кухне пахло пригоревшим хлебом и сбежавшим кофе. Я включила чайник, порылась в шкафах, пока он закипал, и одобрила ассортимент пряностей, заготовленных Ириной Дмитриевной. Себе я налила чашку чая и выбрала большое красное яблоко, а Гамлету поставила на поднос кофейник и чашку. Поднявшись на второй этаж, услышала шорох в комнате в конце коридора. Осторожно ступая босыми ногами по ковру, подошла к полуоткрытой двери и заглянула в щелочку. Ёрик, в полосатой пижаме и шлепанцах на босу ногу, брал книги с полок, тряс ими, после чего бросал на пол, что-то бормоча. Пол был закидан книгами и бумагами из разоренных папок, на письменном столе стояла почти пустая бутылка из-под виски. Утомившись, Ёрик свалился в крутящееся кресло и водрузил рядом с бутылкой свои ступни в шлепанцах.

– Заходи, Фила, – вдруг сказал он.

От испуга поднос в моих руках дрогнул, пролился чай. Толкнув ногой дверь, я приоткрыла ее пошире и ответила:

• Предыдущая
• 28/73
• Следующая