Во дворце марсианских царей - Варли Джон Герберт (Херберт) - Страница 12

• Предыдущая
• 12/13
• Следующая

— Да, я понимаю, — сказал Сингх. — И все это очень удивительно, почти невероятно. — На секунду он отвлекся, глядя на потолок, где воздушные ягоды — размером с шар от кегельбана гроздьями свисали с труб, которые подавали в них кислород под большим давлением.

— Я хотел бы проследить этот процесс сначала, — сказал он. — Я хочу сказать, с того, где вы одеваетесь для того, чтобы выйти наружу.

— Мы сидели там, когда появились вы. Для этого требуется примерно час, так что мы не могли своевременно выйти, чтобы встретить вас.

— А сколько служат эти… костюмы?

— Примерно сутки, — сказал Крофорд. — Для того чтобы выбраться из них, их приходится разрушать. Полоски пластика резать трудно, но есть еще одно специальное животное, которое питается таким пластиком. И он снова возвращается в систему. Если вам нужен костюм, вы просто хватаете птицу-вертушку и, держа ее за хвост, отбрасываете от себя. В полете она начинает вращаться и обертывать вокруг вас конец ленты. Для этого необходим опыт, но результат достижим. Лента прилипает сама к себе, но не к нашим телам. Так что вы накручиваете на себя несколько слоев, даете каждому высохнуть, затем прицепляете воздушную ягоду, и вы в костюме и с воздухом.

— Изумительно, — сказал Сингх. Это и в самом деле произвело на него впечатление. Он видел крохотных птиц-вертушек, ткущих костюмы, видел и другие создания, вроде слизняков, которые поедали костюмы, когда те были уже не нужны людям. — Но надо как-то выпускать отработанный воздух, иначе долго вы костюмом не воспользуетесь. А как делается это?

— Мы используем выпускные клапаны наших старых скафандров, — сказала Мак-Киллиан. — Или растения, что выращивают клапаны, еще не появились, или нам не хватило сообразительности узнать их. И это покрытие не идеально. Мы выходим лишь в самое жаркое время дня, и все же руки и ноги мерзнут. Но мы выдерживаем.

Сингх понял, что отклонился от своего первоначального вопроса.

— А что насчет пищи? Ясно: ожидать, что эти марсиане едят то же, что и мы, было бы чересчур. А вы бы так не подумали?

— Конечно, мы так думали. И среди нас, к счастью, был Марти Рэлстон. Он все время говорил нам, что плоды с кладбища для людей съедобны: жиры, углеводы, белки — все идентично привезенным нами с собой. Ключ, конечно, был в игрушке-планетарии.

Лэнг указала на пару шариков в центре комнаты, все еще показывавших земное время.

— Это послужило маяком. Мы все поняли, когда увидели, что они растут лишь на кладбище. Мы решили, что это означает, что нас ждали. Сон так считала с самого начала, а потом все мы согласились с ней. Но мы не понимали, насколько тщательно они подготовились нас принять — пока Марти не начал анализировать местные плоды и пищу.

— Послушайте: эти марсиане — а по вашим лицам я вижу, что вы все еще не до конца верите в них, но вы поверите, если задержитесь здесь достаточно надолго — знают генетику. Они и впрямь ее знают. У нас тысячи теорий о том, как они выглядят, и я не стану утомлять вас ими, но оду вещь мы знаем наверняка. Они могут соорудить все, что хотят: делают проект ДНК, заключают его в спору, и зарывают в почву, в точности зная, что разовьется из нее через сорок тысяч лет. Когда здесь начинает холодать, они знают, что цикл подходит к концу, засевают планету спорами, и… что-то делают. Может быть, они умирают, а может быть, у них есть другой способ переждать это время. Но они знают, что вернутся.

— Мы не можем сказать, как долго они готовились к нашему посещению. Может быть, в течение лишь этого цикла; может быть, в течение двадцати. Так или иначе, весь последний цикл они готовили споры, из которых вырастают эти маленькие штучки. — Она постучала ногой по голубому шару, изображавшему Землю.

— Они настроили их так, чтобы те развивались, лишь попав в определенные условия. Может быть, они в точности знали, чего ожидать; может быть, просто подготовились к вероятному спектру возможностей. Сон думает, что они посетили нас, во времена Каменного Века. Кое в чем в это легче поверить, чем в другую возможность. В этом случае они знали бы нашу генетическую структуру, то, чем мы питаемся, и могли подготовиться.

