Война кукол - Белаш Людмила и Александр - Страница 53

• Предыдущая
• 53/88
• Следующая

— Ну и пусть, что кукла, — тоскливо промычал Гребешок. — Ты ее по-настоящему не знала… Я даже думать не хочу, что она кукла и что их похватают. Они нормальные, как все! Ну почему их в покое не оставят?! Когда на Эридане рабство отменили, никто ведь не стал аморов, рабов этих, обратно загонять в бараки! Вот и их бы так…

— Эриданские аморы — люди, — терпеливо внушала мать, — у них человеческие права. А куклы — это совсем другое, это изделия…

«Изделия» совершенно не вязались с образом Косы, и Гребешок из упрямства гнул свое, переча матери, и учеба в тот день полетела к чертям, а с ней и Принц Мрака Хармон… то есть Ротриа.

Хиллари понял, отчего артисты слывут нервными, взвинченными и злоупотребляют транками и стимуляторами. Когда невероятно вежливый Шуань в четвертый раз остался недоволен сценой «Хиллари Р. Хармон великодушно прощает грехи Габару» и заявил, что надо делать пятый дубль, Хиллари готов был выйти из образа респектабельного «белого воротничка» и что-нибудь съязвить по поводу — не много ли пролито пота из-за какого-то мохнатого воришки?.. Наметившийся мягкий взрыв пресек спокойный Этикет, почти неслышно появившийся в студии и скромно присевший в уголке на одноногий стул.

— Знакомьтесь — Этикет, координатор, — представил новое лицо Хиллари с нежным злорадством в душе. Шуань встал, Шуань отвесил корректный поклон, Шуань рассыпался в комплиментах о своевременном его, Шуаня, приглашении к участию в спасении Габара. Видеоинженер из оперативки, занятый монтажом спасательного фильма, подавил веселый хрюк и сделал вид, что напряженно смотрит в монитор.

— Я рад, искренне рад, что в военном ведомстве, — журчал Шуань, — работают столь понимающие офицеры…

— Он — капитан, — ввернул Хиллари без тени улыбки.

— …как капитан Этикет, и счастлив быть полезен вам в таком ответственном деле, как помощь оступившимся подросткам.

Этикет не остался в долгу и тоже произнес приличествующую случаю речь, со всех сторон обхвалив Шуаня, его науку, его фонд «Анбакера — Надежда» и вообще саму идею дружеского сосуществования мохнатых с голокожими. Под этим сладким соусом запись пятого дубля прошла на диво гладко, и видеоник быстренько скопировал запись на две кассеты с одноразовыми носителями.

— Мы очень вам признательны, — не напрягаясь, изливался Хиллари, — ваша помощь неоценима! Вот пропуск, вас проводят…

— Надеюсь, вы поставите меня в известность об успехе акции? Когда мальчик окажется у вас…

— Да-да-да! Мы пригласим вас вновь. Я оформлю счет на оплату ваших услуг.

— Оо, как можно?! Фонд «Анбакера» — благотворительный! Мы существуем на пожертвования… Я не могу.

— Как вам угодно; в счете есть графа о перечислении денег, можете вложить их в свой же фонд…

Наконец Шуаня удалось сдать охране и помахать ему вслед. Этикет маячил за плечом, как доппельгангер.

— Босс, я готов вылететь для передачи записи; встреча назначена на 16.00… А не хотели бы вы присутствовать при этом?

— Я?

— Правда, обещать встречу я не могу — нужно еще согласие посредника.

— А кто будет посредник?..

— Все тот же Фанк, директор театра, — Этикет был сама безмятежность. — Я дал ему гарантии безопасности… В любом случае, его поимка сейчас ничего не изменит, а находясь на свободе, он под моим контролем может быть полезен проекту.

— Ин-те-рес-но… — Хиллари вгляделся в Этикета, тщетно пытаясь пробурить координатора глазами до мозга и разобраться, какие же хитроумные замыслы там зреют. Он мог даже зримо представить себе Giyomer A75 — деформант фигуры вращения эллипса с отношением фронтального/сагиттального/осевого размеров 11/8/16 см, слиток организованных макромолекул, утыканный стержневыми портами и штекерами обмена, в скорлупе сдвоенного 0.25+0.25 фартанга… Логичная, дальновидная тактика… если не стратегия. Замыслы внедрить СВОЕГО, подконтрольного киборга в Банш витали давно, но всегда разбивались о жесткую контрстратегию баншеров, «отцов» и «матерей», которые всякое свое без вести пропавшее и вновь объявившееся «дитя» автоматически считали пойманным и перепрограммированным врагами. Предложения о переговорах — а такие предложения звучали! — они игнорировали, а подосланных уничтожали руками своих же кукол.

