Синий рыцарь - Уэмбо Джозеф - Страница 38

• Предыдущая
• 38/70
• Следующая

– Да.

– А ты в тот раз спала в тюрьме?

– Нет, меня выпустили под залог.

– А что будет, если тебя посадят на шесть месяцев, Реба? Тогда тебе придется спать в тюрьме. Не доводилось видеть в тюряге разных дилдо?

– А кто это?

– Чокнутые наркоманы.

– Я их ненавижу, – содрогнулась она.

– А как тебе понравится, если ты проснешься ночью, а тебя уже обрабатывает парочка розовых коровок? Или, более того, как ты себя станешь чувствовать, если тебе это начнет по-настоящему нравиться? С девушками в тюрьме это происходит сплошь и рядом. И очень скоро ты сядешь на иглу, а тогда можешь спокойно обрезать свои роскошные волосы и подвязать свои большие груди, потому что ты уже не будешь женщиной. А кончишь ты тем, что окажешься в притоне наркоманов в компании с «розовыми бычками» и вонючими проходимцами, будешь глотать колеса и колоться наркотой, потому что уже не сможешь себя пересилить.

– Почему вы со мной так поступаете, мистер Бронски? – пробормотала Реба, снова начиная всхлипывать. Она уронила сигарету на ковер, я поднял ее и загасил. – Почему мужчинам нравится нас мучить? Вы все нас мучаете!

– А Ред тебя мучил? – спокойно произнес Чарли, уже немного вспотевший, и прикурил новую сигарету от окурка предыдущей.

– Да! Мучил! – завопила она. Лохматый просунул в дверь голову посмотреть, из-за чего шум, но пока Реба всхлипывала, Чарли жестом велел ему исчезнуть.

– Он заставлял тебя проделывать всякие гадкие вещи? – спросил Чарли. Она настолько впала в истерику, что даже не замечала, что он разговаривает с ней, как с десятилетней девочкой.

– Да, сволочь такая! Вонючая скотина. Он меня мучил! Ему нравится мучить! Старая проклятая сволочь!

– Готов поспорить, он заставлял тебя проделывать всякое с розовыми бычками, – сказал Чарли, взглянув на меня, и я понял, что в свое время учил его правильно. Он был из тех парней, что не останавливаются на полпути.

– Он заставлял меня это делать, мистер Бронски, – сказала Реба. – Мне это совсем не нравилось, клянусь. Я ненавижу делать это с женщинами. Меня не так воспитывали. Такое проделывать – ужасный грех.

– Наверняка ты не любила все это проделывать и с ним. Тебе ведь противно торчать здесь и отвечать на звонки, верно?

– Я это ненавижу, мистер Бронски! Ненавижу! Он такой жмот! Никогда не давал мне деньги просто так. Всегда заставлял меня их чем-нибудь отрабатывать. И мне приходится заниматься с ним всякими гадостями две или три ночи в неделю. И сидеть в этой проклятой комнате, отвечать на эти проклятые звонки и знать, что каждую минуту в дверь может вломиться коп и посадить меня в тюрьму. Пожалуйста, помогите мне, мистер Бронски!

– Тогда перестань защищать их, – сказал Чарли.

– Он убьет меня, мистер Бронски! – воскликнула Реба. Ее красивые фиолетовые глаза расширились и округлились, ноздри затрепетали, и мы с Чарли почувствовали исходящий от нее запах страха.

– Он тебя не убьет, Реба, – успокаивающе произнес Чарли. – И в тюрьму ты не пойдешь. Он никогда не узнает, что ты мне рассказала. Мы все сделаем так, будто проболтался кто-то другой.

– Но никто, кроме меня, не знает, – прошептала она, и ее лицо стало смертельно бледным.

– Мы все устроим, Реба. Можешь не волноваться, мы знаем, как защищать людей, которые нам помогают. Мы отведем от тебя всякие подозрения. Я обещаю тебе, он никогда не узнает о том, что ты нам расскажешь.

– Тогда скажите, что богом клянетесь меня защитить!

– Клянусь богом, что буду тебя защищать.

– Богом поклянитесь, что я не попаду в тюрьму!

– Нам придется арестовать тебя, Реба. Но ты же знаешь, Ред выкупит тебя под залог через час. И когда будут разбирать твое дело, я лично схожу к судье Боуэрсу, и ты не пойдешь в тюрьму за нарушение испытательного срока.

– Вы на сто процентов уверены?