— Потому что если бы они нас не посетили, то приготовили бы другие споры. Споры, которые анализировали бы новые белки, и смогли бы их воспроизвести. Больше того: некоторые растения, возможно, смогли бы копировать повстречавшийся им генетический материал. Взгляните на трубу позади вас. — Сингх обернулся и усидел трубу толщиной с его руку. Она была гибкой и в ней имелось вздутие, которое ритмично расширялось и сжималось.

— Разберите его, и вы изумитесь, увидев сходство с человеческим сердцем. Вот еще один значимый факт; началось здесь с вертушек, а потом произошел переход на насосы вроде человеческого сердца: была использована генетическая информация, полученная из тел похороненных здесь нами мужчин и женщин. — Она сделала паузу, чтобы ее слова усвоили, а затем продолжила со слегка смущенной улыбкой.

— То же самое с пищей и питьем. К примеру, этот напиток, что вы пили. Наполовину это алкоголь, и так было бы и без тел погибших. Но остальная его часть очень похожа на гемоглобин. Это что-то вроде перебродившей крови. Человеческой крови.

Сингх был рад, что отказался от четвертой порции. Один из членов его команды потихоньку поставил свой бокал.

— Я никогда не ела человеческую плоть, — продолжала Лэнг, — но думаю, что знаю, каков ее вкус. Вот эти лианы справа от вас; мы счищаем оболочку и едим мясо, которое внутри. У него хороший вкус. Хотелось бы, чтобы мы могли его приготовить, но у нас нет топлива, а при высоком содержании кислорода это в любом случае рискованно.

Сингх и остальные некоторое время молчали. Он обнаружил, что начинает верить в существование марсиан. Эта теория, похоже, объясняла многие факты, которые иначе было не объяснить.

Мэри Лэнг вздохнула, похлопала себя по бедрам и встала. Как и все остальные, она была обнажена, и чувствовала себя при этом вполне естественно. Никто из них в течение восьми лет не надевал ничего, кроме марсианского скафандра. Она любовно провела рукой по стене, сотканной из паутины — стене, которая так долго защищала ее, ее товарищей-колонистов и их детей от холода и разреженного воздуха. Сингх был потрясен ее непринужденным обращением с тем, что ему казалось таким необычным. Она чувствовала себя дома. Он не мог представить ее себе где-либо еще.

Он взглянул на детей. Одна маленькая девочка восьми лет стояла на коленях у его ног, с широко раскрытыми глазами. Когда он взглянул на нее, она вопросительно улыбнулась и взяла его за руку.

— А вы принесли жевательной резинки? — спросила она.

Он улыбнулся в ответ.

— Нет, дорогая. Но на корабле, может быть, она и найдется. — Похоже, девочку это удовлетворило. Она могла и подождать чудес земной науки.

— О нас позаботились, — тихо сказала Мэри Лэнг. — Они знали, что мы появимся, и изменили свои планы, чтобы в них нашлось место и нам. — Она взглянула на Сингха. — Это произошло бы даже без катастрофы и похорон. Вокруг «Подкейн» происходило то же самое: под влиянием наших отбросов, мочи, кала и прочего. Я не знаю, был ли бы у той пищи такой же хороший вкус, но жизнь поддержать она бы могла.

Сингх поднялся. Он был тронут, но не доверял себе в том, что может должным образом это проявить. Поэтому речь его прозвучала довольно бессвязной, хотя и вежливой.

— Я думаю, вам не терпится попасть на наш корабль, — сказал он. — Вы окажете нам огромную помощь, поскольку знаете многое из того, для изучения чего послали нас. И, когда вы вернетесь на Землю, то сделаетесь довольно знаменитыми. Ваша зарплата за это время составит значительную сумму.

Наступило молчание, которое прервал раскатистый смех Лэнг. К ней присоединились остальные, а затем и дети, которые не знали, над чем смеются, но были рады, что напряжение ослабло.

— Извините, капитан. Это было невежливо. Но мы не собираемся возвращаться.

Сингх взглянул по очереди на всех взрослых и не увидел ни тени сомнения. Он также слегка удивился тому, что это заявление его не потрясло.

• Предыдущая
• 12/13
• Следующая