И вот — инициатива исходит от киборга группы усиления; его интеллектуальный рост достиг нового уровня. Или… он раньше служил у сэйсидов; кто знает, что он там усвоил и запомнил? Двойная игра, подсадные утки — вполне в духе международной полицейской службы.

— Значит, он готов с тобой сотрудничать?

— Да. Мы давно с ним знакомы, он мне доверяет.

Еще одна новость на грани сюрприза! Поистине, Этикет не зря внутри весь на ключах — сэйсидские роботехники не стали уродовать память киборга стиранием, сохранили весь массив интеллекта в целости, но замуровали доступы к таящейся в нем информации. Что же получается? — либо Фанк был как-то связан с сэйсидами, либо Этикет был связан с Банш?

— Если я распоряжусь послать с тобой еще кого-то на захват Фанка, — вслух стал взвешивать факты Хиллари, — мы потеряем открывшийся выход на семью Чары и Фердинанда и, вероятно, не получим мальчишку…

— Ход мысли правильный, — кивнул Этикет. — Я всегда высоко ценил вашу логику, босс.

— …а если он согласится на личную встречу, это поможет понять его мотивацию. И даже попробовать вмешаться в его мысли.

— Я бы не рекомендовал последнее. Разумнее пока использовать то, что есть, — чтобы не испугать и не упустить его.

— Возможно… — пробормотал Хиллари. Свидание с баншером на воле… В этом есть что-то озорное и необычное. Это заводит и подстрекает. Это надо попробовать! во что бы то ни стало — надо.

— Этикет, мой флаер сейчас в Баканаре, в ремонтной мастерской. Мне сообщили — дверь уже в порядке. Вот ключи. Радируй мне на трэк, когда пригонишь к зданию; полетим вместе, ты и я.

Пока туда, пока сюда — Хиллари, изможденный записью, решил проветриться пробежкой по отделам. В монтажке Туссен со своими ребятами топтались вдоль столов, изучая каталоги запчастей и хмуро переговариваясь о чем-то; Кавалер, уже совсем не похожий на себя прежнего — с голым вскрытым черепом, без глаза, с ногой, лишенной плоти, — смирно лежал на столе, и лишь поворот глазного яблока выдал его внимание к вошедшему.

— Какие новости? — Хиллари после наезда на Туссена решил быть немного поласковей.

— Скверные, — сквозь зубы ответил Туссен. — Выпадения в мозгу достигли сорока трех тысячных. Мы произвели развертки выполнения двигательных команд — и ни одна не соответствует исходной номограмме. То ли порты в мозгу сместились, то ли «мертвая зона» накрыла сектор движения… Надо разобраться с мозгом, иначе менять кости не имеет смысла.

— Я распоряжусь, чтоб мозг повторно и подробно протестировали, — ответил Хиллари.

— Да стоит ли?.. — Туссен отвел глаза от бумаг. — Но это не самое то, Хил. Ты смотрел передачу Дорана?

— Ммммм… нет. Я был занят другими делами, — Хиллари почувствовал слабое беспокойство — особенно от того, как роботехники переглянулись на его слова.

— Посмотри обязательно. У нас ведь скоро слушание в подкомиссии конгресса по проекту… Там будут считать наши деньги, — Туссен постукивал корешком каталога по столу. — А деньги — это мы. Если нам срежут финансирование…

— Это мои проблемы. Не забивай себе голову чужими делами, Туссен.

— По-моему, ты берешь на себя ВСЕ проблемы, какие у нас есть, — Туссен смотрел и мрачно, и сочувственно. — Особенно с тех пор, когда трое ушли от тебя в «Навигатор» и ты остался с Гастом и Пальмером. Эта Селена — ведь она молодая еще… не настолько волчица, как это нужно здесь.

— И это тоже — моя проблема, — Хиллари повернулся на каблуках. — Действуйте и ни о чем не думайте.

В исследовательском отделе, напротив, царило буйное веселье с легоньким оттенком лихорадки; здесь пахло свежим («Моим», — машинально принюхался Хиллари) кофе и звучал веселый смех; Пальмер в сдвинутом на затылок шлеме, Селена (ого! ну и тени! ну и губы!..) и Гаст сидят на столе и болтают ногами; с приходом Хиллари смех стих, а сотрудники приняли более пристойные позы.

• Предыдущая
• 53/88
• Следующая