– Почти на сто процентов уверен, Реба. Послушай, я сам буду за тебя просить. Ты же знаешь, судьи всегда готовы дать человеку еще один шанс.

– Но этот судья Боуэрс такая сволочь!

– Я на сто процентов уверен, Реба. Мы все сможем уладить.

– Не найдется еще сигареты?

– Сначала поговорим. Я не могу больше зря тратить время.

– Если он узнает, мне конец. Моя кровь падет на вас.

– Где главная?

– Я знаю о ней только потому, что подслушала Реда однажды ночью. Это было после того, как он получил свою долю грязного удовольствия со мной и другой девушкой по имени Джози, которую привез с собой. Она такое же дерьмо, как и сам Ред. С ним приехал еще и другой мужик, еврей по имени Аарон...

– Лысый такой, маленький, очки и седые усы?

– Да, он самый, – подтвердила Реба.

– Я его знаю, – сказал Чарли и заерзал в атласном кресле, потому что в нем пробудился охотничий нюх. Во мне он тоже стал пробуждаться, хоть я и понятия не имел, кто этот Аарон.

– Так вот, этот Аарон только посмотрел немного на нас с Джози, а потом Ред лег с нами в постель и велел Аарону подождать в соседней комнате и чего-нибудь выпить. Ред в ту ночь чем-то накололся, но зато не мучил меня. Пожалуйста, можно мне еще сигарету, мистер Бронски?

– Держи, – сказал Чарльз. Рука его немного дрожала, и это хорошо – значит, хорошая информация все еще может его возбуждать.

– Хорошая сигарета, – сказала Реба, глубоко затягиваясь. – Потом Ред вызвал для Джози такси и отослал ее домой, а сам начал разговаривать с Аароном. Я осталась в спальне, и он думал, что я заснула, но я же говорила, что не дура, мистер Бронски, я всегда стараюсь послушать и что-нибудь узнать.

Аарон все говорил о какой-то «прачечной», и поначалу я не врубилась, о чем речь, хотя знала, что Ред собирается уехать от меня по своим главным конторам. И хоть я и не видела ни той, ни любой другой его главной конторы, я знала о них из разговоров с букмекерами и другими, кто занят в этом бизнесе. Аарон все беспокоился о двери в прачечную, и я подумала, наверное, дверь в контору находится слишком близко от входа в прачечную. Аарон все пытался уговорить Реда сделать новую дверь в контору, выходящую в переулок, но Реду казалось, что это будет слишком подозрительно.

Это все, что я услышала, а потом, когда однажды Ред собирался отвезти меня в клуб на обед, он сказал мне, что ему надо будет заехать по дороге забрать белье из стирки, и остановился в том самом месте на углу Шестой и Кенмор-стрит. Он зашел в боковую дверь, потом через пару минут вышел и сказал, что его заказ еще не готов. Тут я заметила вывеску в окне. Это была китайская прачечная. – Реба сделала две огромных затяжки и, затягиваясь во второй раз, выпустила дым от первой через нос.

– Ты умная девочка, Реба, – сказал Чарли.

– Я не гарантирую, что это та самая прачечная, мистер Бронски. Я даже не уверена, что прачечная, о которой она разговаривали, имеет хоть какое-то отношение к его конторе. Я всего лишь так думаю.

– По-моему, ты верно думаешь, – сказал Чарли.

– Вы должны защитить меня, мистер Бронски. Мне придется с ним жить, и если он узнает, я умру. Умру страшной смертью, оченьстрашной смертью, мистер Бронски. Однажды он мне рассказал, что сделал с девушкой, которая на него донесла. Это было тридцать лет назад, но он говорил так, словно это случилось только вчера – как она вопила и визжала. Это было так жутко, что я расплакалась, Вы должны меня защитить!

– Я все сделаю, Реба. Обещаю. Ты знаешь адрес прачечной?

– Знаю, – кивнула она. – На втором этаже там какие-то офисы наверное, деловые конторы, есть еще и третий этаж, но в его окнах нет никаких вывесок.

– Хорошая ты девочка, Реба, – произнес Чарли, вынимая впервые за все время блокнот и карандаш. Теперь он уже мог не волноваться, что писанина помешает ему вести расследование.

– Чарли, дай мне свои ключи, – сказал я. – Мне пора на патрулирование.

– Хорошо, Бампер, рад, что ты смог приехать с нами. – Чарли бросил мне ключи. – Оставь их под солнцезащитным козырьком. Знаешь, где мы паркуемся?

• Предыдущая
• 38/70
• Следующая